«Простите, я - ребенок улицы»

Мы знаем, что собой представляет система государственных детских домов и по какому принципу она работает. Не менее известна широкой публике и специфика работы центров помощи детям, имеющих непосредственное отношение к социальным службам.Как работают и чем живут детский дом (приют) и дневной центр для детей при церкви в таллиннском районе Копли — эта тема показалась куда интереснее всех предыдущих. Речь пойдет не о религии как таковой, не о ее направлениях, течениях и ответвлениях, несмотря на то, что во главе этих несветских учреждений стоит священник Аво Юпрус.

«В больном неустроенном мире раскачивается, как маятник, луч света. Это не меньшее чудо, чем умение сохранить в себе человека!». Это слова священника церкви Пеэтели. Он же был первым председателем общества поддержки жертв преступления Ohvriabi, он же – постоянный участник «круглого стола» по работе третьего сектора. долгое время не удавалось познакомиться с этим человеком по причине его постоянной занятости. Как ни позвонишь, то он на утреннем богослужении в Центре реабилитации в Мяннику, то отправился на Северо-Восток, то занят чтением лекций, то без него не может решиться вопрос о временном местожительстве вышедшего на свободу осужденного, то еще что-нибудь…

В церкви, находящейся на тихой улице Преэси, на самом деле кипит бурная жизнь. Специально приехав туда чуть ранее назначенного времени, отправилась осматривать прилегающие к церкви окрестности. Сбоку обнаружился длинный спуск в подвал, окна которого были застеклены разрисованными красками стеклами. Из помещения доносились звонкие детские голоса. Дверь, ведущая в подвал, приоткрылась. Две юные особы лет пятнадцати, явно пребывающие в отличном настроении, осмотрели улицу и исчезли.

Подошло назначенное время, и мы оказались в зале для богослужения. Там было тихо и пустынно. Но через минуту появился хозяин с неожиданным предложением сыграть партию в теннис. К такому предложению я оказалась совершенно не готова. Тогда Аво Юпрус предложил осмотреть «владения», начав экскурсию с дневного детского центра.

Большие подвальные помещения оказались отлично отремонтированными, светлыми, уютными. Посреди зала большой стол, за которым расположились ребята, погруженные в учебники. Причем они занимались, совершенно не обращая внимания на расшалившихся малышей.

Тут же вход в хорошо оборудованную техникой кухню-столовую. Рядом в комнате, напоминающей пенал, работали стиральные машины. Пройдя чуть-чуть вперед, мы оказались в спальне на четверых. Обратила внимание, что в шкафах аккуратными стопками сложена одежда, на стенах плакаты с портретами поп- и рок-звезд. Здесь живут старшие ребята. Пока осматривалась, в комнате появился парнишка лет пятнадцати. Вернулся из школы. Здесь он живет уже полтора года. На вопрос, как ему живется, ответил, что все нравится и уходить никуда не собирается.

Судя по содержанию разговора между подростком и Аво Юпрусом, отношения у них очень доверительные. Мои собеседники тут же принялись обсуждать школьные дела и оценки. Я тоже не удержалась и заглянула в дневник. «Тройка» с плюсом по литературе меня разочаровала, но Аво Юпрус мягко отметил, что не все в жизни быстро делается, необходимо набраться терпения.… После чего собеседники перешли к теме брейка. Когда они принялись обсуждать некие технические элементы танца, поняла, что зря не посвятила себя этому занятию.

Дверь, ведущая из центра на улицу, к этому часу уже не успевала закрываться. Детишки разного возраста шли и шли компаниями по двое, по одиночке. Быстро разувались-раздевались, кто-то подсаживался за стол, другие предпочитали принять участие в играх. Младшие развлекались изо всех сил, даже ездили друг на друге, но ребята постарше, видимо, давно к этому привыкли, а потому не обращали на раздающийся вокруг визг внимания. Как и на меня, между прочим.

В помещении в этот час находилось около двадцати ребят в возрасте от 7 до 15-16 лет: «Если в семье несколько детей, а один приходит к нам, то в скором времени приводит с собой и остальных, — сказал Аво Юпрус. – Все наши ребята из семей неблагополучных. У некоторых после смерти матери отцы исчезли в неизвестном направлении, другие даже не помнят родителей или предпочли забыть…»

«Отправьте их туда, откуда они пришли!»

