Два лика бедности

Никогда прежде мы не зарабатывали так много, никогда прежде мы не имели столь удручающих перспектив. Такой вывод напрашивается при сопоставлении двух сообщений конца минувшей недели.

Первое сообщение от совета Банка Эстонии, одобрившего отчет о деятельности банка за 2002 год. В нем значится более 600 миллионов крон прибыли. Она у центробанка оказалась на 13 процентов выше запланированной и, как пишут аналитики, была обеспечена благодаря спаду мировой экономики.

Главная задача Банка Эстонии — обеспечивать стабильность эстонской кроны, основную часть финансового имущества, составляющую покрытие эстонской кроны, банк инвестирует в облигации. Именно они на фоне резкого снижения кредитных процентов на мировых финансовых рынках и роста цен на облигации позволяют центробанку зарабатывать стабильную прибыль. 456 миллионов прибыли отправятся в специальный резервный фонд БЭ, а 145 миллионов — в бюджет страны. Казалось бы, все прекрасно.

Но второе сообщение, точнее, публикация еженедельника Eesti Ekspress, умеряет восторг от первого. Еженедельник кратко изложил итоги исследования, проведенного Советом по науке и развитию при правительстве Эстонии, «Конкурентоспособность и перспективы экономики Эстонии».

Этот документ констатирует: реальный рост эффективности экономики страны снижается. Ее конкурентоспособность резко понижают растущие зарплаты и снижающаяся производительность труда. Процесс усугубляется еще и в силу качества иностранных инвестиций (надо понимать не тех и не туда). А коль скоро эффективность экономики низка, то и поступлений в развитие социальной сферы и регионов мало. Из приложенной к публикации таблицы явствует, что реальный рост эффективности эстонской экономики упал с десяти процентов почти что до нуля. Рост уровня зарплат никак не отразился на показателе роста производительности труда. В перспективе реальные доходы населения могут оказаться замороженными на существующем уровне. Все вместе это чревато тем, что Эстония может оказаться в замкнутом круге весьма неприятных ощущений.

Ускоренное развитие Эстонии в 90-е годы было обеспечено новыми технологиями, которые пришли к нам вместе с иностранными инвестициями. Тогда эффективность предприятий, находящихся под отечественным контролем, составляла лишь сорок процентов от эффективности предприятий, контролировавшихся иностранным капиталом.

Но иностранный капитал скуп на расходы. Экономя на вложениях в рабочую силу, он предпочитает искать места, где она дешевле. Авторы исследования ссылаются на выразительную историю успеха «Вийснурка», хозяевам которого в конечном итоге оказалось выгодней перенести производство лыж в Подмосковье.

Состояние экономики Эстонии в перспективе окажется безнадежным, если сохранит нынешние тенденции в специализации, замыкающейся на отстающем в технологиях низкодоходном производстве. По своей конкурентоспособности мы будем уступать остальным странам Центральной и Восточной Европы. А если сохраним существующую структуру экономики, то никогда не догоним в своем развитии ЕС.

И чем больше будут набирать темпы реформы в Восточной Европе, тем шире будет становиться выбор у иностранных инвесторов — куда вкладывать капиталы. Инвестиции, подобные тем, что сделала фирма «Пежо» в Словакию, обеспечив работой три с половиной тысячи человек, для Эстонии останутся мечтой, реально же придется довольствоваться чем-то вроде германской линии по расфасовке торфа или голландской линии розлива масла, где работают семь человек.

Авторы исследования полагают, что опыт Ирландии с ее общественным договором, куда инвестиции делали США, а не европейские инвесторы, нам был бы в самый раз.

Тем более, что при всех неприятных экономических тенденциях народ у нас настроен оптимистично, полагая, что в скором времени резкий разрыв в уровне благосостояния различных групп общества будет преодолен.

Чтобы такое стало возможным, нужен импульс к росту эффективности. Базой для этого могла бы послужить наукоемкая и комплексно развивающаяся экономика. Правда, и тут излишнему оптимизму поддаваться не стоит. Бразилии, например, такая попытка не удалась — новичков на рынке, где преобладают отдельные транснациональные монополисты, ждут неохотно.

Продвинутостью нашего общества в информационно-компьютерных технологиях тоже не стоит обольщаться. Авторы исследования развенчивают широкораспространенное мнение о ней. Эстонские ИТ-фирмы проворны в подражательности, быстро перенимают чужой опыт, но не слишком проворны создавать собственные продукты в этой сфере. ИТ-сектор экономики — зеркало всех остальных наших экономических секторов, а значит, перспектива у нас — добыча древесины и производство табуреток.

Главная проблема Эстонии — дефицит человеческого ресурса и низкое качество его профессиональной подготовки, что отражает усугубляющаяся структурная безработица, острейшим образом затрагивающая молодежь до 24 лет.

Выход авторы видят во внедрении высоких технологий в промышленности и создании привлекательных условий для серьезного иностранного капитала. Для этого наша рабочая сила должна выйти на более высокий технологический уровень, в том числе и в таких традиционных для Эстонии секторах, как обработка кожи, производство обуви, текстиля, мебели, деревообработка.

Если ничего не предпринимать, то и через десять лет будем жить так же, как сегодня, несмотря даже на миллиардные банковские доходы. Т.А.