Торговой стране нужна независимость

Евгения ГАРАНЖА

«Когда я в очередной раз слышу, как правительственные чиновники рассуждают о том, что после вступления в Европейский союз инвестиций станет больше, погода теплее, а улицы в три раза чище, мне кажется, что они пьяны», — шутит Дэвид. Не очень-то веря в благотворное влияние ЕС на эстонский климат, он не намерен задерживаться в наших краях дольше конца лета. Фото Александра ГУЖОВА

считает владелец британского журнала евроскептиков These Tides (в очень приблизительном переводе с английского смысл этого многогранного названия можно передать как «Такой оборот») Дэвид ВИЛКИНСОН, посланный на подмогу эстонским противникам вступления в Европейский союз британскими последователями Маргарет Тэтчер из консервативного движения «Группа Брюгге».

— Как было объявлено, вы приехали в Эстонию в роли консультанта. Итак, чему вы собираетесь учить эстонских евроскептиков?

– Ну, я бы не сказал, что эстонских евроскептиков особенно требуется чему-либо учить. Одна из причин, почему людей вроде меня Эстония привлекает больше, чем Латвия, Литва или даже Польша, – это то, что евроскептицизм в Эстонии выглядит весьма умудренным жизнью. Идеи, которые разрабатываются Центром свободной Европы и другими местными организациями евроскептиков, воспринимаются как передовые Лондоном и Вашингтоном.

— Если эстонские евроскептики так уважаемы и популярны за рубежом, почему до последнего времени они почти не были известны у себя дома?

– Я думаю, проблема заключается в том, что все новаторские идеи в политике и экономике развиваются сначала в академической среде, а не, скажем, в парламенте. Политические идеи порой выглядят так скучно, особенно на фоне огромного количества предлагаемых людям развлечений, не говоря уже о работе и прочих повседневных обязанностях. Что при этом действительно вызывает беспокойство, так это решение правительства присоединиться в Европейскому союзу, не ответив на вопрос – а что это значит? И если люди сами не начнут дискуссии, дискуссии не будет. И если правительство говорит, что на самом деле евроскептиков не существует...Что ж, некоторые в это верят. Я думаю, Европейский союз целенаправленно посылает людям сигнал: нет никаких споров, не может быть никаких вопросов. А если вы все же задаете вопросы, то представители ЕС просто уходят от ответа. И люди, когда с ними так себя ведут, перестают задавать вопросы.

— Почему именно в Великобритании критика Европейского союза развита, как нигде в Европе?

– Евроскептицизм – это международный феномен. Может быть, даже больше феномен североевропейских стран. В Скандинавских странах и Британии люди изначально так строят отношения между собой и миром, что это располагает к евроскептицизму. Я думаю, одна из причин этого заключается в их понимании экономики. Вы никогда не заставите британцев понимать экономику в таком широком масштабе, как это свойственно немцам. Вы не заставите их прийти в восторг от картины некой чудесной империи, простирающейся от Атлантического океана до Урала. Их интересует, что Евросоюз значит для их повседневной жизни. И они понимают, что если у них возникнут проблемы с этой новой экономической моделью, они уже не смогут просто проголосовать за новое правительство с новой экономической программой.

Британцы прагматичны, вот почему мы находим общий язык с жителями Эстонии. Люди в Эстонии обладают аналитическим складом ума. Покупая машину, они предпочитают не смотреть на престижный внешний вид, а заглянуть в мотор. В Северных странах глубоко укоренилось сознание того, что они независимы. В некоторых странах пропаганда Европейского союза выглядит так, словно люди вступают в него для того, чтобы клянчить милостыню. В Британии и Эстонии люди не настолько наивны, чтобы считать, что кто-то даст им деньги за просто так.

— Если, как вы говорите, люди в Эстонии не настолько наивны, то почему правительство, которое их представляет, так активно рекламирует Европейский союз?

– Сейчас почти во всех европейских странах, за исключением Британии, если молодой человек хочет сделать карьеру политика, у него есть только один работодатель – Европейский союз. Это не значит, что вы плохой человек, это значит, что если вы хотите работать на благо своего общества, вы должны быть востребованным Европейским союзом. Иначе какой прок от безработного политика. Но при этом люди часто предпочитают голосовать за евроскептиков. Это обстоятельство во многом объясняет парадоксальную ситуацию – класс политиков поддерживает Европейский союз, не обязательно разделяя его взгляды. Даже Тони Блэр по своим взглядам почти евроскептик.

— Что именно кажется британским евроскептикам настолько интересным в идеях их эстонских единомышленников?

