Чародей правдивых сказов

К 200-летию со дня рождения Ф.Р.Крейцвальда

Лев ЛИВШИЦ

Тот счастливец от рожденья,
Кто творцу душой внимает.
Людям послан он на землю,
Чтоб нести им песнопенья!
Ф.Р.Крейцвальд

Великое предназначение

В тихом городе Выру на берегу озера Тамула стоит памятник, на котором надпись:

Д-р

Ф.Р.Крейцвальд

Отец песни

1803-1882

Неподалеку дом, в котором врач и писатель жил и работал более сорока лет. Лечил людей, собирал по крупицам народные предания и песни, писал стихи и создал эпос «Калевипоэг», по сути — первое произведение эстонской национальной литературы. Теперь здесь мемориальный музей.

Еще в древние времена говорили: книги подобны людям, у каждой своя судьба, свой характер, свое назначение. Из всего, что создано руками человека, его разумом, его дарованием и силой духа, наверно, именно в искусстве и литературе человеческая жизнь нашла самое полное и глубокое воплощение. Книги так же отличны друг от друга, как и люди, в них вся бесконечная многоликость бытия и истории, в их содержании судьбы отдельных людей и целых народов.

Как и подавляющая часть людей, так и большинство литературных произведений малоприметно в толще времени, хотя именно из них слагается культура любого народа. Но человечеству известны КНИГИ, возвышающиеся пиками, книги, которые, преодолевая преграды времени, национальных языков и границ, рассказывают о прошлом народа, его характере, культуре... Это героические эпосы «Илиада», «Рамаяна», «Старшая Эдда», «Манас», «Калевала»... В эстонской литературе такое назначение и редкая судьба выпали на долю «Калевипоэга».

В этих эпосах — дела и мечты народа, присущий ему склад мышления, его радости и заботы, его испытания в борьбе за лучшее будущее. Во всех героических эпосах заложены право на жизнь, стремление к свободе, право на сохранение сокровищ языка, культуры, гордости. Вот почему «Калевипоэг» явился предвестником возрождения эстонского народа, его пробуждения после многовекового мрака угнетения, возникновения самосознания как нации, вселил великое чувство единения и послужил краеугольным камнем зарождающейся национальной культуры — искусства и литературы.

В эти дни мы отмечаем двухсотлетие со дня рождения Фридриха Рейнгольда Крейцвальда, человека, который выполнил великое предназначение — собрал отдельные народные сказания, объединил их в единое целое, обработал и изложил в стихотворной форме эстонский национальный эпос «Калевипоэг».

«Нет жизни без борьбы...»

«Нет жизни без борьбы: тот, кто хочет продвигаться вперед, должен бороться...» Эти слова Крейцвальда в полной мере относятся к его жизни. Сколько железной воли, упорства и труда нужно было крестьянскому сыну, чтобы в начале ХIХ столетия окончить уездное училище в Раквере, где преподавание велось на немецком языке, поработать полтора года в Петербурге, давая частные уроки, вернуться на родину и поступить в Дерптский (Тартуский) университет. Учиться в этом немецком учебном заведении эстонцу было очень непросто. Поступил и окончил его с дипломом врача, несмотря на существовавшие там порядки.

Русский писатель Викентий Вересаев спустя шестьдесят лет учился на том же медицинском факультете университета в Дерпте. И вот как он описал порядки, царившие там, в своей книге «Записки врача»: «... Мозгом и движущим жизненным центром города является старинный университет. Весь город живет университетом и для университета. Чем-то старым, средними веками несло от всего здешнего жизненного уклада. Студенчество делилось на семь корпораций, и все они, кроме «Рутении» (в нее входили русские студенты. — Л.Л.), были немецкими. На тех, кто не состоял в этих корпорациях, смотрели с величайшим презрением и называли «дикими».

Вряд ли в начале ХIХ столетия уклад был более демократичным и терпимым к «дикарям». Такими порядками и обычаями встретили в университете крестьянского сына Крейцвальда, а несколькими годами раньше его земляка и соученика по Ракверескому училищу Фридриха Фельмана с хутора Вяэлмаа. Оба они, несмотря ни на что, успешно завершили курс, стали врачами. Фельман остался при университете, читал лекции по фармакологии, собирал народные сказания и песни, создал эстонское научное общество, написал несколько стихотворений и сказок. И хотя сказки были плодом вымысла Фельмана, впоследствии их воспринимали как подлинный фольклор. После знакомства с составителем финского эпоса «Калевала» Элиасом Ленротом Фельман мечтал создать аналогичный эстонский эпос.

По-другому сложилась жизнь Крейцвальда. После окончания университета он более сорока лет врачевал в тихом маленьком Выру на берегу озера Тамула. Лечил людей и собирал фольклор. Ранняя кончина Фельмана не дала ему осуществить задуманное, и начатое другом и соратником дело продолжил и завершил Ф.Р.Крейцвальд, собрав и создав целостное произведение, дав эстонскому народу эпос, который стал одной из главных вех на пути национального пробуждения, зажег, по словам пламенного патриота Карла Якобсона, «...огонь, от которого вспыхнет со временем настоящий огонь свободы». Этот литературный и гражданский подвиг скромный доктор совершил в то время, когда слишком маловероятной была сама возможность издания его труда, появления в печати национального эпоса маленького народа. Только горячая поддержка петербургских академиков А.Шифнера и Ф.Видемана, выходцев из Эстонии, позволила начать в конце 50-х годов издание выпусков с фрагментами текста «Калевипоэга». Благодаря их усилиям труд Крейцвальда был удостоен Демидовской премии Академии наук России, которая позволила издать в Финляндии полный текст «Калевипоэга».

В гостях у доктора

В путеводителе дома-музея Ф.Р.Крейцвальда сказано: «Людей, посещавших отца эстонской песни за сорок лет его жизни в этом доме, было немного, но среди них такие замечательные для своего времени люди, как составитель «Калевалы» Элиас Ленрот, ученый Карл Бэр, поэтесса Лидия Койдула, молодой эстонский художник Иохан Кёлер...»

В письме к Лидии Койдула Крейцвальд писал: «Жизнь в большом городе, где меня со всех сторон теснили бы каменные стены, была бы для меня тяжелым испытанием. Выру прямо для меня построен, потому что здесь вода, деревья, чистое дуновение ветра».

Среди экспонатов музея портрет Крейцвальда, написанный Кёлером, по-видимому, во время посещения художником дома писателя. На полотне Крейцвальд держит в руке раскрытую книгу, но его задумчивые глаза будто смотрят в прошлое, на тот нелегкий путь, пройденный сыном крепостного сапожника с хутора Йыэпере, что под Кадрина, где он родился в 1803 году на второй день Рождества, до диплома врача и создания национального эпоса, строки из которого, быть может, читал он художнику во время сеанса:

Чародей правдивых сказов,
Мудрый ткач былин узорных,
Безупречный созидатель,
Песнопенья начиная,
Горсть берет в стране мечтаний,
Горсть другую — в доме правды,
Третью горсть — в деревне слухов.
Горсть большую в долг берет он
Из ларей усадьбы мысли.

«Лишь тот может быть учителем, кто постигает новое, лелея старое». Эти слова мудреца Конфуция с полным правом можно отнести и к «отцу эстонской песни» — Фридриху Рейнгольду Крейцвальду.

И сегодня в скромный дом-музей в Выру неподалеку от озера Тамула шли и идут на учебу все, кому дорога культура народа Эстонии.