Хотим строить мосты...

С Сергеем ИВАНОВЫМ, председателем эстонско-российской парламентской группы, беседует наш корреспондент Нелли КУЗНЕЦОВА

— Уже несколько месяцев, а если говорить точнее, с мая, вы возглавляете эстонско-российскую парламентскую группу. Известно, что это самое большое депутатское объединение в Рийгикогу. Известно также, что вокруг выборов его председателя разразилась довольно ожесточенная борьба, на этот пост, оказалось, есть немало претендентов и среди эстонских депутатов, и среди русских. Почему? Для чего, собственно, создана эта группа? Наши читатели, как ни странно, в общем, мало знают о ней...

— Да, это действительно самое большое депутатское объединение в Рийгикогу. И заметьте, добровольное... Эстонско-российская группа включает в себя 45 человек. И это, безусловно, свидетельствует о большом интересе к России, к эстонско-российским отношениям. Даже если политики не говорят об этом открыто, он, этот интерес, есть.

Вспоминаю, кстати, как Март Лаар в бытность его премьер-министром Эстонии как-то совершенно откровенно сказал: хочется съездить в Петербург, походить по театрам, давно там не был...

Должен сказать, что даже в самые сложные времена, когда отношения между нашими странами были очень не простыми, депутаты на уровне парламентских групп все же встречались. А с 99-го года это общение фактически прекратилось.

Я, кстати, став председателем парламентской группы, трижды письменно обращался к российским депутатам с предложением об организации встречи. И ни разу не получил ответа. Думаю все же, что это не в правилах не только парламентской, но и просто человеческой вежливости. Хотя, конечно, причины для осложнений были...

— Но теперь, надо полагать, возможности для более активного общения появились. Как вы думаете?

— Конечно. В последнее время были подвижки, которые дали основу для улучшения отношений. И надо эти шлюзы открывать дальше. Парламентская группа, собственно, и существует для того, чтобы развивать отношения между парламентами, а значит, и между двумя нашими странами. Мы очень хорошо поговорили с российским вице-премьером Валентиной Ивановной Матвиенко в недавний ее приезд сюда. И очень хорошо, что рядом при этом был мой старый друг Леонид Слуцкий, заместитель председателя Комитета по международным делам Госдумы РФ. Мы с ним по нескольку раз в год встречаемся в Страсбурге, сотрудничаем. Так же, как и с Дмитрием Рогозиным... Теперь вот договорились, что будем готовить встречу парламентских групп. И это очень важно. Ведь тем для обсуждения много. И проблем, которые надо решать, немало.

Очень хорошо, что наконец подписаны некоторые соглашения, в частности, то, которое касается пенсионного обеспечения, взаимозачета трудового стажа. Это важно для очень многих людей. Но ждут разрешения и проблемы в экономической сфере. Я считаю, что мы должны прокладывать дорогу к заключению договоров экономического характера, например, к соглашению об отмене двойных таможенных пошлин. Я вообще убежден, что парламентарии должны быть проводниками положительных тенденций. Во всяком случае, как руководитель парламентской группы я вижу свою роль именно в этом. Совсем не считаю правильным еще сравнительно недавно бытовавшее у нас мнение, что-де отношения с Россией надо строить через Америку и с ее помощью. По-моему, это негодная модель... Лучше строить отношения напрямую. Тем более что опасности, которые сегодня существуют, сосредоточены отнюдь не на эстонско-российской границе.

К тому же есть немало конкретных проблем, которыми, на мой взгляд, могли бы заняться депутаты обеих парламентских групп, взаимодействуя между собой. Скажем, тот же Русский музей, который мы затеяли, или те же русские лицеи и лицейские классы, которые по инициативе Союза объединений российских соотечественников созданы сейчас в Таллинне и Нарве. Это ведь очень важное начинание, важное для всего русскоязычного сообщества в Эстонии. И надо его поддержать

Должен сказать, что считаю очень полезной и правильной ту работу, которую развернул СОРСЭ под руководством Аркадия Присяжного. Этот канал соотечественников как раз и должен служить делу развития отношений между двумя нашими странами, особенно в области образования, культуры, языка... Он, собственно, это и делает.

