"МЭ" Суббота" | 16.08.03 | Обратно

Малейшие оттенки чувств

Ирина БУТЯЕВА

Наш собеседник - детский сурдопедагог – Ирина СТУПЧА. Она выпускница Санкт-Петербургского педагогического института имени Герцена. Окончила отделение координационной педагогики по специальности «сурдопедагогика». Сегодня она осваивает профессию «логопед»и работает в детском саду при Таллиннской школе глухих, которая находится по адресу: ул. Эхте, 7.

Согласно записи в дипломе, Ирина - «учитель начальной школы для глухих детей, сурдопедагог дошкольных учреждений для детей с нарушением слуха». Ее специализация - сурдопедагогика, сурдопсихология, общая психология, общая педагогика, методика преподавания математики глухим детям…

Школа молода, ей 10 лет, а потому еще находится на пороге становления. Школа для глухих детей ориентирована в своей работе на двуязычие: специалисты считают, что учащиеся этой школы должны владеть на равных уровнях и жестовым языком, и - эстонским. Пока что школа борется с разными подводными течениями». Одно из них - нехватка кадров, которые в Эстонии не готовят. Зато дети, страдающие глухотой, рождаются и рождаются.

Специфика работы сурдопедагога, сказала Ирина, состоит в формировании навыков речи у глухих детей. Она особо отметила, что между слабослышащими и глухими детьми существует принципиальная разница. У глухих детей речь самостоятельно формироваться не может, в отличие от слабослышащего ребенка, который имеет куда больше возможностей благодаря помощи слухового аппарата.

- Ирина, глухие дети есть во всем мире. Вероятно, существует несколько методик их обучения. Какая из них работает в Эстонии?

- Методика языка жестов, как в Северных странах. В России другая концепция: основное внимание там уделяют речевому развитию глухих детей.

Какая из них, речевая или жестовая, лучше, спорят давно и на Западе, и в России.

В Эстонии жестовый язык является родным языком для всех глухих детей, вне зависимости от их национальности. На языке жестов они начинают изучать эстонский, на котором дети и учатся дальше, сдают все школьные экзамены.

При школе, где работает наш садик, проводятся специальные курсы для русскоговорящих родителей. Сейчас, правда, в школе были определенные проблемы, и в последнее время родители наших детей остались без курсов по жестовому обучению.

Безусловно, нашим русскоговорящим родителям приходится нелегко, но владение языками позволит им не потерять со своим ребенком связь, в том числе и эмоциональную.

К тому же вся учебная и методическая информация и в школу, и в садик поступает только на эстонском языке, который затем преподносится на жестовом языке.

Детям, конечно же, особенно трудно приходится именно в детском саду. Они все начинают с чистого листа… Когда переходят уже в школу, то и они, и родители более-менее готовы принять существующую систему.

- Ирина, с чего именно начинаете работать с малышами?

- Моя работа начинается с развития словарного запаса и механической постановки звуков у детей. Я работаю над звуками, потом звуки собираю в слоги, затем слоги в слова… Когда же дети овладевают элементарными знаниями, переходим к письменной форме слова – глобальному чтению.

Глухие дети имеют словесную память, которая со временем все раскладывает «по полочкам».

- Сколько часов в день необходимо заниматься с глухим ребенком, чтобы добиться того, что ребенок говорит, понимая, что он говорит?

- Заниматься надо каждый день и как можно дольше и больше. Должна быть система. Мало просто научить, необходимо научить ребенка использовать полученные знания.

- Сколько в Эстонии сурдопедагогов такого же уровня?

- Я не могу назвать точное число. Похоже, что среди действующих сурдопедагогов я – единственная. Возможно, и есть, но в нашей системе работаю одна я. Была сурдопедагог, которая работала на русском языке, но сейчас ее дети учатся у нас. Школа сочла их перевод необходимым, и могу сказать, что эти дети довольно успешно обучаются по нашей программе, но уже на эстонском языке.

В советское время человек, окончивший отделение сурдопедагогики, имел право работать логопедом. Но правила изменились, и сегодня работать можно только по той специальности, которая указана в дипломе. В принципе, считаю это оправданным. Дело в том, «сурдопедагогика» и «логопедия» действительно несколько разные вещи, которые многие люди часто путают.

- Сколько ребят в садике?

- Порядка двадцати.

- Много ли глухих детей в Эстонии? Может случиться так, что некоторые из них свою жизнь проведут в своих собственных стенах…

- Случиться может и такое. Глухих детей у нас много. В наш круглосуточный садик привозят детей, которые живут, например, в Нарве. Я не могу сейчас предположить, какое будущее их ждет в той же Нарве, исходя из того, что для этих детей родным стал именно эстонский язык. Исходя из специфики заболевания, могу сказать, что выучить еще и русский язык для них практически нереально. Он просто «отрезается» в процессе обучения.

Бывают, конечно же, исключения. Если, например, глухой ребенок очень способный и над ним каждый день будут корпеть и педагог, и родители, то такая вероятность существует. Но в основной своей массе это невозможно. К тому же в школе глухие дети изучают еще английский язык. Учатся читать, понимать письменную речь. Если же сюда еще добавить изучение русского, то будет такая каша в голове… Она и так уже есть.

- Как мыслит глухой ребенок?

