Не превратиться бы в европейский тупичок

Михаил БРОНШТЕЙН,
академик

Одна из самых острых наших проблем — это высшее образование в Эстонии на русском языке, его настоящее, его завтрашний день. По существу это проблема будущего русской общины. Будет ли она представлена высокообразованными людьми, способными на равных конкурировать с другими не только в самой Эстонии, но и за ее пределами? Будет ли воспроизводиться русская элита, интеллектуальный потенциал русскоговорящего сообщества? Если этого не будет, то неизбежно начнет происходить процесс маргинализации. Какая-то часть — процентов 15, по экспертным оценкам, — возможно, ассимилируется. Но многие будут пополнять ряды безработных, наркоманов, криминальный мир и т.д.

Эта проблема имеет и правовой аспект. В соответствии с международно признанными документами, известными европейскими конвенциями национальное меньшинство, тем более проживающее в стране компактно, имеет право получать образование на родном языке.

Мы вновь и вновь поднимаем вопрос о русском высшем образовании в Эстонии, поскольку еще недавно были свидетелями нападок со стороны определенных кругов в Эстонии. И это не может не беспокоить. А что будет дальше?

О нынешнем положении частных русских вузов, о плюсах и минусах высшего образования на русском языке в Эстонии мы говорили не раз. Скажу лишь, что мне не раз приходилось участвовать в защите дипломных работ, и я должен констатировать: дипломные работы делаются на довольно высоком уровне. И это говорит о том, что наши вузы — при реально существующих проблемах — обеспечивают тем не менее не только определенную сумму знаний, необходимых в сегодняшней быстро меняющейся действительности, но и умение работать самостоятельно, что очень важно в наших условиях.

Я говорил прежде и скажу еще раз, что мы должны стремиться к созданию русского частного университета. Промежуточный этап мы уже прошли — создали объединение русских частных вузов «Балтикум». Теперь надо идти дальше. Без создания такого университета — с магистратурой и докторантурой, общим ученым советом, общей стратегией и связями на Западе и на Востоке — мы не обойдемся. Без всего этого наши вузы будут обречены.

Я хотел бы еще раз напомнить о том, что нельзя, невозможно не учитывать геополитическое положение Эстонии, то, что мы находимся между Востоком и Западом. Если мы не будем считаться с этим обстоятельством, не научимся пользоваться им, то рискуем превратиться в эдакий европейский тупичок, никому не нужный и никому не интересный. Если же мы максимально используем это свое положение, это, я бы сказал, преимущество, используем его и в интересах Европы, куда стремимся, и в интересах нашего восточного соседа, и, прежде всего, в наших собственных интересах, то наш ресурсный потенциал — я проводил такую экспертную оценку — возрастет в 1,5 раза, значительно увеличатся наши возможности.

У финнов, кстати, у немцев, да и в других европейских странах уже созданы крупнейшие центры по изучению ситуации в России, по изучению российского политического поля, экономического пространства, правового поля и т.д. Там чувствуют, видят, что это необходимо. Это полезно. Это нужно европейским странам. Это нужно объединенной Европе. У нас же наблюдается явный перекос. Все силы мы бросили на изучение того, что происходит на Западе. А настоящих знатоков, людей, умеющих работать с Россией, становится все меньше. Вот в этом смысле русские вузы в Эстонии могут сделать и делают многое. И тесное сотрудничество с российскими вузами, серьезными вузами, такими, скажем, как Московский и Петербургский университеты, Ярославский педагогический университет, Московский индустриальный университет и т.д., не только полезно, но и необходимо. Я хорошо знаком с этими учебными заведениями, я хорошо знаю российскую профессуру и убежден: их программы, их пособия, их педагогическая и научная работа на уровне лучших европейских образцов, а может быть, даже выше европейского уровня. И сотрудничество с ними полезно для нас, для Эстонии, оно дает нам дополнительный импульс.

Пока у нас, я имею в виду Эстонию и Россию, есть лишь Соглашение о взаимном признании дипломов. Но необходимы и другие. Соглашение о научно-техническом сотрудничестве, например, Соглашение о кооперации. И ряд других... Конечно, это зависит от общего состояния эстонско-российских отношений. Но, к великому сожалению, надо сказать, что после некоторых подвижек, позитивных подвижек, они, эти отношения, снова оказались в стадии застоя.

Не хочу винить в этом одну лишь эстонскую сторону, российская сторона после некоторых позитивных решений тоже замедлила или, может быть, даже прекратила движение вперед. Не решается целый ряд вопросов, в том числе, скажем, вопросы торгово-экономического сотрудничества, границ и т.д. И все-таки... Когда я слышу, как уважаемый мною человек, я имею в виду Сийма Калласа, говорит, что Эстония-де чуть ли не на коленях стоит перед Россией, то огорчаюсь. Ничего общего с действительностью это не имеет. Пожалуй, кроме решения проблем с регистрацией Русской православной церкви Московского патриархата, сколько-нибудь серьезных, заметных инициатив со стороны Эстонии не было. Или их было очень мало... Очевидно, гонор, ожидание, когда «к нам повернутся лицом» — не лучший выход из положения. Нужны активные действия с обеих сторон. Навстречу друг другу... И тогда не придется говорить, что, увы, состояние эстонско-российских отношений не сулит перспективы.

Как жители Эстонии, лояльные, замечу, жители, желающие добра своей стране, мы считаем, что все эти проблемы, о которых шла речь, надо решать, не затягивая. В интересах именно нашей страны... И проблемы образования на русском языке, и проблемы контактов, и вопросы заключения соглашений. Надо продвигаться вперед, к установлению нормальных, дружественных отношений между Россией и Эстонией. Альтернативы нет...