В советское время в помещениях церкви располагалась киностудия, высокие окна задраили намертво, ремонтом помещений никто не озадачивался, подвалы завалили хламом и мусором. В таком состоянии Аво Юпрус и принял приход. Когда церковь распахнула двери, тогда и появились дети с улицы. Естественно, что живущий на улице ребенок рано или поздно войдет в любые распахнутые двери. Идут по сей день.

В детском доме (приюте), что находится тут же, на втором этаже, живут 23 ребенка. Самому маленькому члену большой семьи год и три месяца. Родители наркоманы, которые не первый раз забывали свое чадо то дома, то на улице. Последний раз его забыли навсегда.

Многих детей нашли добровольные помощники Аво Юпруса в подвалах, пустующих домах и даже в металлических гаражах на Коплиских линиях. Вторых буквально изъяли из детских банд.

Познакомилась с девочкой, которую за день до этого священник привез из Мяннику. Ей 9 лет, живой и подвижный ребенок, только в глазах явная настороженность, Несмотря на то, что она улыбалась, в глазах застыли настороженность и готовность дать отпор. Внимательно осмотрев меня, ребенок через несколько минут расслабился. Детская непосредственность переборола привычный страх: она с гордостью продемонстрировала ножки, обутые в босоножки на высоких каблуках. Оказывается, разбирали поступившую только-только гуманитарную помощь из Норвегии. Вот девчушки и приоделись.

Два года назад приют наконец-то признала настоящим детским домом семейного типа социальная служба. Ранее как эта инстанция, так и полиция требовали от Аво Юпруса прекращения незаконной благотворительной деятельности и настаивали вернуть детей туда, откуда те сюда пришли. В ответ священник задавал им встречный вопрос: «Куда вернуть? В подвал, в металлический гараж, в котором ребенок прожил целых полтора года, или в разрушенные дома и банды?! Куда именно, скажите?»

Возмущенные представители власти отвечали: «Куда хотите, но чтобы их здесь не было!»

Дети, дабы не возвращаться в прошлое, взялись за ремонт запущенных помещений. Наждачной бумагой они зачищали стены, выносили мусор, мыли и скребли. После того, как подготовили помещения к следующему этапу ремонта, священник нанял специалистов, которые и довели все до требуемого официальными властями стандарта.

«Приемная мама и ее дети»

Инге Ояла, самая главная мама всех детей этого уютного дома, отказалась от личной жизни в пользу своих воспитанников. Она уверена, что не имеет права называть себя мамой, если не будет все время находиться рядом. «Не могу же я сказать ребятам: я мама 8 часов, а потом — не мама, потому что мой рабочий день закончился, – сказала Инге. — К тому же они должны знать, что в любое время, как и полагается маме, я должна быть для них доступна. Им всегда есть что мне рассказать и чем поделиться. Слишком долго они были лишены возможности поговорить о том, что беспокоит и болит. За свою недолгую жизнь видели столько грязи, столько страдали, что я не могу оставлять их наедине с самими собой. Их не раз предавали, как я могу поступать аналогичным образом! Не могу и не хочу. В собственном доме я тоже бываю. Захожу иногда. По выходным. Пыль вытереть. Мой настоящий дом теперь здесь».

За годы работы Инге не только стала многодетной мамой (у нее есть и собственная уже взрослая дочь), она еще пишет книги. Свет уже увидели две: «Простите, я ребенок улицы» и «Приемная мать и ее дети». В этих книгах Инге рассказала истории жизни своих воспитанников – детей улиц, изменив лишь их имена.

О чем Инге сожалеет, так это о том, что в ее доме мало места. Нет возможности принять новеньких. Тесно. Но практически каждый день кто-нибудь из детей появляется на пороге дома и просит о приюте. Она надеется, что со временем, может быть, эту проблему тоже удастся решить. Но пока, увы!

С горечью говорила, что каждый день малышей на улицах становится все больше. Если раньше на улице оказывались дети страдающих алкоголизмом родителей, то сегодня это, в основном, дети наркоманов, которые за дозу готовы на все.

Что касается Аво Юпруса, то он с завидной регулярностью вынужден вести изнурительные беседы с теми, кто неожиданно вспоминает о родительском долге, которого никогда и не испытывал. Дети же, углядев на пороге церкви того, кто раньше называл себя либо «мамой», либо «папой», затихают в комнатах...

Ирина БУТЯЕВА