Обоюдовыгодное трехзаконие

Александер ЭРЕК

Надвигающиеся парламентские выборы обострили латентно текущие противоречия допущенных и рвущихся к кормилу власти политических партий.

Проведенный навскидку частотный анализ показывает, что более-менее широкий отклик в народных массах вызывает лишь одна дискуссия из так называемого финансово-экономического пакета. Это спор о ставках налогообложения. Центристы за ступенчатую шкалу подоходного налога, а реформисты против. Настолько против, что готовы разорвать двойственный правительственный союз. Но не сразу, как только заявил об этом Сийм Каллас, а после выборов.

Надо понимать, что спор о подоходном налоге, если он не разрешится до марта, может стать причиной, которая не позволит двум правящим сейчас партиям слиться в коалицию после того, как будут сосчитаны все голоса. Если не принимать в расчет дискуссию о пенсиях, несогласие в вопросе о налогах — это единственное противоречие, которое разводит эстонские партии по разные стороны предвыборных баррикад.

Что объединяет партии перед выборами, так это отношение к законам о гражданстве, языке и иностранцах.

Здесь, забыв все прошлые обиды и разногласия, все сходятся на том, что основы предоставления гражданства, политики в области языка должны оставаться незыблемыми. Свидетельство тому — вчерашнее решение правительства не давать ходу проекту Андреева — Высоцкой — Томберга, в котором предлагалось при получении гражданства освободить лиц пенсионного возраста от вступительного экзамена по эстонскому языку. Причем освободить не всех огульно, а лишь тех, кто прожил здесь не менее десяти последних лет и не является гражданином какого-либо, особенно российского, государства. Последнее, считают авторы предлагаемой поправки, особенно ценно с точки зрения лояльности государству эстонскому. Но не прошла поправка.

Догадывались ли авторы законопроекта, что ему уготована именно такая судьба? Если не совсем наивны, то, скорее всего, да. Тем более что с аналогичными натурализационными новациями не так давно пролетели куда как более близкие к правящему кругу центристы. Правда, те пролетели на чуть более позднем этапе, уже в самом парламенте. Но какая разница, если итог тот же самый.

Тем не менее зачем все-таки вылезли с этой законодательной инициативой? Ну, поскольку мы тоже не очень наивны, то прекрасно понимаем, что так надо было, чтобы нам же дать понять, как русские депутаты за нашу с вами гражданскую судьбу радеют. А мы, у кого есть паспорт гражданина, в знак благодарности за них проголосуем. Только тут мы сталкиваемся с извечной бедой. Тому, у кого паспорт есть, проблемы языка не актуальны. А небезразличный к ним обладатель серого паспорта голосовать, увы, не сможет.

Поднятая на гребень волны тема гражданства и языка как нельзя на руку партиям эстонским. Особенно откатившимся на задворки национал-радикалам. Они были первыми, кто заголосил «Отечество в опасности!», что либерализация законов о гражданстве и о языке пустит по миру все завоевания суверенной республики и, более того, подорвет основы эстонской государственности. Так разволновались, что предложили всем желающим за «круглый стол» переговоров усесться. Понятно, с какой целью. Не пущать, не допущать и так далее. Одно только непонятно, как за этим столом могли оказаться представители Русской партии? Какую предвыборную рекламу решили они сделать себе этим шагом? Или и впрямь решили кое-что втолковать представителям Отечества?

Однако вернемся к языку. Став на какое-то время обоюдовыгодным инструментом предвыборной агитации, эта проблема после 2 марта вновь уляжется в свое привычное русло. Русло, где де-юре признается только государственный эстонский язык, а де-факто наравне с ним весьма широко используется русский как средство межнационального общения представителей некоренного меньшинства как между собой, так и с представителями титульной национальности. Об этом несанкционированном официальными властями и законами интернационале свидетельствуют данные опроса. Каждый третий представитель русской общины прекрасно обходится без эстонского. Это из итогов исследования языковой ситуации, которое фирма ЭМОР провела по заказу PHARE, главного финансиста программ и проектов обучения русскоговорящих жителей Эстонии государственному языку.

Эти две цифры весьма красноречиво говорят о том, что оплот и основа эстонской государственности работают плохо или не работают вообще. Закон о языке, по крайней мере, не соблюдается.

Кому вообще выгодна эта языковая распря? Может, она нужна лишь для того, чтобы в канун очередных выборов сплотить одних против других, заставив тех и других забыть о тех же нищенских пенсиях стариков, низкой рождаемости, которая никак не угонится за смертностью. О том, что потрясающий рост среднестатистической заработной платы трудоспособного жителя Эстонии потрясает только в долларовом, а не кроновом исчислении. И то лишь потому, что курс первого давно падает. Да мало ли что хотелось бы забыть. Про злосчастный язык тоже. Как, например, это сделали лидеры одной из двух наших русских партий, укомплектовав первую десятку своего списка кандидатами, чья степень знания государственного языка вызывает некоторые сомнения. Одно дело ведь на гражданство сдать и совсем другое — вести дискуссию в зале заседаний законодательного органа. Но это в случае, если попадешь туда, в этот зал.