- Образами. Тяжело до глухих ребят донести именно первоначальную информацию об окружающем мире. Ну, как объяснить глухому ребенку, кто такая лиса, которая живет в норке... А это - заяц, которого лиса может съесть… Просто так ведь книжку не откроешь.

Объяснить им это можно только посредством жестов. Дело в том, что у глухого ребенка в голове существуют определенные картины-образы, имеющие последовательность. Все не так у человека слышащего.

Мы, слышащие, устроены по-другому. Вот я говорю с вами. У меня есть и внутренний план беседы. Соответственно, я ориентируюсь именно в нем, выбираю слова из своего словарного запаса, подходящие для разговора именно с вами. И - выстраиваю в голове картину… Так выглядит мышление слышащего человека.

У глухих людей - иначе. Они ориентированы на визуальное восприятие: именно на органы зрения падает колоссальная нагрузка. Они используют также охранно-сенсорные и тактильные ощущения. Я же не могу позвать глухого ребенка так же, как слышащего, фразой: «Петя, иди сюда!». Он же меня не слышит.

Поэтому я, когда мне надо кого-то окликнуть, стучу ногой по полу, который в ответ завибрирует. Петя почувствует вибрацию и - обернется.

Ставя детям звуки, я постоянно прикладываю руку, например, к горлу, проверяя, есть ли у меня голос или нет. Если нет, значит, ничего не происходит, потому что нет вибрации, а значит, мой собеседник ничего не чувствует. Когда я говорю с глухим ребенком, он смотрит на меня очень внимательно: на руки, на лицо… Он улавливает малейшие оттенки чувств…

- Чем еще отличаются глухие дети от слышащих?

- В психологическом плане глухие дети более зависимы от взрослых. Если слышащие дети вольны выбирать, то глухой ребенок ориентирован на взрослого. Немало трудностей у них начинается в подростковом возрасте, когда перед глухим ребенком встает вопрос любви, и тогда, как никогда ранее, он глубоко осознает, что его возможности ограничены. Они отличаются от здоровых также процессом восприятия информации, учебы, общения... На них падает огромная как эмоциональная, так и физическая нагрузка.

- Как глухие адаптируются в обществе?

- Сейчас в Эстонии для глухих людей появилась возможность взять переводчика, например, для того, чтобы сходить к врачу, на собрание, задать кому-то вопрос. Особенно это необходимо тем людям, для кого родной язык – русский. Что касается адаптации в обществе, то, как бы мы ни хотели, но все глухие люди, безусловно, всю жизнь тесно связаны между собой во всех смыслах. У них есть и свой клан.

Я, например, работаю с людьми, которые дружат с детского сада. Вместе жили и в интернате. Все время вместе.

Сейчас, безусловно, для них гораздо больше возможностей. Если человек хорошо ориентируется в письменной речи, то имеет возможность общаться с помощью Интернета.

- В разговоре вы сказали, что многие глухие дети после основной школы идут в гимназию. Что с ними происходит дальше?

- Не могу сказать. Не секрет, что будущее каждого глухого ребенка во многом зависит от того, какие у него родители, какой он сам... Что уж тут говорить.

- Уместно ли говорить, что существует врожденная и – приобретенная глухота?

- Говорить так можно. Но зачастую врожденная глухота и является приобретенной. Объясню подробнее: часто бывает так, что изначально эмбрион был здоров. Не было никаких генетических изменений. Но на каком-то сроке беременности происходит сбой: возможно, мама чем-то заболела, принимала антибиотики… Кстати, особо опасными для центра слуха плода являются антибиотики, заканчивающиеся на «-МИЦИН».

Среди глухих детей множество с не выявленным диагнозом. Неизвестно, откуда взялась глухота: ни у кого в семье ее не было, беременность матери протекала нормально, и во время родов ничего не произошло… Но ребенок – глухой.

Диагностировать глухоту не удается, как правило, долго. Предположить, что ребенок не слышит, никому в голову не приходит. Ну, не хочет он разговаривать. Многие дети начинают это делать очень поздно. То, что у ребенка серьезная проблема, как правило, родители понимают тогда, когда у ребенка должна бы появиться фразовая речь, а он даже на свое имя не откликается.

Для любого младенца опасное время - до года. Одна из причин полной потери слуха – менингит. Очень опасны и разные травмы, полученные детьми в возрасте до пяти лет. В случае глухоты, приобретенной в этом возрасте, речь регрессирует. Я знаю женщину, которая в результате полученной в 8 лет травмы полностью потеряла слух, но у нее сохранилась моторная функция, потому что в этом возрасте она уже хорошо говорила.

Не знаю, с чем это связано, но на свет стало появляться гораздо больше детей сразу с несколькими дефектами. Например, ребенок глухой, но он еще имеет нарушения либо интеллектуальные, либо у него нарушены двигательные функции, либо он страдает психическим аутизмом. Какое заболевание какому сопутствует, сказать трудно. Хотя в случае именно аутизма картина ясна: заболеванию сопутствовала именно глухота. Дело в том, что от установления очередности заболеваний зависит дальнейшее развитие такого ребенка.

Что я хочу сказать русскоговорящим родителям глухих детей: обязательно учите эстонский язык и язык жестов. Вероятно, со следующего года при нашей школе откроется специальная группа для родителей. Узнавайте, находите время и возможность.

- Ирина, спасибо за интересный разговор и – удачи вам в вашей работе.