Я тот, кого никто не любит

С генеральным директором Налогового департамента Айваром СЫЭРДОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА

— Налоговый департамент — любимое детище нашего правительства, ведь он наполняет бюджет, которым правительство может распоряжаться. Налоговый департамент — нелюбимое детище населения, ведь он — на законном, конечно, основании — довольно ощутимо опустошает наши карманы. И потому налоговый инспектор вполне может сказать о себе словами оперного персонажа: «Я тот, кого никто не любит...» Но это все из области эмоций. А как налоговики могут планировать, предвидеть, предугадать объем налоговых поступлений, если экономика наша еще не сложилась, если количество работающих не есть величина постоянная, да и зарплата им частично выплачивается в конвертах?..

— Для начала хотелось бы сказать несколько слов о наших взаимоотношениях с населением. Конечно, говорить о любви к нашему департаменту со стороны налогоплательщиков было бы большим преувеличением, но и ненависти, надеюсь, тоже нет. Все-таки нашему департаменту отведена очень важная роль — гарантировать честную конкуренцию, стремиться к тому, чтобы как можно больше предприятий, а лучше все до единого, вышли из тени. Что же касается прогнозирования объема налоговых поступлений, то наш департамент непосредственно этим не занимается. В Министерстве финансов для этого имеются специалисты. Прогнозы — их прямая обязанность.

— Выходит, сумма налоговых поступлений — это всегда или почти всегда некий сюрприз, ибо никому заранее неведомо, появится в результате дополнительный бюджет или, наоборот, его дефицит?

— В известной степени так оно и есть, хотя прямые налоги все-таки позволяют делать более точный прогноз, ведь известен средний заработок, просчитан уровень экономического роста. Косвенные налоги (акцизы и налог на добавленную стоимость) действительно трудно прогнозировать.

— Охарактеризуйте, пожалуйста, в общих чертах нашу налоговую систему. Какие основные виды налогов у нас существуют? И какова доля каждого из них в общем объеме бюджета?

— В Эстонии стабильная налоговая система. В масштабах Европы ее можно считать одной из лучших (это признано и американскими учеными). Пропорциональный подоходный налог — явное преимущество этой системы. Он удобен для администрирования, понятен для налогоплательщиков. Конечно, налоговое законодательство могло бы быть более простым и понятным населению, изложенным более доступным языком. Теперь непосредственно о налогах. Самую значительную долю в бюджет вносит социальный налог — около 40 процентов. За ним следует налог с оборота — 30 процентов. Подоходный налог с физических лиц составляет 12 процентов, с предприятий — 5 процентов. Лепта акцизов (табак, алкоголь, топливо) — 12 процентов. Менее одного процента занимает в бюджете налог на азартные игры.

— С помощью налоговой политики большинство стран поддерживает равновесие в обществе. Ведь ни при каких обстоятельствах воспитательница в детском саду или медсестра не приблизятся по своим доходам к банкиру. Увы, в расслоенном обществе Эстонии наша налоговая система не играет такой стабилизирующей роли. Перед весенними выборами в парламент партии предлагали внести в эту систему коррективы: центристы вели речь о ступенчатом налоге, Народный союз акцентировал внимание на повышении не облагаемого налогом минимума. Чья позиция вам ближе? Хотя оба этих предложения (как и обещание реформистов снизить подоходный налог с 26 до 20 процентов) подразумевали образование ощутимой «дыры» в бюджете...

— Налоговому администратору, каковым я являюсь, негоже комментировать различные политические предложения по изменению налоговой системы. Департамент не вмешивается в налоговую политику, это за пределами нашей компетенции.

— А теперь о самом коварном и безжалостном из всех налогов — налоге с оборота. Не слишком ли высок налог с оборота? Это ведь не два и не три процента, а целых восемнадцать!

— По сравнению с другими европейскими странами это не так и много. Да, есть государства с 15-процентным налогом с оборота, но в Дании, Финляндии, Швеции этот налог составляет 22-23 процента. К тому же Закон о налоге с оборота является преемником европейского законодательства. А оно очень строго относится к его исполнению.

— После того, как вы возглавили Налоговый департамент, отмечается рост поступлений в бюджет. За счет чего? Какие механизмы были запущены? Какую тактику вы применили? Что послужило толчком для выхода из тени тех или иных предприятий?

— Несколько лет назад, когда налоговая система только складывалась, контрольные функции государства были слабы, а то и вовсе отсутствовали. Со временем система развивалась, набиралась опыта, внедрялись инфотехнологии, накапливался банк данных. Да и климат в обществе менялся, стабилизировались отношения в сфере бизнеса. С апреля 2001 года существует и активно действует центр налоговых расследований, который при необходимости доводит дело до суда. У центра много проектов, он оказывает нам существенную помощь. Вообще в нашей системе задействован большой коллектив — 1230 юристов, экономистов, финансистов, бухгалтеров. Работы много, и есть успехи.