Мы приглашали представителей правления СОРСЭ во главе с Аркадием Присяжным на заседание нашей парламентской группы. И хотя, не скрою, до этого у депутатов были разные мнения на сей счет, в том числе и не слишком положительные, все же встреча получилась полезной. Мы договорились, что будем встречаться и впредь. Некоторое недоверие, которое было к СОРСЭ с эстонской стороны, думается, теперь уходит, должно уйти. Ведь эта деятельность полезна для обеих наших стран. И вряд ли стоит это оспаривать...

— В последнее время средства массовой информации полны сообщений о создании Русской фракции Партии реформ, которую вы будете возглавлять. Это действительно серьезный шаг. Но скажите, вас не смущает это объединение русских с эстонской либеральной, правой, по существу, партией? В Латвии, например, ставшая уже известной коалиция трех ведущих русских партий ЗаПЧЕЛ определяет себя как умеренную левую партию социал-демократического толка. Она добилась немалого успеха на выборах. И это понятно. Ведь русское население и в Латвии, и в Эстонии испытывает большие трудности, живет в целом хуже, чем представители титульных наций. Хотя за ЗаПЧЕЛ отдали свои голоса и немало латышей. Именно по причине экономической и политической ориентации этой партии... Будет ли иметь поддержку ваша Русская фракция как часть Партии реформ у русскоязычного населения?

— Ну, что касается Латвии и Эстонии, то ситуация тут и там настолько разная, что проводить аналогии, пожалуй, не стоит.

А если говорить о фракции, то сотрудничество с реформистами нашей Русско-Балтийской партии, из которой теперь вырастает русская фракция, мы начали еще раньше. Весной, как вы знаете, подписали соглашение. И все это время работали совместно, в том числе и в период предвыборной кампании. Мы исходили при этом из ситуации, то есть из чисто прагматических соображений.

Что нас привлекает в Партии реформ, в ее программе, в ее идеологии? Европейские принципы и ценности, опора на собственную инициативу и собственные силы, права человека, практичность, открытость, предсказуемость политики. Тем более, что эта партия придерживается современного, прагматичного взгляда на этнические проблемы. Мы посчитали, что, помимо общих для страны проблем, будем, как русская фракция, заниматься вопросами, волнующими именно русскоговорящее население. Это, в первую очередь, развитие образования на русском языке, сохранение русской культуры и языка. Это возможности для русскоговорящего населения получать на родном языке прямую и адекватную информацию обо всем, что происходит в Эстонии и за рубежом. Это вопросы гражданства и безгражданства. Это, наконец, необходимость развивать добрососедские отношения, взаимовыгодное сотрудничество с Россией. Обо всем этом мы уже говорили и с Сиймом Калласом, и на общей встрече с реформистами. И чувствуется, что нас понимают...

Что же касается мер социальной защиты, то они мне близки. И от социальных программ, особенно для пожилых, больных людей, мы отказываться не собираемся.

Кстати, мне не раз приходилось слышать от жителей Тарту, например, что они ценят социальную направленность деятельности своего мэра Андруса Ансипа. А ведь он реформист... Так что не все так просто и однозначно.

К тому же, если говорить о русских в Эстонии, то я убежден: именно нам нужна опора на собственные силы. Никто нам не поможет, ни Москва, ни Брюссель, если мы сами о себе не позаботимся, никто за нас не сделает того, что мы сами должны для себя сделать.

Мы хотим двигать процессы развития Эстонии в ту сторону, чтобы наша страна стала уравновешенным, благополучным государством, в котором всем бы жилось хорошо, в котором создавались бы равные возможности для развития каждого.

— И вы считаете, что выбрали для этого самый правильный путь?

