Необходимо осмыслить происходящее

Продолжают поступать отклики на тему, затронутую политическим обозревателем "МЭ" Михаилом ПЕТРОВЫМ в статье "Интегрируемся с восторгом?" (19.11.99 г.) Сегодня разговор продолжает депутат горсобрания Маарду юрист Сергей СЕРЕДЕНКО.

Цели

Прежде всего о целях. "К стратегическим приоритетам русской общины в Эстонии, - пишет М.Петров,- относятся язык общения и культура, образование и Православие, статус национального меньшинства и гражданство Эстонской Республики." Сосредотачиваясь исключительно на общинных интересах, М.Петров не включает в стратегические интересы эстонских русских внутри- и внешнеполитические государственные (национальные) интересы: стабильную экономику, построение правового государства, вхождение в Европейский союз и НАТО и т.д. Такая избирательность представляется мне необоснованной.

У русской общины Эстонии есть и будут свои внешнеполитические интересы. К числу внешнеполитических интересов общинников из числа граждан Эстонии я отнес бы приобретение статуса соотечественника в Российской Федерации, который помог бы смягчить визовые расходы и хлопоты, связанные с пересечением эстонскими гражданами русского происхождения российской границы. Ситуация, в которой русский гражданин ЭР без визы едет в Хельсинки, а в Санкт-Петербург - по визе, абсурдна.

Неприятие инициатив с "верха"

Видимо, у нас уже сложился определенный стереотип неприятия любых инициатив, идущих с эстонского "верха". Этому неприятию следует и М.Петров, по мнению которого, освобождение "от государственного администрирования в сфере интеграции" должно принести нам "приемлемый для обеих сторон баланс национальных интересов" на основе диалога между русской и эстонской общинами. Заканчивается этот пассаж просто библейски: "То, что должно ассимилироваться, - ассимилируется, то, что должно интегрироваться, - интегрируется". Государственное администрирование в сфере интеграции неизбежно и будет востребовано до тех пор, пока оно приносит политические дивиденды, пока русская община не предложит ему какой-либо внятный и приемлемый противовес, о чем сейчас говорить откровенно рано. Да, русская община в Эстонии несомненно слаба и, прежде всего, своей условностью. Община никак не организована и не имеет признанных лидеров, могущих вести диалог от ее имени. Тем не менее община существует и к ней апеллируют русские политики, обещая "бороться за права русскоязычного населения", перед общиной время от времени разоблачают предателей ее интересов и т.п.

Предполагается, что внешняя политика Эстонии у русской общины восторга не вызывает. Посмотрим на внутреннюю. Происходит постоянное повышение роли государства. Это и непомерно возросшие государственные расходы на содержание чиновничьего аппарата, рост акцизов, непропорциональные пособия, повышение пенсионного возраста и т.п. Добавлю сюда и то, что значительная часть внутриполитических проблем уходит все далее от внимания русской общины. Русская пресса просто не справляется с объемом информации и не всегда верно выбирает приоритеты, сказывается также недостаток специальных изданий.

Так, например, грядущая административная реформа напрямую затрагивает интересы русской общины, поскольку в ближайшие два-три года количество самоуправлений в стране должно сократиться с 250 до 150 или даже до 100. Прошедшие муниципальные выборы были характерны как раз шестью такими объединительными сокращениями. Административная карта Эстонии перекраивается с учетом национального фактора. В том числе преследуется цель снижения числа "русских" самоуправлений. Проблема тем более имеет значение, что каких-то впечатляющих побед русские до сих пор добивались исключительно на муниципальных выборах. Однако для русской общины эта тема находится глубоко в тени. Не менее важным представляется мне "русский" голос в начавшейся в эстонских "верхах" дискуссии о возможных направлениях конституционной реформы, но и эта тема остается в тени.

В формировании внешней и внутренней политики Эстонской Республики русская община практически не участвует, из чего, однако, не следует, что своих корневых интересов у русских здесь нет. Еще как есть!

Интересы общины

Обратимся к собственно общинным интересам, провозглашенным М.Петровым. И если язык общения, культура и образование сомнений не вызывают, то к Православию, статусу национального меньшинства и гражданству ЭР хотелось бы присмотреться пристальнее. Русская община Эстонии, вслед за Россией в целом, действительно переживает православный бум. И меня как человека нерелигиозного пугает стремительно складывающаяся в русской диаспоре аналогия американского WASP (белый, англосакс, протестант) - необходимый минимум для вхождения в большую политику. Ни в коей степени не относя себя к экспертам по православию, считаю возможным сослаться на мнение священника Сергия Булгакова:

"Поразительно, сколь мало впечатления производили на русскую интеллигенцию люди глубокой образованности, ума, гения, когда они звали ее к религиозному углублению...

Каждый герой имеет свой способ спасения человечества, обычно за него принимается программа партии. Во имя веры в программу лучшими представителями интеллигенции приносятся жертвы здоровьем, свободой, жизнью, счастьем. Обыкновенно эти программы еще объявляются и научными, чем увеличивается их обаяние.

Хотя все - герои, но пути и способы спасения у всех разные. А так как при программных разногласиях в действительности затрагиваются самые центральные струны души, то партийные раздоры становятся совершенно неустранимыми.

Антипод "героя" или герой в христианстве - подвижник. Внимание подвижника сосредотачивается на его прямом деле, его действительных обязанностях и их строгом, неукоснительном исполнении. И определение, и исполнение этих обязанностей требует не меньшей широты знания и кругозора, чем та, на которую притязает интеллигентский героизм".

