"Молодежь Эстонии" | 10.09.02 | Обратно

Праздник на соседней улице

— Можно ли считать, что все итоги эстонского Евровидения уже подведены?

— Практически все. Сейчас мы подсчитываем последние денежки.

— Эстонское телевидение осталось «в плюсе»?

— К этому можно относиться по-разному. Некоторые эстонские газеты написали, что в выигрыше мы были бы в любом случае, намекая на организацию и профессиональный уровень трансляции. Но мы не перерасходовали средства, остались в рамках ранее разработанного бюджета, а это самое главное. Пока Союз по телерадиовещанию еще не утвердил окончательные цифры, уточняются некоторые детали.

— С чего начали подготовку к Евровидению латыши?

— Они начали ее с тех же пунктов, с которых начали ее и мы. Отвечающая за проведение конкурса референтная группа Европейского телерадиовещательного союза, в которую вхожу и я, поставила перед латышами следующие вопросы, на которые они должны ответить к 13 сентября: место проведения конкурса, бюджет, то есть гарантия от латвийского правительства на пять миллионов швейцарских франков (именно в этой валюте традиционно ведутся все расчеты в нашей организации, штаб-квартира которой находится в Швейцарии), план работы оргкомитета на год, конкурс лого, назначение художественного руководителя, концепция программы, принципиальные технические решения и конкурс на оказание туристических услуг, который, кстати, выиграла крупнейшая латвийская турфирма Latvian Tours.

— У Латвии уже есть ответы на эти вопросы?

— Да, все ответы уже найдены, но 13 сентября на собрании в Любляне латышам придется доказать, что все пункты выполнены не только на бумаге. После этого собрания будет окончательно решено, останется ли конкурс в Латвии, то есть дадут ли им добро на его проведение. Так что это будет очень серьезная встреча. Как главный консультант Евровидения 2003, я могу сказать, что процесс уже идет, хотя начало далось с трудом. Конечно, в прошлом году и мы в самом начале столкнулись с трудностями. Но по латвийским законам все операции свыше 1000 латов – 25 000 эстонских крон – являются государственной закупкой. Поэтому проблемы возникли при первом же конкурсе, в котором определялось место проведения Евровидения. Под конец остались два варианта: спортивный холл «Сконто» и выставочный центр «Кипсала». Предложен был также футбольный стадион «Сконто», но референт-группа сразу же отклонила этот вариант: покрыть стадион палатками можно, но с точки зрения телевидения это не гарантирует ни приличного звука, ни изображения. Итак, конкурс был проведен по всем правилам, с соблюдением всех законов, и право принимать у себя Евровидение выиграл спортивный холл «Сконто». А «Кипсала» пожаловался в Департамент госзакупок. И тут для референт-группы возникла первая проблема: если в процессе подготовки к Евровидению каждый конкурс – а их латышам нужно провести 54 – будет давать такие осечки, процесс будет сильно заторможен, и латыши попросту не успеют со всем справиться. Если бы сейчас департамент довел дело с жалобой «Кипсала» до суда, то весь процесс подготовки к Евровидению был бы приостановлен до выяснения обстоятельств. Поэтому я написал очень строгую экспертную оценку, в которой убедительно попросил не ставить нашим латвийским коллегам палки в колеса и не допускать подобных осложнений. Ведь в противном случае латышам нечего будет сказать на собрании 13 сентября. Разумеется, законы надо соблюдать, но не нужно превращать уже саму подготовку Евровидения в нелепое шоу. У нас в свое время тоже были определенные проблемы, но, к счастью, эстонский закон более мягкий по сравнению с латвийским.

— Можно ли утверждать, что латышам гораздо проще готовиться к Евровидению, чем нам, именно потому, что мы это уже проходили?

— Да, несомненно. Есть некоторые вещи, которые мы испытали «на своей шкуре». Технические решения, которые мы выработали сами, латыши теперь могут спокойно перенять, то есть просто скопировать: нет смысла заново изобретать велосипед. А вот творческую концепцию, по которой телезрители будут судить, удался конкурс или нет, латышам нужно сделать самим. Ведь аудиторию не волнует техническая сторона вопроса, они ее просто не видят. До нас конкурс проводили крупные страны, и мы первыми нашли техническое решение для маленькой страны. У Эстонии нет такого телевизионного ландшафта как, например, в Швеции. Теперь Латвия воспользуется нашим методом.

— При подготовке Евровидения в Эстонии нам помогали шведы. Собираются ли латыши приглашать для совместной работы кого-то с Запада?

