Наши в Литве

О судьбах русскоязычного населения в соседней Балтийской стране размышляет Евгений Костин, профессор, заведующий кафедрой русской филологии Вильнюсского университета.

Общая ситуация с соотечественниками, несмотря на относительное их благополучие в Литве (особенно по сравнению с другими странами Балтии и СНГ), не вселяет особого оптимизма. И совсем не потому, что литовское правительство решило тайно удушить русский народ или русскую культуру, — совсем нет! А потому, что ситуация в самой России такова, что соотечественники остаются наедине со своими проблемами, причем уже не один год.

Кто же сегодня этот самый соотечественник? Слуга двух господ, то есть двух государств (бедный гость и бедный родственник одновременно), стремящийся усидеть на двух стульях, не имея возможности ни изменить положения стульев, ни отказаться от них? Судьба его драматична нынче, будущее его в тумане, его истинная история закончилась 10 лет назад.

Соотечественник и российская власть ведут себя, как булгаковская героиня и некая высшая сила, у которой ничего не надо просить, потому что сами все дадут. Может быть, и дадут, если догонят соотечественника в его пути все дальнейшего отрыва от исторической родины. Но нам сегодня ничего особенно и не нужно (мы изучили науку выживания), кроме политического и культурного присутствия России. Мы — стратегические партнеры, а не вечные просители.

Да, есть паразитирование на данной проблематике небольшого круга лиц, так называемых соотечественников, особенно в разгар предвыборных кампаний, о которых так и хочется сказать: узок их круг, страшно далеки они от народа. Представители наших общественных организаций привычной иноходью передвигаются по коридорам федеральных ведомств, Госдумы, собирая то здесь, то там в собственные закрома... Но ведь нельзя забывать о колоссальном количестве в русской диаспоре безвестных матросовых — об учителях русских школ, актерах русских театров, хранителях музеев, которые, не требуя к себе специального внимания, ежедневно совершают подвиг спасения русского языка, русской культуры, собственно русского этноса там, на чужбине. Но разве их замечает и привечает российская власть? Она замечает прежде всего тех самых «профессионалов», с которыми ей легче иметь дело.

Должен не без горечи сказать, что некоторые русские ассимилируются с большой охотой, даже подчас с какой-то патологической страстью — и это, быть может, своеобразный ответ на равнодушие родины-матери.

Скажу и еще одну крамольную вещь: Русская православная церковь в ближнем зарубежье делает гораздо меньше, чем может. Ее представители в Литве удивляют, мягко говоря, своим невниманием (если не сказать — пренебрежением) к пастве, к духовным потребностям людей, в том числе и к объединению.

Но главное, хочется спросить: когда же наступит время понимания между Россией и ее диаспорой? Время понимания и конкретных действий. Если это время не придет сегодня, оно, боюсь, не придет уже никогда. (По материалам прессы)