Пожизненное наказание

Странная это штука — судебный процесс. Вот видишь ты перед собой на скамье подсудимых бывалого зэка со всеми прилагающимися атрибутами типа наколок, выступающих надбровных дуг, выпирающего клином подбородка. У него характерный лицевой тик, беззубая шепелявость, жесты сразу всех уголовных героев фильма про Жеглова и Шарапова. Его последнее слово — набор цитат из слюнявых тюремных писем. И ты прекрасно знаешь, что письма эти пишутся под кальку всеми сокамерниками сразу... Но все равно переполняешься состраданием.

Женское счастье

Не потому, конечно, что он сильно жалостливо да складно «метет». Просто в зале столичного суда нет родни убитого парня, к которой он — Владимир Кунин (48), — как будто не замечая, обращает самый пафосный абзац.

Зато в самом укромном уголке вдруг всхлипнет тихая хрупкая женщина. И понятно, что приговор сейчас вынесут не знатному уголовнику Кунину — срок получает она. На глазах уважаемого суда разбивается в мелкие дребезги ее неказистое, но все же какое-никакое бабье счастье.

«Одна ты понимаешь меня, одна ты веришь и не соврешь», — обращается он к жене. И ей снова чудится, будто она — героиня приключенческого фильма. Как в те минуты, когда неотразимый Кунин пришел впервые после первой отсидки и тоже пел про то, что невиновен, что и в его нелепой жизни появился наконец такой уголок, за который он все отдаст, потому что теща стала ему родней, чем мать, а уж жена...

И неважно, что мужик снова уходит не на войну и не в полярную экспедицию. Важно, что он опять говорит такие красивые, такие желанные слова. Ей уже все равно, что супруг вернется через много лет психованной развалиной. Главное — он оценил ее борщ и добр к детям.

...Собственно, из-за детей вся наша первая история и приключилась. Из-за ее пацанов. Владимиру-то Кунину они пасынки. Ребята, правда, давно вышли из того возраста, чтобы их в позднее время по всему Мустамяэ искать, но когда он говорил: «Я искал моего Витьку», жена счастливо улыбалась.

Так вот Кунин искал ее сына Витю вечером 17 февраля. Сам был очень пьян, и друг его К. тоже находился не в лучшем состоянии. Зачем им понадобился парень — не помнят. Вместо него на улице Вильде они встретили другого пасынка — Николая с приятелем. И спросили про Витьку. Коля брата не видел, домой идти не хотел и вообще разговаривал с пьяным отчимом грубо и неуважительно.

И Кунин стал его воспитывать. Прямо на улице кричал, как ему подобает вести себя со старшими, и даже замахнулся. Но друзья Николая в обиду не дали. Как следует из материалов уголовного дела, к Владимиру Кунину подскочил один из парней и оттолкнул его от пасынка. Николай, зная истеричный характер отчима, пулей отскочил в сторону и увел друзей куда-то в темноту.

В пяти метрах компания парней стояла и смотрела, как за Николая бьется с отчимом его друг Слава. Потом друг упал и запросил о помощи. Кунин с приятелем скрылись, а вызванная друзьями «скорая» уже ничем не могла помочь отчаянному мальчишке.

Кунин стал все валить на знакомого, когда понял, что парни не видели из укрытия, был у него нож или они просто дрались. Он приготовил для суда пламенную речь с фразами «Я хочу посмотреть в глаза тому прокурору и тому следователю!», «Уважаемый суд! Невинная жизнь — в ваших руках!».

Более всего это действовало на жену и тещу. Они, сжимая кулаки, чуть не плакали. «Не расстраивайся, родная. Я невиновен!» Тем не менее Владимир Кунин получил 12 лет тюремного заключения. В срок вошло условное наказание, назначенное ему в прошлом году: пять лет за кражу, изготовление и незаконное хранение оружия.

Что же касается жены и тещи, то они обещали Кунину, что с помощью адвоката приговор столичного суда будет обязательно опротестован.

Сигнал к атаке

Мы уже давно не нуждаемся в своих Шерлоках Холмсах и Эркюлях Пуаро. Они состарились бы у нас в нищете со всеми их дедуктивными методами поиска ПРИЧИН. Ведь большинство убийств у нас не планируют, не плетут вокруг этого хитрые интриги. Не прячутся и не путают следов. Просто бац по башке чем попало, а потом слезы, сопли и бегом к телефону — сдаваться...

Отец и сын Полпины жили вдвоем. В квартире на Линну теэ в Таллинне. Отец был стар. Сын — немощен. Пенсионер и инвалид. Оба еле двигались. Одного сломили восемь десятков лет, другого — врожденное заболевание центральной нервной системы. Две убогие пенсии. Мутная жизнь двух одиноких мужиков — от похмелья до похмелья.

19 марта нынешнего года, как сказано в обвинительном заключении, они снова пили. Снова много и практически не закусывая. Потому что — нечем. Отец ушел спать, а сын остался. Около двух часов ночи старший проспался и снова вышел. В зале заседаний суда он скажет, что сын потребовал ужина. А он крикнул привычную фразу: «Иди жри туда, где пенсию свою пропиваешь!» Вот уже долгие месяцы эта фраза была сигналом. Мужики вцепились друг в друга и стали бить куда попало, драть ногтями. Затем отцу показалось, что сын тянется к ящику стола — не иначе как за ножом. Старик навалился на него всем телом, стянул со стола тряпку и накинул ее на лицо сыну.

На следствии Анатолий Полпин признается, что держал так, «пока тот не успокоился». Тот «успокоился» через несколько минут, а отец пошел себе спать дальше. Потом он скажет: думал, что сын просто уснул или утихомирился. Но сын умер. Анатолий Полпин понял это только утром, когда зашел на кухню. Сын лежал в той же позе и не дышал. И отец побрел к соседям, чтобы те вызвали полицию.

... Соседи были приглашены и в суд. Они рассказали, что Полпин-младший, несмотря на свою неизлечимую инвалидность, не только «не утратил двигательных и хватательных способностей», но еще и пил запоем, лечился у нарколога и постоянно дрался с отцом. Эксперты к тому же показали, что «алкоголь усиливает способность таких больных совершать действия», поэтому в момент убийства сын не находился в беспомощном состоянии. К тому же успел перед смертью наставить пару ответных «фонарей» папе, что засвидетельствовала судебно-медицинская экспертиза.

В результате суд приговорил Анатолия Полпина к шести с половиной годам тюремного заключения. Для восьмидесятилетнего человека такое наказание можно считать максимальным...

Юрий ГРИГОРЬЕВ