— Вопрос о том, кто именно будет оказывать помощь латышам, еще не решен, но я думаю, что это тоже будут шведы. Как консультант я целиком поддерживаю такой вариант: и люди, и техника там еще «теплые» с предыдущего Евровидения. Но это будет помощь в технических вопросах. А что касается творческой стороны конкурса, то тут латыши будут работать сами. Художественным руководителем конкурса назначили Удиса Брикманиса. Это очень интересный человек с интересными идеями. В плане творческих разработок на этом периоде подготовки к конкурсу они ушли дальше нас. Надеюсь, что с этим у латышей не будет проблем. Сейчас им нужно найти человека, который соединит техническую и творческую стороны, то есть режиссера телепрограммы. Мы приглашали на эту роль шведа, потому что у нас, как, впрочем, и у латышей, нет достаточного опыта в этом плане. Никто из эстонских или латвийских режиссеров за годы нашей независимости, и еще до этого, не руководил такой огромной программой, где нужно работать с восемнадцатью камерами.

— Когда право проведения Евровидения перешло к Эстонии, некоторые власть имущие долго не воспринимали этот конкурс всерьез. А как настроено латвийское правительство, оно будет покровительствовать конкурсу?

— Во всяком случае, гарантия на 5 миллионов швейцарских франков была дана латвийским правительством сразу же, так что с этим проблем не возникает. Но не будем забывать, что осенью в Латвии состоятся парламентские выборы, и сейчас их политикам нужно показать себя во всей красе. Хотя у наших правителей в самом начале подготовки к конкурсу возникали некоторые сомнения, у меня никогда не было причин полагать, что правительство не воплотит в жизнь принятое им решение о поддержке Евровидения 2002. И на приеме у премьер-министра, который состоялся уже после завершения конкурса, я выразил нашему правительству искреннюю благодарность за доверие.

— Юхан, а вы не чувствуете зависти по отношению к латышам, ведь теперь наш праздник перешел на их улицу?

— Нет, это чувство мне чуждо. В процессе подготовки Евровидения может происходить все, что угодно, но самое главное – это вечер прямого эфира. Только после этого можно будет сказать, удалось ли латышам Евровидение. Поэтому я сделаю все от меня зависящее, чтобы они справились. Они могут составить любой план на основе нашего, но ведь наш план тоже не догма. На его основе я могу посоветовать им, что нужно сделать в первую очередь, а чего можно не делать вовсе.

— То есть латыши учатся на наших ошибках?

— Естественно, нужно учиться на чужих ошибках. Свой проект я тоже строил на том, что знал, стараясь не повторять тех ошибок, которые были допущены моими коллегами из других стран.

— После подведения итогов Евровидения 2002 было много шума вокруг системы оценок конкурсантов. Будет ли она изменена?

— Этот вопрос мы также будем обсуждать в Любляне. Очень сложно найти идеальную систему, но мы будем думать над этим вопросом. Ясно, что телефонное голосование останется. Но как сделать так, чтобы за кулисами этого голосования не происходило ничего лишнего? У нас есть сомнения, что что-то там иногда происходит, но ничего утверждать мы не можем. Конечно, всем хотелось бы, чтобы голосование было чистым и честным.

— В «основном законе» Евровидения говорится о том, что это – конкурс песен, но тем не менее зрители голосуют не столько за то, что они слышат, сколько за то, что видят, то есть за телешоу. Как найти компромисс?

— Перевести конкурс на радио! Это единственная возможность. На Евровидении выигрывает тот, кто чище срежиссирует свой трехминутный телемюзикл. Конечно, если это мировой хит, то картинка не будет иметь значения. Но в последнее время таких сильных вещей, как, например Waterloo, на Евровидении не появлялось. Так что телевидение есть телевидение, главное – шоу. Но и здесь есть свои этические рамки: если выступление будет вульгарным, в таком виде его запретят.

— В Евровидении 2003 должны участвовать 26 стран. Все они уже дали свое согласие?

- Этот вопрос также будет обсуждаться. Участие в конкурсе 26 стран – экстраординарный случай, но мы уже дали добро на то, чтобы конкурс вместо обычных 3 часов длился 3 часа 3 минуты. Но на будущее мы пытаемся найти новую систему ротации: шоу не может продолжаться дольше трех часов, это слишком долго и слишком дорого. Поэтому в идеальном варианте на Евровидении не может быть больше 25 участников. Но, принимая во внимание политические процессы в Европе, раздробление стран, мы не можем запретить странам, которые являются членами Европейского телерадиовещательного союза, участвовать в Евровидении. Но в конкурсе не могут принимать участие 30 или 40 стран, это просто нереально.

— Когда состоится наш местный отборочный тур Евровидения Eurolaul?

- Это мы будем решать на собрании правления ЭТВ. Сложность заключается в том, что с этого сезона у нас на телевидении нет рекламы и спонсоров. А национальный отбор песни на Евровидение стоит 1,5 миллиона крон. Скорее всего, в этом году сумма будет покрыта из бюджета ЭТВ.

Беседовала
Александра МАНУКЯН