Дипломированный ПАРОВОЗ

Александер ЭРЕК

Шесть частных вузов с русским языком обучения могут остаться не у дел, если Министерство образования и науки выполнит рекомендацию Совета по оценке высшего образования от 11 декабря 2002 года. Строго говоря, в большинстве случаев, кроме одного, речь идет об отказе в аккредитации программ обучения ряду специальностей в этих вузах. Цель же этих запретительных рекомендаций, как вытекает из самого документа, - повысить уровень высшего образования, даваемого в Эстонии, в том числе и русским.

Самое время перейти к проблеме высшего образования на русском языке, так как за ничтожным исключением только частные вузы предоставляют выходцам из русских семей получить хоть какое-то высшее образование на родном языке. Замечу, что речь идет ни много ни мало о третьей части постоянного населения страны. Кстати, если судить по количественному охвату учебой в вузах, доля русских студиозусов примерно пропорциональна удельному весу русскоговорящего населения в стране в целом. Но если представители эстонской части имеют возможность свободного выбора между учебой в государственных, общественно-правовых и частных учебных заведениях, то у русских абитуриентов эта свобода сопряжена с необходимостью перехода на другой язык обучения, если захочется поучиться в нормальных, а не новообразованных вузах.

Короче, чаще всего выбор приходится делать в пользу частного, сиречь платного вуза. Система платного высшего образования, если у нее нет конкурента в виде возможности получения такого же образования ценой меньших финансовых затрат, страдает, прежде всего, за счет качества даваемых знаний. Практически единственным источником финансирования является вносимая плата за обучение. В итоге весь вуз становится заложником платежеспособных учеников. Нет свободы при отборе на первый курс, ни возможности отчислить академически несостоятельного студента. Эксматрикуляция студента означает лишение вуза и преподавателей известной суммы денег.

Но датированное декабрем мнение Совета может означать эксматрикуляцию нескольких частных вузов и тем самым сокращение и без того небогатых возможностей русских абитуриентов получить высшее образование на родном языке. Чем это чревато?

Есть ли концептуальное решение проблемы? Один из путей - вспомнить хорошо забытое старое. Но тут надо, чтобы кто-то дал ответ на вопрос, намерена ли Эстония сама готовить дипломированных специалистов по всему спектру необходимых профессий? В годы советской власти действовал хорошо отлаженный механизм кооперации. Часть специалистов Эстония получала из стен собственных вузов, недостающих заказывала в центре. В крупнейших вузах Москвы и Питера резервировались внеконкурсные места, на которые поступали выпускники эстонских школ, причем далеко не всегда с русским языком обучения. В среднем до ста человек в год, не считая тех, кто пытал счастья без направления от республики, а получив диплом, возвращался на родину. Сегодня такие связи полностью утрачены. Вряд ли удастся восстановить их, так как за истекшие годы существенные изменения претерпели местные школьные программы и поступление эстонских абитуриентов в российские вузы становится все более проблематичным. Но дело не только в этом. Оно еще в том, что у нас готовы распахнуть объятия перед любым обладателем «корочек» любого самого захудалого колледжа из «оттуда» и крайне пренебрежительны к выпускникам даже самых известных российских вузов. Настолько пренебрежительны, что многие обитатели нынешнего политичес