Сависаар: «Я не политик»

С председателем Центристской партии, мэром Таллинна Эдгаром САВИСААРОМ беседует Максим РОГАЛЬСКИЙ.

— Г-н Сависаар, завтра (интервью было взято во вторник,—М.Р.) страна отметит День восстановления независимости. Вы были непосредственным участником событий, поэтому хочется именно вам задать этот вопрос: не «отменит» ли Еврореферендум 14 сентября этой даты, будем ли мы и впоследствии отмечать ее с прежними эмоциями?

— Историю отменить невозможно. Независимо от исхода референдума, эта дата сохранит свое значение для наших детей и внуков. Может быть, она станет в каком-то смысле днем памяти, потому что уже сейчас среди нас нет многих из тех людей, которые, взявшись за руки, стояли в Балтийской цепи, на Тоомпеа, возле телевышки и Дома печати.

— 14 сентября снова будет решаться судьба нашей страны. Интересно, станет ли этот день для нас когда-нибудь праздничным?

— Думаю, будем отмечать и этот день, хотя не стоит забывать, что это будет уже третий референдум со времен восстановления независимости. Первый был весной девяносто первого года, когда народ решил выйти из состава Советского Союза. На втором – летом девяносто второго – мы приняли Основной закон Эстонии. Оба этих дня остались в памяти, хотя не стали государственными праздниками. Так будет и с третьим референдумом.

— Неужто, отметив 20 августа годовщину восстановления независимости, 14 сентября народ от нее откажется?

— Наверное, не стоит так драматизировать ситуацию. Хотя, безусловно, в случае присоединения к ЕС суверенитет Эстонии сократится. Впрочем, для молодежи, по-моему, это уже не играет такой роли, как десять лет назад.

— Вас это ранит?

— Не ранит. У каждого поколения свои принципы и свое отношение к жизни. У тех, кто идет нам на смену, другие ценности, и это в порядке вещей. Кроме того, я их такими уж космополитами не считаю. Может быть, они правильно делают, что не отгораживаются от современного глобализирующегося мира. Может быть, в этом мире как раз и надо быть немного космополитом.

— Г-н Сависаар, вы едины в трех лицах: председатель партии, мэр Таллинна, гражданин. В какой из этих трех ролей будете голосовать на референдуме?

— Если бы я голосовал в роли председателя Центристской партии, то, наверное, проголосовал бы за присоединение, потому что центристам это выгодно. Например, я не могу воспринимать серьезно утверждения реформистов о том, что в ЕС они-де сохранят пропорциональное налогообложение в нынешнем виде. Думаю, в составе Евросоюза мы очень быстро перейдем к прогрессивному подоходному налогу, за который выступала наша партия. И это принесет пользу стране.

Если бы я заполнял бюллетень в роли мэра, то, видимо, тоже сказал бы «да» Евросоюзу. Потому что в ЕС никто не сравнивает строительство муниципального жилья со строительством коммунизма. Там это в порядке вещей. Кроме того, в Европе никто не называет муниципальную полицию «спецгвардией мэра» и не обвиняет в этом городские власти. Там все это есть, и ни у кого не возникает проблем.

А вот если бы я говорил с вами просто как гражданин Эстонской Республики, то, быть может, слово «да» не сорвалось бы с такой легкостью с моих уст. Потому что, на мой взгляд, проблема не в результате переговоров о присоединении, а в проекте европейской Конституции, которая, как мне кажется, довольно в значительной степени ограничивает суверенитет Эстонии. Представьте себе, если над нашим Основным законом встанет еще одна Конституция, которая будет к тому же превалировать над нашим законодательством, – наверное, после этого нельзя утверждать, что все останется по-прежнему.

— Словом, в душе вы все же евроскептик?

— Эту роль мне навязывают республиканцы и реформисты, а также близкая к ним пресса. Но это не так, я не евроскептик. Я сравнительно нейтральную позицию занимаю. По-моему, Евросоюз – не манна небесная, но и не исчадие зла. Хорошо, что большинство европейских стран входит в состав ЕС, в том числе Швеция и Финляндия. Это аргумент в пользу присоединения. С другой стороны, не очень-то нас там ждут — все-таки большая часть народов Европы скептически относится к расширению Евросоюза. Да и вообще поддержка ЕС внутри самого союза сокращается. Для меня это негативный фактор.

