Ветром, со стороны Каспийского моря…

«Ревизор» в Русском театре начинается с другого эпиграфа и заканчивается другой немой сценой.

Гоголевский эпиграф – «Неча на зеркало кивать, коли рожа крива», театральных целых два – «Действительно, на свете уже случилось множество подобных примеров. Говорят, в Англии выплыла рыба, которая сказала два слова на таком странном языке, что ученые уже три года стараются определить, и еще до сих пор ничего не открыли. Я читал также в газетах о двух коровах, которые пришли в лавку и спросили себе фунт чаю» и «И это все происходит потому, что люди воображают, будто человеческий мозг находится в голове; совсем нет: он приносится ветром со стороны Каспийского моря». Это из «Записок сумасшедшего».

В финале в немой сцене чиновники во главе с Городничим молча и словно в замедленной киносъемке преследуют Бобчинского и Добчинского, кто первыми опознали в Хлестакове внезапного ревизора. И нет известия о прибытии настоящего ревизора.

Нет у этой гоголевской истории начала и нет конца, она повторяется во всех временах, меняются только детали, но суть остается неизменной… Притча…

Добчинский и Бобчинский.
Молодой режиссер Василий Сенин так и прочитал гоголевский текст, стремясь понять логику поступков героев притчи. Что нового может открыть нам сегодня гоголевская комедия? Подтвердить свою вечность актуальностью. Режиссер отказывает персонажам в характерности – выявляя суть. И сценограф Анна Ходорович оформила сцену скупо, минималистскими средствами – забор, лодка, корова… Знаменитый гоголевский забор сам по себе символ и навевает массу ассоциаций, а кроме того предоставляет игровые возможности – персонажи возникают над забором, проникают сквозь него, укладываются под ним… Графинчик водки со стопочками такая же непреходящая деталь российского интерьера, как забор в российском пейзаже. Место действия тем самым атрибутировано.

И типы чиновников атрибутированы. Циник судья Ляпкин-Тяпкин (артист Олег Щигорец) в жокейском картузике – жесткий чиновник, привыкший при всем своем разгильдяйстве видеть суть опасности: он первый реагирует на слова «проверить особенно ваш уезд», и в конце концов, удачно всучив взятку и уверившись, что с этой стороны опасность больше не грозит, победно вскидывает руку: «Город наш!». Попечитель богоугодных заведений Земляника (артист Кирилл Кяро), наглухо завернутый в черную сутану, не хуже судьи знает, как делаются такие дела, и очень грамотно организует процесс подкупа. Смотритель училищ Хлопов (артист Юрий Жилин) чиновник нетипичный в том смысле, что горой стоит за своих подчиненных, защищает их, и в том самом видит свои заслуги на ниве прогресса. Почтмейстер Шпекин (артист Александр Окунев) – рьяный служака, в ком служба счастливо для него совпала с натурой.

Хлестаков — артист Илья Нартов.
Сам Городничий (артист Эдуард Томан) – тертый калач, давший слабину, потому что ждет часа расплаты, твердо знает, что и до него когда-нибудь очередь дойдет и будет он призван к ответу.

Эта компания, пережившая не одну проверку, четко применила «политтехнологию» – выбрала из всего арсенала подкупных средств элементарную взятку и не ошиблась. В другом просчиталась.

Очень сложная задача поставлена режиссером перед актерами, очень сложный способ существования в роли предложен им, очень мало времени было на работу – но все без исключения, даже совсем молоденькая Елена Кривицкая в роли Авдотьи, стараются работать четко.

Особенно хочется отметить дебютантов Артема Гареева (Бобчинский) и Александра Кацая (Добчинский) – их героям как раз характерность была отсыпана щедрою мерой.

Женские роли в «Ревизоре» таят свои загадки. В постановке Василия Сенина беспощадно отнеслись к Анне Андреевне (актриса Тамара Солодникова) – здесь она пожилая дама, коей жизнь не предоставила возможности реализовать юношеские мечты, и поэтому она не чувствует своего возраста. Такую задачу можно ставить только перед бесстрашной трагической актрисой, которая за внешним безобразием героини может обнажить драму несостоявшейся личности, и Тамара Солодникова блестяще делает это. Мария Антоновна (актриса Елена Тарасенко) настолько уверена в своем праве на счастье, что готова поверить любому поводу.

И вот, наконец, тот центральный нервный узел, в котором сосредоточились страсти, страхи, чаяния, надежды, мечты, – Иван Александрович Хлестаков. Илья Нартов дождался своей роли – темперамент, обаяние, пластика, тонкость и четкость психологических переходов, гибкость подходов и, наконец, просто актерский азарт и кураж – блистательная работа!

В сценической истории «Ревизора» три сцены традиционно считаются ключевыми и решающими – сцена вранья, сцена взяток и сцена сватовства. Я бы добавила финал третьего акта, после отъезда Хлестакова, он редко где удавался. В постановке Василия Сенина все эти сцены решены зрелищно, на хорошем темпераменте и с убедительной психологической мотивацией. Придуманное режиссером фотографирование на память, на фоне которого и происходит крах мечты, просто находка.

В спектакле вообще много находок. Хотя есть моменты, которые тормозят действие до скукоты. Слишком длинная экспозиция – замечательно придуманная сцена покаяния «на всякий случай» – Городничий появляется на сцене на коленях, он смиренно исповедуется еще только в предчувствии грядущего возмездия – очень затянута, как и весь первый акт, пока актеры привыкают к новому для себя способу взаимодействия в роли, ощущается наигрыш чиновников во втором акте. И только в третьем все разворачивается адекватно замыслу, только к финалу спектакль задышал полной грудью. Если актеры выдержат все режиссерские задачи, не поддадутся искушению «расцвечивать» текст и наигрывать, то спектакль наберет форму, если же нет, потеряет ее. И будет очень жаль – давно в нашем театре не было режиссерской работы такого класса. Притча вообще жанр сложнейший.

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