— Весь мир старается уклониться от налогов. Тот, кому удается это сделать, не нарушая закон, считается большим молодцом. Такие «молодцы» пользуются услугами самых хитроумных консультантов, изобретают самые, казалось бы, невероятные схемы финансовых операций. Выходит, налоговикам надо быть еще хитрее, еще умнее, распутывать самые сложные клубки...

— В налоговом производстве очень много различных документов. Все зависит от того, как ревизор умеет пользоваться разнообразными методиками, проводить сравнительный анализ, привлекать информацию, полученную от третьих лиц, выстраивать доказательную базу.

— Известные у нас бизнесмены пользовались офшорными фирмами, удаленными от Эстонии за сотни и тысячи километров, чтобы совершать свои сделки с меньшими налоговыми потерями, чем если бы это происходило в Эстонии. И все на законном основании.

— Просто несколько лет назад у Налогового департамента не хватало умения многое выявить и доказать. К тому же законодательство было иным. Оно ведь с годами тоже меняется, развивается, совершенствуется. Закон о порядке налогообложения обогащается новыми статьями, на которые мы можем теперь опираться.

— Известно, что ваш департамент проявил интерес к сделкам, совершенным Тынисом Пальтсом до того, как он стал министром финансов. Пальтс утверждает, что все эти сделки, в результате которых многомиллионные налоги были уплачены в Голландии, были законными и что он готов всячески помогать Налоговому департаменту, находящемуся теперь в его ведении... Более того, если Налоговый департамент решит, что он должен заплатить дополнительные налоги, он сделает это. Что вы на это скажете? Вы ведь встречались с министром и говорили на эту тему.

— Я не хотел бы это комментировать.

— Потому что вы — подчиненный Пальтса?

— Дело в том, что расследование еще не закончено и, значит, всякие комментарии преждевременны. У центра налоговых расследований свой план работы, он изучает материалы, относящиеся не только к дню сегодняшнему, но и к тому, что происходило вчера и позавчера. Но... не шесть лет назад. Налоговые сделки более чем шестилетней давности — удел истории.

— Новая правящая коалиция, сокращая ставку подоходного налога и одновременно повышая не облагаемый налогом минимум (так планируется в коалиционном договоре), будет подрезать бюджет с двух концов. Как вы будете выкручиваться? Казну-то все равно надо наполнять... Придумаете новые налоги? Повысите цены?

— Все эти вопросы — опять же к политикам, это их проблемы. Но мы все-таки будем стараться выполнить план наполнения бюджета.

— Хорошо ли вам помогают в этом еще оставшиеся у нас государственные предприятия? Такие, как Tallinna Sadam, Eesti Post, Eesti Põlevkivi, Eesti Energia? Отношение к ним со стороны населения двойственное: с одной стороны, все мы хотели бы, чтобы эти предприятия — собственность всего народа — работали успешно, то есть прибыльно; с другой стороны, их производство связано с жизнеобеспечением каждого из нас, и потому желательно, чтобы цены на их продукцию держались на доступном уровне, что, конечно же, сказывается на прибыли.

— Названные вами предприятия работают очень хорошо, получают прибыль и исправно платят налоги. Для нас форма собственности на предприятии не имеет значения, все равны перед законом.

— Про Монику Салу с ее миллионными премиями хотелось бы поговорить...

— А что тут говорить? Она получила премию согласно заключенному договору. Если вы заодно хотите спросить, получает ли премии директор Налогового департамента, то, нет, не получает. Зарплата у меня стабильная.

— А какой тогда у вас стимул собирать побольше налогов? Профессиональная честь? Чувство долга?

— Так оно и есть.

— Вам нравится ваша работа?

— Она не из легких, ведь департамент оказывает определенное давление на людей. Но мы стараемся учитывать психологические аспекты наших взаимоотношений с населением. И многое сделали для того, чтобы в стенах департамента налогоплательщиков встречали доброжелательные чиновники, готовые помочь, быстро обслужить.

— Действительно, заполнение налоговых деклараций стало совсем не обременительной процедурой. Это замечено всеми. Разумеется, глупо спрашивать, исправно ли вы лично платите налоги. Конечно, исправно. Но когда вы приходите в компанию, в вашем присутствии, наверное, о деньгах стараются не говорить. На всякий случай. Чтобы не сболтнуть лишнего.

— Можно сказать и так.

— Спасибо за беседу.