Федор Чистяков и Великая Степь

С.САВКИН.

(Потуга приспособления Н.Гумилева к "рок-музыке")

... И как на душу африканца действуют барабаны всех сортов и размеров, так на душу русского человека действует баян (гармонь, аккордеон) - эта походная и народная версия помпезного органа. Пока Чистяков использует баян, "Роланды" и "Муги" останутся инструментом богатых ремесленников от музыки. Почти все попытки соединить в принципе чуждую нам рок- и поп-музыку с фольклором окончились химерически-ублюдочными монстрами типа "Золотого кольца" (название - прям для интуристовской водки) или суицидно-экзистенциальными наворотами Летова, тонущего в дебрях психоделическо-политических экспериментов на русских полях, ограниченных прокуренными студиями. Ибо все пытались использовать, то, что под рукой - частушки и песни деклассированных предшествий. Баяну нужен простор. Степь. Понятие не географически-климатическое, а одна из основных составляющих менталитета этноса. Покой и воля. Недаром баян популярен в Казахстане и Монголии - странах, где просторы степи позволяют человеку почувствовать себя в начале мира, начале истории, вне государства и т.н. цивилизации - этого убогого и жестокого европейско-атлантистского суррогата Культуры.

И что же делает "рокер" Чистяков?

Он просто очищает музыку от излишней шелухи, как скульптор отсекает все лишнее, улетает на крыльях фантазии в необъятные просторы Степи, ловит обрывки мелодий - именно мелодий - народных, классических, рока, эстрады - и из всего этого собирает в единое целое новое и вечное, объединяет традицию и модерн. Только у него Альбиночи становится продолжением его собственной песни, только у него мелодия Моррисона незаметно переходит в северокавказскую плясовую и в декадентское политварьете Курта Вайля. Только у Чистякова старые советские песни, очистившись от родимых пятен своих создателей, становятся истинно народными. Только у Чистякова можно услышать фантазию на темы "Queen" и "Pink Floyd", где уже нет ни того, ни другого, а есть только Чистяков, бывший Дядя Федор, а теперь просто (так ли просто?) музыкант, возвращающий музыку к своим сакральным корням, обрядам и мистериям.

Записано при прослушивании альбомов Ф.Чистякова и группы "Ноль" 1998-99 годов "Что так сердце растревожено", "За седьмым перевалом" и "Песня для друга, который любит рок". Почти все в продаже в единичных экземплярах.