Шестнадцать и одна

Николай ХРУСТАЛЕВ

Любовь ГАЛАХОВА руководит оркестром народных инструментов «Русский сувенир» Паэской столичной гимназии. Поводом к встрече стало недавнее успешное выступление оркестра в норвежском городе Хамаре, где таллиннские ребята вместе со сверстниками из духового оркестра NISSI TROLLID из Табасалу и фольклорным ансамблем ELLAMAA DANCERS принимали участие в небольшом музыкальном фестивале. О нем наша газета уже рассказывала, а с Любовью Николаевной мы говорили просто о жизни.

Жила-была девочка

...и однажды она услыхала игру баяна. И стала уговаривать родителей отдать ее в музыкальную школу. Родители долго не соглашались, достаток в семье большим не был, отец получал всего 40 рублей, он работал шофером и возил какого-то начальника. Большого дохода это не приносило, а детей в семье было трое, все девочки.

- И все стали музыкантами?

- Младшая сестра пошла по моим стопам. Она тоже преподает игру на баяне, у нее тоже есть оркестр, только в России. А тогда родители отвели меня все же поступать в музыкальную школу, было мне девять лет. Конкурс жуткий - 5 человек на место. Оно и понятно - музыкальная школа была одна на весь город. Сегодня таких школ стало больше, но интерес к ним у ребят, по-моему, уже не такой, наверное, всего другого тоже стало побольше, есть, что выбирать. Но все равно жаль...

Вот сейчас в Норвегии нашему «Русскому сувениру» довелось играть на фестивале клубов аккордеонистов, их в маленький городок Станге, точнее, в большой кемпинг рядышком, приехало около трех десятков, и я узнала, что в этой стране на аккордеоне играет несколько десятков тысяч человек, 50, кажется. Очень позавидовала, у нас интерес значительно меньший, к сожалению. И знаете, когда интерес к баяну с аккордеоном пошел на убыль? С начала перестройки. Вот почему я и перестала работать с оркестрами баянистов, где ж их взять?

- В музыкальную-то школу вы тогда все-таки поступили?

- Нет, не получилось, не набрала нужных баллов, но меня взяли в подготовительный класс. После этого страшно старалась, много трудилась и уже через год была зачислена во второй музыкальный класс.

- Баян стал для вас, можно сказать, первой любовью, но потом наверняка же было желание попробовать играть и на каком-то другом инструменте?

- Конечно, мне и аккордеон нравился, и фортепиано. Но ведь родители мне уже баян купили. А спустя совсем немного времени меня взяли в оркестр баянистов. Партия, которую доверили, была только четвертой, это не солирующая, а как бы подыгрывающая. Первые солирущие партии я стала получать через год, когда педагоги открыли во мне игровое чутье.

- Это что же такое?

- Умение читать и играть с листа, слышать общее звучание всего оркестра, одним словом, грамотная игра. Когда дирижер приносил новый материал, то сначала давал мне его почитать, потому что должна была вести главную тему, солировать. Параллельно меня взяли еще играть в детский симфонический оркестр при нашей школе. Там тоже однажды потребовалось соло на баяне, сейчас уже не помню, что это было за произведение. Запомнила только, что тогда я поначалу сильно растерялась, потому что попала в мир совершенно других, непривычных звуков. Но мы с ними поладили, и я играла с большим удовольствием. Мне очень нравится скрипка, до сих пор жалею, что Бог не наградил длинными пальцами, вон они у меня какие короткие...

Концерт в 38-й школе

- Мы все про оркестры, в которых вы сами играли. А какой у вас был первый оркестр, которым дирижировали?

- В 16 лет я начала преподавать у нас в Липецке в музыкальных классах, которые есть в школах. И через год - все у меня каждый раз через год - мне предложили поработать с оркестром баянистов и аккордеонистов. В нем было 35 человек, и играли мы Баха, конечно, русскую народную музыку, современную тоже.

- Но чтобы Баха играть, к этому надо быть готовым. Получается, ребята были готовы?

- Сначала нет, но через год оркестр уже так зазвучал, что на городском конкурсе как раз с Бахом занял первое место. Но поработала я с этим оркестром совсем немного, потому что поступила в тамбовский филиал Московского института культуры, где и проучилась 4 года. А окончила его - вышла замуж и приехала в Эстонию. Но, может, хватит, про биографию, обычная она у меня... Если про что и говорить, так про «Русский сувенир».

- Вот и спрошу, почему он не играет Баха?

- Потому не играет, что в аккордеоне можно переключить регистры, и он может зазвучать, как орган. С балалайкой это труднее.

- Словом, все непросто?

- Просто нигде не бывает. Тем более в школьном оркестре, куда приходят самые разные ребята, это же не музыкальная школа, где конкурс по 5 человек на место. Но им хочется играть - и это уже много. И репертуар надо для них такой подбирать, чтобы им и по силам было, и интересно. А интересно, когда то, что предстоит исполнять, - красиво и разного характера. Но и это еще не все.