— Разве дело не в том, на каких условиях Эстония собирается стать членом ЕС, не в договоре о присоединении?

— Я бы разделил две вещи: договор о присоединении Эстонии и проект европейского Конституционного договора. Проект – это основной вопрос. Причем Эстония находится в несколько другой ситуации по сравнению с теми странами-кандидатами, где референдум состоялся раньше. Например, когда Мальта голосовала, проекта европейской Конституции еще не было. Он же совсем недавно появился, на интернет-странице Министерства иностранных дел до сих пор значится, что официальный перевод будет опубликован в ближайшие недели. Трудно сказать, что это – то ли халатность министерства, то ли сознательное затягивание. В общем, я утверждаю, что дело не в договоре о присоединении. Договор можно считать вполне приемлемым, но какие вопросы решали наши министры на переговорах? Будет переходный период пять лет или семь, увеличатся ли какие-то суммы на десять или на пятнадцать процентов? Это тоже имеет важное значение, но не касается вопроса суверенитета. А проект европейской Конституции – касается.

— Многие партии используют Еврореферендум для того, чтобы лучше позиционировать себя на внутриполитическом поле. Центристская партия, видимо, не исключение? Наверняка вы настаивали на том, чтобы съезд ЦП принял «нейтральное» в отношении ЕС заявление, исходя из каких-то стратегических соображений.

— Мы не занимаемся интригами. Суть проблемы была очень простая. В нашей партии много ярых сторонников ЕС, но есть и немало убежденных противников присоединения к Евросоюзу. Я хотел сделать так, чтобы никто из них не почувствовал себя разочарованным. Чтобы все остались довольны. Но люди все равно думают своей головой. Так случилось и на нашем конгрессе. В результате большинство проголосовало за то, чтобы сказать «нет» Евросоюзу, а мой «нейтральный» проект заявления набрал наименьшее количество голосов.

— Интересно, огорчил или порадовал такой результат ваших политических оппонентов?

— Я думаю, что порадовал, поскольку, например, Res Publica давно уже пыталась впихнуть Центристскую партию в нишу евроскептицизма. Дело в том, что евроскептиков в Европе воспринимают как эдаких чудаков, а иной раз и как экстремистов. Можно предположить, что республиканцам очень хотелось бы представить нас в виде некоей экстремистской группировки. Но не выйдет.

— Что дальше? Решение съезд принял, оно легитимно.

— Не решение, а заявление. Съезд принял заявление. Оно показало настроения делегатов, но не более того. В конечном итоге каждый человек остается в кабине для голосования наедине со своей совестью. И, конечно, Центристская партия не собирается устраивать масштабную еврокампанию и призывать народ голосовать против Евросоюза. Это личное дело каждого гражданина.

— Каковы политические последствия съезда, сказавшего «нет» Евросоюзу? Вы теперь в изоляции?

— О том, что я попал в изоляцию, ваша газета написала впервые в 1992 году, когда я покинул пост премьер-министра. Помню, такими большими буквами это было написано. Тогда об этом твердил Исамаалийт, теперь – Res Publica. Я не советую принимать эти разговоры за чистую монету. Как можно изолировать партию, за которой стоит такая большая доля населения?

— Кстати, вы так и не признались, как будете голосовать 14 сентября.

— По-моему, это не очень нормально, что на всех распространяется принцип тайного голосования, а на Сависаара не распространяется! Только я во что бы то ни стало должен всем публично сообщить, как буду голосовать. Это не корректно, согласитесь.

— Но все ведущие политики как будто определились в этом отношении, один вы темните. Ваше поведение нетипично.

— Я и есть нетипичный политик. А может быть, и вовсе не политик...

— Так кто же вы?

— Человек. Просто человек, живущий в Эстонии.

— Народ примет правильное решение на референдуме?

— Если будет думать своей головой, то любое принятое им решение будет правильным.