– Одна из особенностей, которая нравится британцам в способе мышления эстонцев, – она в настоящее время, кстати, укореняется и в Вильнюсе, – это то, что у вас намного более совершенная и эффективная политика в области торговли, нежели та, которая существует в ЕС. У вас намного более дальновидное отношение к развитию торговли и индустрии, которое дает большие возможности для создания рабочих мест и более привлекательно для иностранного бизнеса. Такой взгляд на мир, на рыночную экономику – это уверенный взгляд. Люди в этой стране уверены, что Эстония – это не проигравшая страна, она страна-победитель, способная заставить свои дела идти хорошо. Уверенные в себе люди могут успешно заниматься бизнесом, и большие жертвы, на которые многим из них пришлось идти вначале, теперь превратили вашу экономику в шестую по либеральности экономику в мире. Это как раз та альтернатива нынешнему Европейскому союзу, которую мы хотели бы видеть. Ведь большинству евроскептиков в Европейском союзе не нравится именно то, что он не благоприятствует бизнесу, что он не благоприятствует экономическому росту. Присоединение к Европейскому союзу лишит вас большинства достоинств, которые делали вас конкурентоспособными.

— И тем не менее в сентябре мы, очевидно, все же проголосуем за вступление в Европейский союз. Во всяком случае, сейчас эта перспектива выглядит более вероятной. Какова будет роль евроскептиков в обществе после этого?

– Мы, евроскептики, должны быть экспертами по проблемам ЕС. Если мы проиграем этот референдум, проблемы, которые есть у ЕС как у менее конкурентоспособной экономики, все равно останутся. И люди будут учиться у экспертов, как справляться с ними. А наша кампания перед референдумом должна показать, прежде всего, то, что евроскептицизм на самом деле является очень развитым направлением политики в Европе.

— Вы можете назвать хотя бы одну страну, где, на ваш взгляд, информационная кампания перед референдумом была бы сбалансированной?

– Во всех странах мы сталкиваемся с чем-то, что можно назвать преступлением против демократии. В одной стране правительство не включается ни в какое подобие демократической дискуссии, оно только накачивает народ пропагандой. В другой людям, идеи которых идут вразрез с идеями правительства, никто особенно не рвется выделять средства. Только в Польше, может быть, потому что Польша большая страна, наблюдается что-то вроде дебатов между основными политическими партиями. В большинстве стран, если вы бизнесмен, который даже не обязательно против Евросоюза, а просто очень обеспокоен тем, что в нем появляется все больше законов, стандартов и налогов, и хотел бы проголосовать за нормальную ответственную центристскую партию вроде британской партии консерваторов, вы можете просто не обнаружить в парламенте такой партии.

В небольших государствах гораздо легче заставить партии повиноваться единой дисциплине. Например, в Эстонии у группы политиков есть очень странная позиция – эти люди, которых я очень уважаю, честнейшим образом описывают проблемы Европейского союза. В итоге вы можете прийти только к одному выводу – самым взвешенным и ответственным решением теперь будет сказать «нет» Евросоюзу, но тут в заключение они говорят: «Но, несмотря на все проблемы, мы все-таки должны сказать «да». И как центристские политики небольшой страны, которым важно не расколоть избирателей, я думаю, они правы. Но в больших странах вроде Польши и Британии отдельные политики могут позволить себе раз за разом по возрастающей выявлять недостатки ЕС и того направления, в котором он движется.

— Объясняя, почему мы должны вступить в ЕС, политики обычно говорят людям — иначе придет конец инвестициям, придет конец безвизовым поездкам в Европу, которые вы уже привыкли воспринимать как само собой разумеющееся…

– Я так рад, что вы об этом спросили! Потому что я был вовлечен во многие референдумы в разных странах на протяжении многих лет. И это уже становится скучно. Должно быть, в Брюсселе имеется какая-нибудь контора, которая распространяет компакт-диски с речами для агитационной кампании Евросоюза. Везде звучит одно и то же! Теперь, перед самым референдумом, они обязательно пустят в ход тяжелую артиллерию. Они будут говорить людям, что если вы скажете «нет», валюта рухнет, инфляция подскочит до потолка, иностранные инвестиции исчезнут. В Норвегии и Дании, когда люди сказали «нет», они ждали, когда начнутся эти ужасные несчастья. А ничего не случилось! Когда Дания в результате референдума отказалась от перехода на евро, ее валюта только укрепилась. Если эстонцы не верят евроскептикам, пусть поверят истории.

— Давайте теперь оставим в стороне экономику и поговорим о политике. Когда речь заходит о политических реформах Европейского союза, большие и малые страны делят на два лагеря. А есть ли общие интересы у этих стран?

– Как британский евроскептик я скажу – да. В Европе Британия является самой большой страной в военном отношении, но она не так велика в экономическом отношении, как Германия или Франция. Я не люблю это слово, но этим странам свойствен своего рода имперский взгляд на вещи, они хотят стать доминирующей силой в ЕС. И в этом отношении – да, мы маленькая страна! Это может показаться странным и непонятным для людей со стороны, но мы живем в экономических понятиях небольшой страны, и небольшие страны процветают, когда крупные экономические крепости падают. Сегодня нет больших и малых стран, есть те, кто развивается медленно и быстро. Посмотрите, что случилось в Германии – 14% безработицы! Может быть, кому-то это не покажется таким уж страшным, но для Германии это рекорд, и все становится только хуже. Все выходит из-под контроля. И никому нет дела! Всем есть дело только до будущего ЕС! Но у вас на референдуме люди будут выбирать, и они должны решить, что для них важнее: их собственные перспективы на рынке труда или грандиозные виды будущего Европейского союза.