Индрек НЕЙВЕЛЬТ: «Эстонии нужна стабильная модель экономики»

В статье, опубликованной в Eesti Päevaleht, Индрек Нейвельт предсказывает, что экономику Эстонии ждут удары, но такого шока, как после кризиса в России, не будет.

В прошлом году, пишет Нейвельт, Банк Эстонии предупреждал о быстром росте кредитов и о перегреве экономики. И в экономическом прогнозе, опубликованном на этой неделе, центробанк обратил внимание на риски, писал об этом в Eesti Päevaleht Вахур Крафт. И другие люди, связанные с экономикой, в том числе и Нейвельт, обращали внимание на проблемы с развитием экономической стабильности Эстонии. К сожалению, отмечает автор, эти обращения остались гласом вопиющего в пустыне. Эту проблему считают проблемой Банка Эстонии и других банков, а не проблемой широкой общественности. К сожалению, это не так.

Экспорт государства можно сравнить с доходами человека или семьи, а импорт – с расходами. Если государство импортирует товаров и услуг больше, чем экспортирует, мы имеем дело с дефицитом текущего счета. Дефицит покрывается деньгами из-за границы – внешними инвестициями, продажей имущества иностранцам, внешними займами. В этом году прогнозируемый дефицит составит почти 15% годового ВВП эстонской экономики. В деньгах это означает, что мы в год тратим и инвестируем почти на 17 миллиардов больше, чем зарабатываем!

Дефицит текущего счета у нас был всегда, и до сих пор мы с ним справлялись, авось справимся и дальше. Так думают многие, и до сих пор практика это доказывала. Нейвельт пишет, что он и сам так думал. «Но в последний год я настроен более пессимистически. Во-первых, дефицит в абсолютных суммах увеличился. Во-вторых, изменились источники покрытия дефицита: раньше для этого были прямые зарубежные инвестиции, сейчас это – зарубежные кредиты. Я надеялся, что больше денег будет вкладываться в экспортные отрасли экономики и что экспорт будет расти быстрее».

Далее Нейвельт пишет, что инвестиции, которые делаются за счет иностранных средств, можно условно разделить на две части: так называемые производительные, за счет которых растет экспорт страны или сокращается импорт, и на непроизводительные, за счет которых ничего не происходит – ни импорт не уменьшается, ни экспорт не увеличивается. По мнению аналитиков Хансабанка, так называемый непроизводительный дефицит, который мы покрываем внешними займами и деньгами, полученными от продажи имущества, в год составляет свыше 10 миллиардов крон.

Как же покрыть дефицит? Нейвельт пишет, что каждый год в Эстонию приезжают свыше 3 миллионов туристов, которые оставляют у нас более 12 миллиардов крон. Учитывая, что часть товаров импортируется, в смысле текущего счета положительный эффект составляет менее 10 миллиардов крон. Для покрытия дефицита нужно было бы увеличить число туристов вдвое. Положительный эффект производства Кренгольма, одного из крупнейших предприятий Эстонии, составляет около 600-700 миллионов крон, то есть вместо туристов нам бы потребовалось 15 Кренгольмов!

В деревообрабатывающей промышленности, которая является важной отраслью с точки зрения текущего счета, оборот в будущем удастся увеличить только за счет интенсивного развития, больше ценя древесину. Прошло время строительства новых лесопилок, потому что лес нельзя вырубать бесконечно.

«Мы говорим, что у нас слишком новые автомобили, но и автомобили создают «только» 4 миллиарда крон дефицита текущего счета. Но если мы в последующие годы не купим ни одного нового автомобиля, от непоступления налогов пострадает государственный бюджет», - пишет Нейвельт.

А как насчет продажи имущества? От продажи акций Eesti Telekom, принадлежащего государству, можно было бы получить «только» 4 миллиарда крон, чего не хватило бы даже на полгода. И это – одноразовая сделка.

Эти примеры достаточно ясно показывают, что дефицит большой и покрыть его трудно. Можно сказать, что если мы его не покроем, ничего страшного не случится. На самом деле, считает Нейвельт, это не так. Тогда уменьшится оборот предприятий, а также поступления в государственный бюджет. В общем и целом замедлится экономический рост, пострадает уровень жизни людей.