— Наверное, мы выбрали более сложный путь, быть может, даже не всем понятный. Ведь проще говорить: давайте, русские, объединяться. Я и сам старался сделать все, чтобы создать единую и сильную русскую партию. Но ведь не получается. Во всяком случае, до сих пор не получалось. Наверное, тут есть и объективные, и субъективные причины. Не будем сейчас о них говорить. Скажем главное: результата, такого, какой хотелось бы иметь, пока нет. Хотя и в ОНПЭ, скажем, есть люди, к которым я отношусь с огромным уважением. Профессор Барабанер, например, или Алексей Семенов, директор Центра информации по правам человека... Жаль, что не они стоят у руля партии.

Словом, пришлось искать другой выход. Мы не видели и пока не видим возможности в такой ситуации для русских политиков войти во власть. На уровне, скажем, парламента. А для того, чтобы добиться решения своих вопросов, изменить направленность национальной политики в Эстонии, внести новые элементы в существующую модель, надо быть именно во власти. На обочине политики всех этих вопросов не решить.

— Но вот, например, в Центристской партии много русских... Больше того, именно русские голоса помогли ей выиграть на муниципальных выборах...

— Не видно, чтобы русские вместе с ней вошли во власть. Их не было и до сих пор нет в руководстве партии. Нет и в правительстве, кроме одного Эльдара Эффендиева. Я бы сказал, что русские как бы растворяются в Центристской партии. Не говорю уж о том, что подчас в русской и эстонской среде центристами говорятся совершенно разные, а иной раз и противоположные вещи.

— А есть ли гарантия, что с вами не произойдет то же самое, что вы так же не растворитесь в Партии реформ?

— Но у нас совершенно иная ситуация. Мы хотим войти в Партию реформ командой. Притом — сформировавшейся командой... Мы рассчитываем, что будем существовать как субъект в этой партии. И это очень существенно.

Конечно, такой путь труден. У Партии реформ есть свой электорат, который достаточно консервативен, как мы знаем, по отношению к «русскому вопросу». И тем не менее... К тому же ситуация в обществе меняется. Она меняется в Европе. И отношения с Россией тоже меняются. И все это не может не сказываться. К тому же реформисты как либеральная партия должны быть гибкими, особенно в вопросах, касающихся человека.

— А ваши новые партнеры допустят вас до власти? Не получится ли опять так, что вы станете для них просто собирателями русских голосов?

— Это, конечно, серьезный вопрос. Но мы и не надеемся, что нам все преподнесут на блюдечке с голубой каемочкой. У нас, я думаю, достаточно сильная команда, которая не просто привлечет к себе внимание, но и заставит себя уважать. Мы собираемся работать серьезно. И работать именно командой... Все-таки уже приходит понимание, что развитая, современная эстонская партия должна иметь в своих рядах русских политиков. И я надеюсь, что и в правлении партии, и в парламентской фракции реформистов после выборов будут люди из нашей команды. Иного выхода нет... И, по-моему, такое понимание есть. Во всяком случае, оно уже приходит.

Не буду скрывать, для меня переход в Партию реформ был очень не прост. Мы потеряли на выборах много голосов. И люди мне говорили, что лично меня уважают, но почему я — с реформистами? Теперь пришло время показать, почему я с реформистами и что я, вернее, мы своей командой можем сделать.

Есть немало и конкретных вопросов, которыми мы занимаемся. Уже два года, например, я работаю на то, чтобы встал на ноги Русский музей. И думаю, добьюсь того, чтобы он все-таки стал государственным. Или муниципальным... Это своего рода показатель изменившейся ситуации. Мы хотим показать эстонцам, что наша русская культура, наш язык так же дороги нам, как им их культура, их история, их традиции. Я вообще считаю, что русский язык должен обрести официальный статус. Должна быть разумная, взвешенная языковая модель. Зачем, например, заставлять нарвитян говорить в горсобрании на эстонском языке? Всем ведь понятно, что это просто цирк, неумный спектакль...

— Что ж, если вы сумеете добиться того, о чем говорите, хорошо. И остается только пожелать вам удачи. И успеха...