Не будем Иванами, родства не помнящими...

Сегодня, когда до выборов остается всего лишь какая-то пара дней, трудно сказать, сколько голосов наберут русские кандидаты в депутаты, объединившиеся в единый список русских партий. Тем более, что на этих кандидатов, на этот список в последнее время вылито немало ушатов грязи. Ну, если и не грязи, то разного рода обвинений, подозрений, упреков. Даже теми, а может быть, в первую очередь именно теми русскими кандидатами, которые решили баллотироваться по спискам эстонских политических партий. Не хочу никого обвинять... Не хочу никого упрекать. Может быть, им кажется, что так они оправдывают свое решение. Но я никак не могу согласиться с тем расхожим мнением, которое в последнее время стало тиражироваться — что-де русское общественное, политическое движение ничего не сделало, ничего не добилось в предшествующие годы. Так ли это?

Может быть, кстати, и этим русским кандидатам в списках эстонских партий не нашлось бы сейчас места, если бы не вся та работа, которая с немалым, надо сказать, напряжением была проведена в предыдущие годы и в немалой степени привела к изменению самой атмосферы в обществе, в государстве. Разве мы забыли, что было в самом начале 90-х? Все эти статьи в газетах об «оккупантах», о «мигрантах», об «инородцах», о том, что «Ласнамяэ — русское гетто»? Одну из таких статей я помню и по сей день. Она так и называлась: «Инородцам — ни работы, ни зарплаты, ни пенсии».

Вся политика первых, особенно первых лет восстановления независимости была абсолютно четко направлена на создание приоритетных условий для эстонцев. Именно в этот период был заложен целый ряд краеугольных, можно сказать, камней в законодательно-нормативной сфере, которые поставили русскоговорящее население в нелегкое положение.

Я думаю, что русским общественным движением было сделано главное. По существу, мы добились признания наших проблем, проблем русскоязычного населения. Как в Эстонии, так и за рубежом... Мы показали, что они существуют, эти проблемы, мы заставили говорить о них вслух.

Сегодня незаслуженно забыты первые общественные организации, которые возникли в русскоязычной среде в тот сложный для нас период. В первую очередь я имею в виду именно Русское демократическое движение. Сама история его создания, его регистрации по-своему уникальна, я бы даже сказал, драматична.

Сейчас, быть может, не все уже помнят, что поначалу Русское демократическое движение было фактически инициировано сверху. По замыслу этих самых «верхов», оно должно было совершить одно лишь действие — послать телеграмму тогдашнему президенту М.Горбачеву о том, что русские в Эстонии поддерживают ее независимость. Собственно, дальше этого функции Русского демократического движения не простирались, они просто не были предусмотрены. Само движение должно было стать некой карманной русской организацией, которую тогдашние эстонские руководители могли бы вытащить из кармана в нужный момент и показать публике, как это делают фокусники в цирке. Но с самого начала было ясно, что если Русское демократическое движение останется лишь эдакой «верхушечной», удобной организацией, то оно не принесет никакой пользы русскоязычному населению, ради которого как будто бы и создавалось. И потому через два месяца после первого, организационного съезда состоялся второй, на котором уже была совершенно иная атмосфера, иное настроение, на котором были избраны новые руководящие органы Русского демократического движения и четко обозначены болевые точки русскоязычного населения, его насущные проблемы.

Вспоминаю Обращение Центрального совета Русского демократического движения к эстонскому народу, опубликованное в русской прессе в апреле 1992 года. Мы писали тогда, что не разделяем точку зрения, согласно которой приобретение гражданства большинством иноязычного населения угрожает существованию и будущности эстонского народа. Наоборот, говорили мы, опасность — именно в наличии в обществе значительной группы людей с ограниченными правами. Именно это является источником постоянного напряжения в стране, что, в свою очередь, может стать основой, почвой для авторитаризма и тенденций возникновения полицейского государства.

Русское демократическое движение выступало тогда против деления жителей Эстонии на две неравные части, каковы бы ни были исторические и юридические аргументы в пользу такого деления. Мы выступали против того, чтобы вместо решения насущных социальных и экономических задач наше общество втягивалось в бессмысленное и опасное противостояние. Мы были против того, чтобы в очередной раз создавался «образ врага» в лице «колонизаторов», «незаконных мигрантов» и т.д.

Я думаю, что роль Русского демократического движения еще не оценена по-настоящему. А ведь именно оно привело к созданию Представительной Ассамблеи, которая была важна не только в плане представительства русскоязычного населения. Другая не менее, а, быть может, и более важная функция ее заключалась в создании ядра, которому могли бы доверять самые разные слои некоренного населения и вокруг которого они могли бы собираться. Именно здесь, кстати, возникла мысль и о «Круглом столе» нацменьшинств при президенте Эстонии. И именно Представительная Ассамблея стала основой для возникновения русских политических структур. Иными словами, русское население получило государственную трибуну, с которой можно было уже на другом уровне говорить о наших проблемах. Недаром, кстати, государственный секретарь США сказал, что нацменьшинства в Балтии стали мировой проблемой.

Обо всем этом надо, думается, говорить более подробно и основательно. Потому что это этапы длинного и достаточно сложного пути общественного, политического развития русскоговорящего сообщества в Эстонии. Важно понять, что получалось и что не получалось у нас на этом пути.

Конечно, с тех времен, с которых я начал этот разговор, многое изменилось. Изменилось отношение к нам, вообще взаимоотношения двух общин в Эстонии, прежде всего, на бытовом уровне. Уже нет озлобленности, нет неприятия эстонцами русских и наоборот. Но проблем все-таки много. И многие принципиальные вопросы нашей жизни, те, которые волнуют именно нас, русскоязычных, все же можно решать только с помощью сильной, массовой, нацеленной именно на решение этих вопросов русской партии. Некоторые шаги к созданию такой партии сделаны. И я очень надеюсь, что русскоязычные люди это видят и понимают. Более того... Хочется надеяться, что они поймут и другое. Объединение русских политических сил будет означать изменение политической, а также, что чрезвычайно важно, и социально-экономической ситуации в республике. Я думаю, что и эстонским партиям, если подумать серьезно, было бы интереснее иметь дело с солидным партнером, с партнером равного веса, чего до сих пор мы, по существу, не имели.

Путь к объединению русских политических сил достаточно сложен. Но я совсем не убежден, что тут играют роль лишь амбиции и непомерное тщеславие русских политиков, как об этом любят говорить в последнее время. Если и есть в этом доля правды, то именно только доля. Совершенно очевидно, что есть в республике силы, которые очень активно пытаются противодействовать этому объединительному процессу. И тут в ход идут любые средства. Видно ведь, что объединения русских боятся. Хотя, на наш взгляд, боятся совершенно напрасно.

Ханон БАРАБАНЕР,
профессор, ректор Института экономики и управления