«Да простят мне жители Таллинна, но это подходящее сравнение, – продолжает Нейвельт свои предсказания. - В этом году были трудности с выполнением столичного бюджета, и бюджет следующего, 2004 года, очевидно, будет меньше. Таллинн характеризует всю нашу экономику. Прежде всего была продана часть имущества. Затем был взят кредит. Потом опять продали имущество и взяли кредит. Теперь, когда лучшее имущество продано и кредитный лимит исчерпан, собираются продать то, что осталось».

К сожалению, замечает Нейвельт, нельзя бесконечно следовать этой модели. Если бюджет города меньше, чем в прошлом году, то, проводя параллель с государством, экономический рост негативный. Поэтому не может возникнуть вопроса, ждать ли ответных ударов. Вопрос другой: когда он будет нанесен и какой силы. Ответ ясен: чем раньше, тем слабее. Небольших ответных ударов, например, 1-2% экономического роста вместо 4-5% мы, к сожалению, не сможем избежать.

Нынешний дефицит текущего счета, в основном, обусловлен большими кредитами на жилье. Их объем в этом году вырос на 8 миллиардов крон. Это намного больше, чем Хансабанк планировал год назад. Рост кредитов на жилье создает около 6-7 миллиардов крон дефицита текущего счета. И в этом смысле вина лежит на банках.

Если бы у нас не было фиксированного курса обмена, если бы мы не вступали в ЕС, если бы у нас не было банков с сильными владельцами, проценты на жилищные кредиты уже давно бы приблизились к 20%, и мы бы увидели в городе много незавершенных зданий.

Единственная возможная в наших условиях система валютного комитета показывает свою негибкость: процентные ставки поднимать нельзя. Статистика показывает, что безработица начала расти и в отношении роста зарплаты настроение пессимистическое. И это – несмотря на быстрый экономический рост в этом году.

Банки конкурируют друг с другом, борясь за клиентов. Если взять каждый кредитный проект в отдельности, он выглядит прилично, и отказывать в выдаче кредита нет причин. В своих рамках банки ведут себя правильно, но вся система в целом движется в неправильном направлении. И по этому пути в мире было хожено раз сто. Необходима большая консервативность банков, но этого нам не простит ни клиент, ни широкая общественность. Да и многие руководили банков считают, что лучше уж «поддать жару».

Что же будет дальше? Нейвельт убежден, что в ближайшие годы эстонская экономика ощутит на себе ответные удары, но они не будут очень сильными. Более низкий экономический рост даст себя почувствовать в каждодневной жизни, нам придется потуже затянуть пояса. Этот путь прошли многие страны Центральной Европы, и мы – не исключение. Но такого шока, как после кризиса в России, Нейвельт не предсказывает.

Спрос на кредиты станет падать, и это положительно повлияет на наш текущий счет. Негативное влияние может оказать местная торговля. Более ощутимые удары испытают те отрасли, которые напрямую связаны с ростом кредитов, в том числе и банки. Несомненно, смягчить удары нам помогут фонды Европейского союза, но и они решат проблему только двух лет. Расширение ЕС поможет увеличить экспортные возможности наших предприятий. Экономический рост России также должен увеличить оборот нашего экспорта.

Возможности есть, заключает Нейвельт, но ими следует воспользоваться, а не тратить на кредиты на недвижимость, которые сегодня дешевые. Завтра эти кредиты могут значительно подорожать.

Ирландцы, которых мы так хвалим, сначала начали экспортировать свои товары и услуги, а уж потом строить жилые дома. У нас же наоборот: мы берем кредиты на жилье, а потом нам ничего не остается как экспортировать. Мы должны создать высокооплачиваемые экспортируемые рабочие места. Только такая экономическая модель является жизнеспособной и стабильной.

«Нам следует признать наличие проблемы и сосредоточиться на стабильном развитии – на увеличении экспорта», - завершает свою статью Нейвельт, призывая общественность продолжить дискуссию на эту тему.