Споры о статусе Каспия

Конвенция по Каспийскому морю уже согласована, но остаются нюансы по разделу его дна.

Валерий АСРИЯН,
РИА «Новости»

После распада СССР Каспийское море оказалось своеобразным «яблоком раздора» в отношениях между пятью прибрежными странами — Россией, Казахстаном, Туркменией, Азербайджаном и Ираном. Теперь стоит вопрос, как его сделать морем плодотворного сотрудничества. Прошедшее в Москве 10-е заседание спецпредставителей президентов прикаспийских государств по выработке правового статуса Каспия показало, что позиции всех заинтересованных сторон сближаются, а значит, есть надежда на достижение долгожданного консенсуса.

Надо признать, что выработка приемлемого для всех варианта правового статуса Каспия слишком затянулась. К настоящему моменту этот статус продолжает оставаться таким, каким он был определен в договорах между РСФСР и Ираном 1921 года и СССР и Ираном 1940 года. В этих документах Каспий рассматривался как «море советское и иранское», то есть объект совместного пользования двух прибрежных стран.

С середины 30-х годов существовала неофициальная условная советско-иранская морская граница по линии Астара – Гасан-Кули, соединявшей конечные, южные точки Азербайджана и Туркмении, двух в ту пору советских республик, располагавшихся соответственно на западном и восточном берегах Каспия. Свыше 86% акватории моря были советскими и менее 14% — иранскими. Поскольку Каспийское море не имеет естественного соединения с Мировым океаном и представляет собой внутриконтинентальный водоем (озеро), на него никогда не распространялись нормы международного морского права, в частности, касающиеся территориального моря, исключительной экономической зоны и континентального шельфа.

Вопрос о новом статусе моря после образования на его берегах после СССР сразу четырех независимых государств, возможно, не возник бы, если бы не обнаруженные в недрах Каспия значительные запасы углеводородного сырья. По прогнозам, они составляют 15-18 миллиардов тонн условного топлива (10-11 млрд тонн нефти). Это, конечно, не Персидский залив, но запасы достаточно внушительные, сравнимые с запасами Северного моря или Западной Сибири.

Сейчас прикаспийские государства стремятся как можно скорее приступить к разработке морских нефтегазовых месторождений, чтобы улучшить общеэкономическую ситуацию, привлечь иностранные инвестиции. Сдавать, что называется, в общий котел ресурсы, которые образовавшиеся государства считают своими, они не захотели, и поэтому был поднят вопрос о разделительных линиях на Каспии. Возникли трения по поводу принадлежности тех или иных конкретных месторождений, координат прохождения разделительных линий, а также разногласия насчет сохранения режима заповедной зоны в северной части Каспия, где раньше допускалось только развитие рыболовства и водного транспорта.

С самого начала дискуссии обнаружились две точки зрения. Первая — Каспий является морем общим и должен использоваться совместно, вторая – надо делить его на сектора. Подобное деление существовало еще в советские времена. В 1970 году Министерство нефтедобывающей промышленности СССР поделило дно Каспия на сектора, но лишь для подсчета углеводородных ресурсов в каждой союзной республике. С этой целью и была проведена так называемая срединная линия на Каспии. О ней и о секторах вспомнили в начале 90-х, сразу после распада СССР. Туркмения приняла в 1993 году закон о государственной границе, в котором объявила об установлении внутренних вод, территориального моря и исключительной экономической зоны. А в Конституции Азербайджана в 1995 году появилась статья, утверждающая, что частью республики является азербайджанский сектор Каспийского моря.

Против такого «дележа» выступили поначалу Россия и Иран. Но затем, желая найти выход из тупика, Россия предложила компромисс. Так родилась идея раздела дна с его ресурсами с учетом модифицированной срединной линии при сохранении акватории в общем пользовании. Сперва эту российскую инициативу поддержал Казахстан, а потом и Азербайджан. Между этими тремя государствами уже достигнута договоренность о делении дна Каспия на национальные сектора по указанному способу. Склоняется к этому варианту и Туркмения.

Активные переговоры со своими соседями — Туркменией и Азербайджаном – ведет и Иран. Тегеран долгое время настаивал на том, чтобы на Каспии либо действовали договоры от 1921 и 1940 годов, в соответствии с которыми и дно, и водная поверхность оставались бы в общем пользовании прикаспийских субъектов, либо дно и акватория делились бы по принципу «всем поровну», то есть на долю каждого из пяти государств пришлось бы по 20-процентому сектору. Такую позицию Тегерана можно понять. Ведь по предложенной Россией и поддержанной Казахстаном и Азербайджаном схеме «дележа» каспийского «пирога» Иран получает наименьший «кусок». Его доля составит 13,8%, примерно те самые, что он имел и во времена СССР. Россия получит 18,7% каспийского дна, Азербайджан – 19,5%, Туркмения – 18,7%, а Казахстан больше всех – 29,6%. Так что Россия и Иран оказываются вроде бы в явно невыгодном положении. Но в политике, а вопрос раздела Каспия – в основном политический, руководствоваться лишь арифметикой нельзя. Поэтому в Москве считают, что иранское предложение – либо эксплуатировать Каспий по принципу кондоминимума (общего владения и пользования морем), либо делить море на абсолютно равные части, не решает проблему, а загоняет ее в тупик.

Вот почему специальный представитель президента России по вопросу урегулирования статуса Каспия, заместитель министра иностранных дел РФ Виктор Калюжный считает, что «деление дна Каспия от срединной модифицированной линии – самый справедливый принцип» и именно его должны придерживаться все пять прикаспийских стран. Специальный представитель президента Ирана Мехди Сафари на заседании в Москве подтвердил, что его страна предлагает техническую формулу раздела Каспия, на основании которой доля Ирана составит от 19,9% до 20,3%. Он заявил, что любая односторонняя акция, двух- или многостороннее соглашение имеют законную силу только в случае их одобрения всеми пятью прикаспийскими государствами.

Так что о консенсусе говорить еще рано. Хотя тот же Калюжный подчеркивает, что основная часть давно готовящейся конвенции по Каспию уже согласована, и ситуация в регионе складывается благополучно. Очевидно, что точки над «i» может поставить лишь очередной саммит глав прикаспийских государств.