Казалось бы, все нас к православию подталкивает (в Копенгагене, например, храм - традиционное место встреч датских русских). Однако мне ближе подход поддержавшего начатую М.Петровым дискуссию С.Мальцева: "Назрела потребность обсудить опыт прошлого и нынешнего русского рассеяния, а особенно новый и старый опыт сохранения национального самосознания на уровне семьи и общины". В том числе следует оценить и роль православия в жизни русской общины довоенной Эстонии.

В отличие от эстонского общества, цели русской общины не сформулированы и не оформлены. Цели русской общины лишь частично отражены в программных документах "русских" партий, какой-либо постоянной работы по корректировке этих целей русская община не ведет.

Средства

М.Петров, по-моему ошибочно, отнес к приоритетам статус национального меньшинства и приобретение эстонского гражданства. На мой взгляд, в отношении гражданства речь прежде всего должна идти не о приобретении гражданства ЭР, а о сокращении количества лиц без гражданства, и прежде всего за счет приобретения ими гражданства РФ. Граждане РФ не участвуют в парламентских выборах в Эстонии, но они имеют право голоса при формировании нижней палаты российского парламента и выборах президента РФ, а этот механизм реализации задач русской общины Эстонии отчего-то в полную силу до сих пор не использован.

Будем откровенны: если граждане Эстонии - это авангард русской общины, то "иностранцы" - это ее арьергард. Это те люди, которые, по выражению С.Мальцева, являются настоящей социальной проблемой русской общины. "Иностранцы" выключены из обоих процессов, причем добровольно. Распространена иллюзия, что путь от "иностранца" до гражданина Эстонии короче, чем путь от гражданина РФ. Никаких законодательных подтверждений такой иллюзии нет.

Что касается статуса национального меньшинства, то, как ни странно, этот статус у русской общины уже есть. Другое дело, что у этого национального меньшинства нет статуса культурной автономии. Не его ли имеет в виду уважаемый автор?

Закон о культурной автономии национальных меньшинств неоднократно подвергался критике. Закон этот "пожилой" и так прочно "вмонтирован" в Конституцию, что кажется неразрывным с ней. Напомню, что основные претензии к этому закону сводились к тому, что культурную автономию могут образовать лишь представители национального меньшинства - граждане Эстонии. В связи с ростом численности указанной категории граждан критика закона становилась все тише и сейчас о нем практически не вспоминают. Что, пришла пора?

"Государственное администрирование в сфере интеграции" напрямую подталкивает нас к этому решению: закон предусматривает и самоуправление в рамках культурной автономии, и выборность представительных органов, и государственные субсидии, и самоопределение в выборе языка обучения в школах. Реально же беда заключается в том, что культурная автономия, в отличие от партий, может быть только одна.

Помню, какой пару лет назад поднялся переполох на заседании правления ОНПЭ, когда наш старец Н.Соловей объявил о начатой им работе по составлению "русских списков" - первого шага на пути к культурной автономии. Резко негативная реакция нашей политической элиты на эту инициативу уже тогда поставила меня перед вопросом: а являются ли "русские" партии полномочными представителями интересов русской общины? Мой ответ сегодня - нет, не являются.

Самой впечатляющей попыткой "оформления" русской общины для меня остается Представительная Ассамблея и убедительные результаты ее деятельности, особенно в части диалога с эстонскими "верхами". С появлением "русских" партий - партий-фантомов, как, например, РХС, процесс, начатый Ассамблеей, резко свернул на партийные рельсы, где и был загнан в тупик.

Механизм

Теперь о том, каким видится соборный процесс, который может со временем убрать кавычки условности с понятия "русская община". Прежде всего, это трезвая оценка потребностей и ресурсов. Какими механизмами мы обладаем?

Во-первых, это выборы в Рийгикогу для решения государственных и личных проблем на государственном уровне. Во-вторых, это выборы в Государственную думу РФ, принципиальная важность которых до сих пор недооценена. В-третьих, это выборы в местные самоуправления. В-четвертых, это кооперация между "русскими" самоуправлениями - механизм, до сих пор бездарно простаивающий.

Например, в 1997 г. депутаты Маардуского городского собрания выступили с инициативой создания Союза городов Северного побережья. Создание союза казалось делом само собой разумеющимся. Бюро такого союза могло бы стать организационным центром русской общины. "Русские" Таллинн, Палдиски, Локса, Силламяэ, Маарду, Кохтла-Ярве, Нарва и пр. имели бы свой независимый координационный центр. Мы получили ответы только из Тапа, Азери и Локсаской волости - прочие самоуправления нам даже не ответили. Может, тогда время еще не пришло?

С чего начинать, пользуясь передышкой между выборами?

Прежде всего, не создавать новую "русскую" партию, а посвятить это время осмыслению происходящего. Начавшаяся дискуссия - это очень хорошо. Если она окажется затяжной - не беда, это позволит точнее обозначить круг идеологов русской общины.

То, что каждая из "русских" партий попытается подмять этот процесс осмысления под себя, - очевидно, но тут уж ничего не попишешь. Понятно, что дискуссия будет вестись в основном силами местной русской интеллигенции, которая исторически партийна.

Видимо, сейчас идея оформления русской общины обречена на виртуальное существование, что совсем не так отвратительно, хватило бы только у нашей прессы терпения, чтобы поддержать необходимое напряжение в дискуссии.

От редакции. Точка зрения автора на роль Представительной Ассамблеи в формировании русской общины - только его личное мнение. Не более.