Порядок по-эстонски и по-русски

Яан КАПЛИНСКИЙ

В Эстонии организуют, упорядочивают, приводят в порядок замечательно многое: сады, взаимоотношения, леса, язык, законодательство, понятия и прочая. То есть порядок и упорядочение здесь в значительно большей цене, чем на западе Европы, где слово «порядок» со времен нацистов имеет сомнительный призвук.

Порядок – одно из главных понятий русской речи не только в советские времена, но и сегодня. Если приглядеться, кажется, что эстонский порядок есть нечто иное, чем порядок русский. В русском порядке чувствуется угроза прийти в дом и навести порядок любой ценой, наше упорядочение — более скромное, мещанское.

Русский мечтает о масштабном и сильном порядке в большом государстве, эстонец наводит блеск на кухонных полках, газончике и в языке. Для русских порядок — высший идеал, далекий от действительности. Попытки привнести его в жизнь – последний раз это делали большевики – ничего хорошего ни стране, ни народу не дали.

Эстонец своим скромным порядком смог распорядиться эффективней. Но и тут свои рифы. Для эстонца, как и для русского, порядок – высшая ценность, в жертву которой приносится все – даже человечность и красота. Можно подумать, что порядок и красота нераздельны.

Рассмотрим две области, в которых эстонец особенно вдохновенно и результативно наводит порядок: сады-парки и язык. В обоих, по-моему, приличие берет верх над красотой, красота оказывается менее ценна, чем порядок. Наше национальная любовь к порядку уже превратила часть старых парков Эстонии в приличные зеленые пустыни и пытается в них превратить эстонский язык, большинство носителей которого сомневаются, правильно ли они говорят.

В России больше думают о большом, всеохватном порядке, а поскольку в основном считают, что его нет и не будет, то и не особенно утруждаются упорядочением мелочей.

На фоне всеобщего беспорядка какая разница, кто как склоняет слова и что растет на газонах — одуванчики или лебеда. Все равно порядок в мире не навести. Его можно создать только в искусстве, стихах, и там его русские создают заботливо.

Русский стих отличается строгостью форм. Русские более упорны в сохранении рифмы и метра, чем западноевропейцы, некоторые рассказы Чехова, например, — эталоны абсолютного совершенства.

В отношении к порядку важно и то, как его понимать. Похоже, что понимание эстонцев и русских схоже. Для тех и других порядок — нечто простое, очевидное. Для эстонца порядок – выровненные на полке книги и банки, ровно подстриженная зеленая ограда, ровно выкошенный газон и упорядоченный правилами язык. Русское представление о порядке хорошо иллюстрирует фраза: один царь, одна вера, одно Отечество.

Порядок – нечто, требующее постоянных усилий, борьбы с враждебными силами беспорядка – дикорастущими кустарниками, сорняками, небрежностями словоупотребления, чуждыми влияниями, сепаратистами, террористами, спекулянтами и олигархами. Порядок – то, что создается человеком, властью, силами правопорядка; без них торжествует хаос, беспорядок, анархия. Парки зарастают, государство разваливается, язык засоряется.

В мышлении эстонцев и русских нет места представлению о природно-естественном порядке, о том, что сегодня называется саморегуляцией. Она — такой порядок, который царит в лесу, экосистеме, неупорядоченности языка, обществе без авторитаризма.

И в Эстонии, и в России такой естественный, сложный порядок отождествляется с беспорядком, с ним борются. И эстонец, и русский ведет бесконечную битву с природой и естественностью.

Теперь, по завершении переходного периода (в русском сознании — смуты), стараются восстановить утраченный порядок. Русские возрождают одного царя, одну веру, один язык, а эстонцы ползут по газону, выковыривая заточенной столовой ложкой одуванчики, чтобы создать идеальный сад, в котором нет ни одной сорной былинки. Или пишут сердитые письма в газеты, обижаясь на огрехи дикторской речи по радио.

Во мне – человеке, занимающемся сложными системами, такие старатели порядка – будь они эстонцы или русские – вызывают жуть. Я боюсь, что они что-то необратимо испортят. Maaleht