Онколог, который не боится говорить больным о смерти

Анника АЛАСОО.
("Postimees").

3 марта исполнилось 70 лет известному тартускому хирургу-онкологу Карлу Куллю. За 45 лет работы он сделал 20 000 операций.

За долгие годы работы хирург-онколог Карл Кулль продлил жизнь многим раковым больным, которых другие врачи признали безнадежными. Их счастье, что пярнуский паренек не стал моряком, как ему мечталось. По прошествии лет Кулль считает, что на его судьбу, возможно, повлияло смутное послевоенное время, когда в море было попасть трудно, а также мать, работавшая провизором, но в юности мечтавшая стать врачом. Уже на первом курсе нынешний почетный профессор клиники гематологии и онкологии Тартуского университета мечтал стать хирургом, хотя и сомневался - сможет ли. "Я думал, что не смогу, не справлюсь", - рассуждает Кулль, о котором коллеги говорят, что он - максималист, прирожденный хирург, обладающий элегантной техникой операций.

Кто может стать хирургом?

Кулль, воспитавший многих хирургов, признается, что видит, из кого выйдет толк, а из кого - нет. "Видно, насколько молодой врач старательный, умелый, способный, самостоятельный", - объясняет Кулль. Но он не согласен с тем, что есть какой-то особый дар хирурга - с этим может справиться каждый работящий и настойчивый врач. Но каждый ли врач сумеет быть врачом 24 часа в сутки, год за годом, как Кулль? Семидесятилетний Кулль не признается в усталости. "Если ты уже находишься внутри стереотипа, он держит тебя в форме", - говорит Кулль, который только что провел многочасовую операцию. Но хорошее здоровье тоже важно - слабак не сможет проработать несколько часов за операционным столом. Именно поэтому Кулль отдает предпочтение хирургам-мужчинам - ведь у женщин есть также заботы, связанные с семьей, и о полной отдаче профессии не может быть и речи, потому что женщины слабее просто физически. Но Кулль всегда замечает, если женщина-хирург оказывалась лучше неважного хирурга-мужчины.

Сам Кулль привык к постоянной напряженности, и ему трудно назвать все свои увлечения. Летом - плавание, зимой - лыжи, но прежде всего - чтение специальной литературы. К счастью, супруга Вийви, гинеколог по профессии, понимает, когда мужа подолгу нет дома. Карл Кулль считает, что человек другой профессии, не врач, этого бы не выдержал. Но дочь и сын не пошли по стопам родителей. "Наверное, видели, что нагрузка очень уж велика", - говорит отец. Карл Кулль, сделавший около 20 000 операций, начинал работать гинекологом и хирургом на острове Хийумаа, оттуда перебрался в Тапа, а потом - а Тартускую хирургическую клинику. "Мне нравилось делать операции по удалению опухолей", - вспоминает Кулль свое начало углубления в онкологию. За исключением операций по удалению опухолей мозга, пищевода и гортани, Кулль оперировал все. И каждая операция для него, как новая. Хотя у него нет ни одного технического приема, названного по его имени, Кулль был первым хирургом, который использовал опыт зарубежных коллег. "Операция - творческая работа, и каждый раз я делаю ее по-другому, совершенствую технику", - объясняет Кулль свои методы работы.

Будущее за генной терапией

Хотя в последние годы все чаще оперируют эндоскопическим методом, когда больному в брюшную полость вводят через маленькое отверстие весь комплект для операции, эту технику нельзя применять при онкологических заболеваниях. Нужно удалить и возможные метастазы, а на ощупь можно определить точнее, удалены ли ткани, пораженные раком. Но Кулль не считает невозможным, что при развитии генной науки онкологические операции исчезнут совсем. Сегодня известно, что при образовании опухоли имеют значение гены и влияние окружающей среды, поэтому излечить от рака можно будет с помощью генной терапии. "Но так быстро это не произойдет", - считает многоопытный онколог.

Хотя сам Кулль не видел регресса ракового заболевания, и он не сторонник теории о том, что рак может возникнуть от злости и неправильного образа мышления, он признается, что читал о случаях чудесного выздоровления. "Очевидно, иммунная система у таких людей очень сильна, или стала настолько сильной, что начинает уничтожать рак", - считает Кулль. Он не подтверждает миф о том, будто у хирурга начинают чесаться руки, когда он видит пациента, которому нужно сделать операцию. В операционной его не охватывает чувство упоения, но оперировать ему очень нравится: "Если уж я решил, что операция необходима, то оперирую, и если операция удается, я испытываю чувство удовлетворения".

Трудные разговоры

Кулль говорит, что раньше медсестры боялись его сурового нрава. "Сейчас я стал мягче". И пациентам приходилось выслушивать правду от Кулля, хотя в советское время врачам запрещалось сообщать о смертельном диагнозе. "Говорить об этом трудно. Некоторые реагируют ужасно, но есть и такие, которые благодарят, потому что могут привести в порядок свои дела". В некоторых случаях благодаря химиотерапии можно удалить небольшой кусок вместе с опухолью, но в случае операции на желудке нередко удаляется селезенка, часть поджелудочной железы, кишечника и печени, диафрагмы и надпочечников. "Такой больной может встать на ноги и жить после операции", - говорит Кулль, являющийся специалистом по большим операциям. Но иногда оказывается, что метастазы так велики, что оперировать больше нельзя. "Я смог помочь многим больным, но не всем", - говорит Кулль. Именно помощь людям он считает своим главным достижением. Но Кулль помог также развитию сердечно-сосудистой хирургии - он написал научную работу о рентгенообследовании сосудов с помощью контрастного вещества. Кулль также вдохнул жизнь в отделение онкологической хирургии. Он не говорит, что не добился того, чего хотел. Кулль считает, что люди, которые не добились своих целей, недостаточно упорны и настойчивы. И пока позволяет здоровье, Кулль не намерен прекращать оперировать.