Совет дураков, или «Вы просто завидуете»!

В Postimees опубликовано большое интервью с Тоомасом Вилосиусом, бывшим председателем Совета государственного предприятия Eesti Loto в то время, когда и было принято сакраментальное решение о баснословном поощрении руководителя этой организации – 25 процентов от прибыли.

Вилосиус уверен – не будь у Моники Салу такого стимула, она бы не стала так напрягаться. Кто придумал такую странную схему премирования, Вилосиус точно не помнит – говорит, что она родилась «в ходе обсуждения». Решение о 25 процентах было принято единогласно – протоколы сохранились.

Еще Вилосиус сказал, что когда Совет принимал решение о размере премии, то никому в голову не пришло подумать о народном чувстве справедливости, и что они планировали всего-то 2,6 миллиона прибыли, в лучшем случае – 3,6 миллиона. Это очень странно – ведь члены Совета собирались на заседание каждый месяц и 12 раз в год видели, что прибыль растет и растет. Тут Вилосиус умело сослался на слова Сийма Калласа о том, что раз уж договор подписан, то делать нечего.

Корреспонденты задали Вилосиусу прямой вопрос: «Не проще ли было бы внести в договор условие, что премия не должна превышать такую-то сумму?» Вилосиус: «Да, было бы проще, я согласен. Но я же говорю – наверное, мы.... Мы не...». Интервьюер: «Говоря попросту, вы были дураками, вы это хотите сказать?» Вилосиус: «Мы недостаточно оценили возможности предприятия. Мы были наивными».

Итак, получается, что члены Совета 24 (!) раза собирались на заседания, видели, что Салу получит миллионы в качестве премии, но сделать ничегошеньки не могли. Вилосиус говорит, что председатель Совета отсылал все документы в Минфин, в том числе и все протоколы заседаний. Что же было с ними дальше? Кто их просматривал? Ответ Вилосиуса прост: «Для этого в министерстве должна быть структура, это не проблема Совета Eesti Loto». И, представьте себе, ни разу из министерства не поступило никаких вопросов или распоряжений.

Возникает вопрос: в чем заключается ответственность членов Совета государственного предприятия? Вилосиус надеется, что «в дальнейшем государство будет назначать в Совет людей поумнее». Итак, подумаешь - задето народное чувство справедливости, но ведь закон-то не нарушен... Таблоид SL Õhtuleht «допросил» саму Монику Салу. Из всего сказанного Моникой можно заключить, что подобное случается среди руководителей сплошь и рядом, просто из-за каких-то интриг и козней ее, что называется, сделали козлом отпущения. «Такое чувство, будто меня вывесили для всеобщей ненависти», - сказала Салу. Одним словом, это просто утечка информации. «Конечно, деньги большие, и это вызывает зависть. По-человечески это можно понять», - добавила новоиспеченная 34-летняя миллионерша Салу. Кстати, с 1996 по 1999 год она была старейшиной Пирита и, не успев проработать на этом посту и двух недель, назначила себе премию – 30 000 крон. За это ее чуть было не уволили, но учли, что в предыдущей деятельности Салу больших прегрешений не совершала, поэтому она отделалась выговором. «Это была совершенно обычная политическая борьба», - говорит о том случае с премией Моника Салу. «То же самое происходило в каждой части города. В политической борьбе всегда так – кого-то одного выдергивают, чтобы избить». Она сказала, что та премия в 30 000 крон была «соглашением»: «В горуправах и вообще в органах управления городом зарплаты ниже, чем в частном бизнесе. И когда я ушла из отеля «Пирита» (Салу работала там в 1996 году директором), была договоренность о такой компенсации». (Почему же ей дали выговор?)

Моника Салу хотела бы продолжить работать на посту руководителя Eesti Loto, тем более что, как она сказала, « у нас грядут большие изменения в системе». Но если ее не выберут, то у Салу уже есть два запасных варианта – предложения работать за границей. В комментариях в Интернете по поводу случившегося несколько раз с иронией вспоминается надпись на рекламном плакате, призывавшем людей жертвовать деньги на покупку аппарата искусственного дыхания для Детской больницы: «Помогите ребенку дышать!». Его стоимость, разумеется, далеко не 4 миллиона, но денег на него у государства, как водится, нет. Из-за «договоренностей»?