«Снежная Королева». ХОЛОДНО - ГОРЯЧО

Светлана Крассман поставила спектакль по сказкам Ганса-Христиана Андерсена и Евгения Шварца о любви. Оба сказочника знали о ней не много. Поэтому так и не успели в ней разочароваться. Оба боялись ее и мечтали о ней, и чувствовали, что холод и жестокость тают, если ты способен заплакать от жалости и нежности. Светлана Крассман взяла в представлении сказочно высокую ноту жертвенности и преданности, она показала, что любовь - это вечное настоящее, где бы она ни происходила - в прошлом, в воображении, в будущности или в коробочке фокусника - на сцене.

На премьере было много детей, которых никто не любит. Им купили билеты в театр, на них надели красивые платья и костюмчики, но забыли согреть их маленькие сердечки из льда. Ученики начальных классов 26-й школы кидали в артистов снежками, радостно гоготали, когда заколдованный Снежной Королевой Кей обижал старенькую бабушку (Светлана Дорошенко), и орали Герде, подобравшей пистолет Маленькой Разбойницы, чтобы та не терялась и поскорее замочила всех вокруг. А один мальчик постарше, похожий на Кея, стучал славным мобильным телефончиком по соседнему креслу и мечтал вслух: «Вот бы сейчас всех, как на «Норд-Осте», схватить, связать, запереть. Я бы им устроил!!!»

Художник Марианне Куурме прелестно играет в этом спектакле пространством, меняя перспективы и условливаясь о сказочных масштабах: лодочка, самая настоящая лодочка, может быть сделана из бумаги и быть не больше игрушечной, но героям уютно в ней плыть, если на веслах сидит любовь. А карета из чистого золота может быть из картона и крошечной, но разбойники будут драться за нее, ведь они ничего не понимают в драгоценностях и не знают, что дороже всего на свете нежное сердце… Картины меняются так, словно ребенок листает страницы волшебной книги: вот озаренный зимним светом каток, где дети катаются на коньках и санках, веселые и беззаботные. Вот напудренные и манерные, словно из придворной жизни восемнадцатого века взятые, персонажи сказочного королевства. А вот разбойники-террористы в черных масках - из игрушечной, наоборотной жизни американских фильмов…

Но премьерные дети из обеспеченных первых рядов не понимают, как же Герда втиснется в крошечную карету; они видят, что карета мала, а про сказочную и театральную условность им ничего не рассказали ни занятые родители, ни еще более занятые учителя, а потому соображают, что картон просто выкрашен в золотой цвет, и разочарованно переглядываются и обсуждают, будет ли антракт. Дело в том, что некоторые красивые девочки взяли с собой в театр по два комплекта украшений и хотели бы переукраситься в перерыве, а некоторым мальчикам дали с собой деньги, чтобы они не оголодали и как следует подкрепились в буфете.

На каждой новой сказочной странице меняется стилистика представления. Откровенно сатиричны разбойники - взбесившиеся игрушки, только подражающие миру людей, гримирующиеся под него, но ничего в нем не понимающие. У Атаманши разбойничьей шайки (Елена Тарасенко) усы, а ее дочка - Маленькая Разбойница (Екатерина Егорова) даст фору мамаше по всем статьям. Да и остальные бандиты - то ли женщины, то ли мужчины - не поймешь. То ли взрослые, то ли дети - не разберешь. Кажется, они одни - ножи сверкали, пистолеты щелкали - понравились продвинутым безобразникам из дорогих рядов партера. И они не увидели, что единственным человеком среди разбойников был Северный Олень (Артем Насыбулин), тоскующий по своей возлюбленной Северной Оленихе (Екатерина Харламова). Достоинство и грациозная медлительность, сдержанность и ритмичность рисунка, точно воплощенные молодым артистом, показали возможности Артема Насыбулина…

Сцена во дворце исторически иллюстративна и проникнута важностью и забавностью одновременно. В ней слышится, в частности, пародия на современные кинопроизведения, которые рядятся в костюмы прошлого лишь для того, чтобы несколько обновить вполне пошлые и усредненные чувства. Елена Шахова и Артем Гареев, хотя и с некоторой ученической старательностью, сумели передать эту двойственность своих персонажей.

Снежная Королева (Светлана Орлова), Герда (Наталья Мурина) и Кей (Вадим Малышкин) раскрыли главную мысль и настойчивое, пронзительное чувство спектакля в триединстве своих образов. Холодная, манящая нежность, помноженная на красоту и великолепие Светланы Орловой, в столкновении с обнаженной, почти бесстыдной одержимой любовью и преданностью хрупкой и беззащитной Натальей Муриной создала натяжение, игру на разрыв, в которой милый, но поддающийся влиянию Вадим Малышкин подчинялся то одной, то другой стороне, переходя от одного своего облика к другому.

В сказках Шварца и Андерсена всего, может быть, труднее создать нетривиального Сказочника, что как раз удалось в этом спектакле Сергею Черкасову: его сказочник прост, задумчив и грустен - не машет руками, не выпучивает глаза, а ведет себя так, как и положено мудрому человеку, играющему на руку не только добру, но и злу.

… После спектакля зрители выстроились за подарками. Подарки раздавали мыши белые и серые, а также гномики. Один гном был совершенно не похож на других: он засунул руки в гномические шортики, жевал жвачку и нагло посматривал на окружающих, привалясь к стенке; если к нему обращались дети, то он отвечал раздраженно и резко. Оказывается, Снежная Королева может заколдовать зазевавшегося Кея и за кулисами.

Многослойный спектакль Светланы Крассман, сотканный из нежности и иронии, пародийности и игры, искренней любви и жалости к тем, кто ее не знает, - подарок глазам и сердцу.

Елена СКУЛЬСКАЯ