Иногда можно услышать: балалайка или там домра - несерьезно все это. Особенно теперь, когда синтезаторы и все другое навороченное. А наши ребята тоже все это слышат, и в плейерах у них гремит совершенно другая музыка, какие там баян или балалайка? Вот и получается, что они вроде стесняться начинают нехитрых своих инструментов. Любят их, но стесняются. Но тут интересные вещи вдруг происходят. Помню, пригласили нас год назад выступить в 38-й школе. Приехали, надо выходить играть, а мальчишки ни в какую идти не хотят: вот еще, только позориться будем. В конце концов вышли все-таки, заиграли и встретили такой бурный прием, столько аплодисментов услышали, что если поначалу у меня была проблема, как их на сцену вытолкнуть, то теперь надо было думать, как со сцены увести. Аплодисменты же всем нравятся, вот ребята себя тоже в центре внимания почувствовали, чуть ли не именинниками стали смотреть вокруг.

Олег, Вася, Катя...

- Вообще нельзя работать с оркестром, если те, кто в нем играет, тебе не по душе. Этот состав мне очень нравится, всех их люблю. Лидер, конечно, Вася Жолобов, музыкальный, эмоциональный, заводной, украшение наше, не зря же получил в Хамаре от коллег из эстонских коллективов своего рода приз зрительских симпатий. Или Олег Филатов, очень талантливый парень, которому я бы обязательно посоветовала продолжить образование в музыкальном училище, возможно, в консерватории. Есть еще Рома Рогутько, Сережа Нефанин, Катя Богатова, прекрасная аккордеонистка, которая к тому же и спортом занимается, и бальными танцами. Но я вижу, что оркестр она любит. И я их люблю, а ребят у меня шестнадцать, и все замечательные. Но надо же понимать еще и то, что они не только в «Русском сувенире» играют. У них есть еще и школьные занятия, которые заканчиваются в четыре, а то и в пять вечера. А тут еще и спорт, и компьютерные курсы, да мало ли чем еще увлекаются. Вот и выходит, что на репетицию я иногда получаю их после всей этой круговерти. Уж не говорю о том, что девятиклассникам в июне надо было сдавать экзамены. Но и поездка в Норвегию предстояла тоже ответственная. И, по-моему, получилась достойной. Небольшой подобный опыт, кстати говоря, у нас был - в прошлом году ездили в Финляндию.

- Это в Паэской гимназии у вас какой уже по счету состав оркестра?

- Четвертый. Дети вырастают, оканчивает гимназию, продолжают учиться дома или за границей. Прощаться с ними трудно, возникает чувство, что топчусь на месте, раз вроде бы надо снова начинать с нуля. Но потом смотрю на новых ребят и думаю: с ними сыграю то, чего не играла еще с другими, и начинаем работать, писать новые инструментовки. У меня же есть сейчас еще один состав - 3-4-е классы, играет уже и русскую песню «То ни ветер ветку клонит», и украинскую «Ехал казак за Дунай». Работаем...

- Только что в Норвегии вы от хозяев, которых «Русский сувенир» покорил, чему был свидетелем, получили предложение включить в репертуар фрагменты из знаменитой сюиты Грига к драме «Пер Гюнт». Это будет делом сложным?

- Во всяком случае, непростым, ведь такая музыка рассчитана на профессиональных музыкантов, а мы только школьный оркестр. Я же помню, как в институте мы играли «Пещеру Горного короля», - это было непросто. Конечно, я могла бы сказать, что мои дети к такому еще не готовы, не потянут, но не скажу - надо пробовать, пытаться, трудиться, тогда и посмотрим. Я в Хамаре, куда мы сейчас ездили, про другое больше думала. Как бы хотелось, чтобы и у наших ребят были такие же красивые костюмы для концертов, как у их сверстников из оркестра Стайна Хустада, который нас пригласил. Перед поездкой гимназия, как могла, пыталась нас приодеть, принарядить, но возможности же другие. А инструменты? Будь они у нас другими, поновее, мы бы звучали значительно лучше. Вот я вам скажу: мне сегодня надо бы было шесть новых балалаек, шесть домр, шесть альтов. А одна только новая балалайка стоит около трех тысяч крон. Где же гимназии взять такие деньги, она бы, уверена, и рада была бы, но взять-то негде. Так что же, руки опускать?

- Так вы, смотрю, и не опускаете.

- Стараюсь. И помогает здесь даже не любовь к музыке или то, что мы играем, как бы это выразиться, экологически чистую музыку. Помню, однажды я так устала, что решила - все, надо заканчивать, с оркестром заканчивать. И ни с того ни с сего начала строгость проявлять и ребят выгонять, кто провинился - до свидания. А они в следующий раз все равно являются. Ну что с ними сделаешь? И с собой?..