Как японцы познакомились с Ану Тали

Татьяна ОПЕКИНА

Вот уже шесть сезонов подряд в концертном зале «Эстония» проходят ставшие популярными циклы концертов Эстонско-финского симфонического оркестра под управлением Ану Тали. Об этом «МЭ» уже писала. Но не писала о том, что с начала этого года Ану стала дирижером тартуского театра «Ванемуйне». А вот теперь - в конце мая, начале июня — прошли успешные ее гастроли в Японии.

Сегодня Ану (именно сегодня!) исполняется 31 год. Как и ее сестре Кадри — менеджеру Эстонско-финского оркестра (я уже их различаю, хотя на это ушла пара лет). Рабочий день Ану загружен до предела, время расписано на недели, месяцы и годы вперед. На крыльях музыки она вырвалась на просторы планеты. Япония — это ведь не ближний свет, это Страна восходящего солнца. На как вообще японцы узнали об Ану? Его Величество Случай? Конечно. Хотя у этого случая есть имя и фамилия.

А было так. В начале прошлого года японский профессор Казуохи Накайя, являющийся помимо работы в университете консультантом Токийского симфонического оркестра по части репертуара, зашел в Токио в музыкальный магазин и купил японскую версию компакт-диска Эстонско-финского симфонического оркестра, где записаны «Лебединый полет» и сюита «Океан» Тормиса, «Тонелаский лебедь» Сибелиуса и «Море» Дебюсси. Купил случайно, можно сказать, из любопытства, ведь дирижер — женщина, а их в мире не так уж много. Прослушав пластинку, профессор не без удовольствия отметил, что исполнение превзошло его ожидания. И ему захотелось послушать эту музыку вживую, в концертном зале. С помощью всемогущего Интернета профессор разыскал таллиннский адрес, прислал Кадри письмо, а затем позвонил, чтобы расспросить о календарных планах оркестра. И приехал. А после 6-й симфонии Чайковского в исполнении Ану воодушевился идеей пригласить ее на гастроли в Токио. Дело в том, что 6-я симфония Чайковского — самое любимое произведение японцев. Его там чаще всего исполняют, его все знают и готовы слушать еще и еще. Но и Ану тяготеет к русской музыке вообще и к Чайковскому в частности. А 6-я симфония для нее особенная. Это произведение обычно играют мягко и сентиментально, как красивую мелодичную вещь. На самом деле там речь идет о жизни и смерти, а это очень серьезно. Именно так Ану его и исполняет.

Сначала профессор Накайя повел речь об одном концерте с Токийским симфоническим оркестром, старейшим, кстати, музыкальным коллективом страны. Потом переговоры расширились, японцы заговорили о четырех выступлениях, вплетенных в начало филармонического сезона. В Японии, в отличие от наших широт, эти сезоны начинаются весной, а не осенью. Ибо лето для японских фанатов симфонической музыки — самая активная пора для посещения концертов. А слушать музыку эти фанаты умеют. Перед началом концерта, рассказывает Ану, в зале стоит тишина. Полная тишина. Абсолютная тишина. Даже страшно становится. Хочется повернуться лицом к залу, чтобы убедиться: слушатели здесь, они никуда не исчезли. Но потом, когда концерт окончен, и им понравилось, они стоят, кричат, бурно аплодируют. А кто-то и плачет. Один мужчина после окончания 6-й симфонии Чайковского так плакал, что ему пришлось обхватить голову руками. И никто не мешал ему проявлять свои чувства. И это — открытие для Ану. Ведь она-то знала, и все мы знали, что японцы сдержанны, замкнуты, не хватают друг друга за рукав, не демонстрируют свои чувства. А вот оно как все получается...

Мне всегда было любопытно, как составляются программы гастрольных концертов. Если дирижер из Эстонии, он обязательно должен исполнять произведения своих соотечественников? Или необязательно? По телевизору мне дважды посчастливилось слушать, как дирижирует симфоническим оркестром японский дирижер Сейджи Одзава. Один раз — первого января, когда он стоял за пультом оркестра Венской филармонии во время традиционного новогоднего штраусовского концерта. Второй раз Одзава выступал с немецкими музыкантами. Ану не называет этого дирижера талантливым, великим или уникальным. Всех этих эпитетов для нее недостаточно, чтобы охарактеризовать Одзаву. «Он мистик», — говорит она. То есть не просто дирижер, артист. Он небожитель. Личность.

Составление программы гастрольных концертов Ану происходило в результате встречных предложений и переговоров. Прежде всего Ану спросили, что она сама хотела бы привезти? И не хотела бы, добавили, играть русскую музыку, потому что консультант уже слушал ее и очень рекомендовал? «И я была рада, — говорит Ану, — потому что 9-я симфония Шостаковича — одно из любимых моих произведений, не говоря уже о Чайковском». В результате — первый и второй концерты открывались симфонической поэмой Эллера «Заря» (на бис исполнялись его же «Народные напевы»), затем шел концерт-симфония для виолончели и оркестра Прокофьева, увертюра № 2 Тормиса и 9-я симфония Шостаковича. Финский виолончелист Яан-Эрик Густафсон приехал вместе с Ану, они прежде уже выступали вместе, к тому же их связывает большая дружба. Эрик отнесся к перспективе гастролей в Японии очень серьезно, целый год готовился. И не подвел ни Ану, ни слушателей. На третьем и четвертом концертах снова играли Эллера. А еще Хачатуряна, Сметану, Грига, Дворжака и... 6-ю симфонию Чайковского. Вот тогда-то и плакал, и обхватил голову руками тот эмоциональный слушатель.

Я спросила Ану, не страшно ли ей было гастролировать без своего родного оркестра, в далекой стране, где все иное — природа, культура, традиции, обычаи. Как она вообще физически все это выдержала? За шесть дней — четыре концерта! Оказывается, самым трудным был перелет с Запада на Восток. Утром в воскресенье прибыла в Японию. На следующий день назначена репетиция. А голова кружится. А сна нет. Смена часовых поясов — дело нелегкое. Но ничего — выдюжила. И если во время репетиций случался получасовой перерыв, просто ложилась отдыхать, чтобы снять напряжение. И трижды в день меняла мокрые футболки. 28 градусов тепла. Сильная влажность. И физический труд дирижера.

Конечно, зарубежные гастроли — дело очень ответственное. В рекламном буклете написано — Эстония, эстонский дирижер. А что знают в Японии о нашей стране? Единицы знают многое. Десятки — кое-что. Большинство ничего не знает. Вот теперь в музыкальном мире Японии добавился, после Неэме Ярви, еще один эстонский след. А вообще у Ану это не первые зарубежные гастроли. Уже были Финляндия, Швеция, Германия. Она отнюдь не новичок.

Отличается ли Токийский оркестр от созданного ею Эстонско-финского оркестра, от других коллективов? Конечно. Все оркестры отличаются друг от друга. Хотя про дирижеров музыканты всего мира, японцы в том числе, шутят одинаково. Когда их спрашивают, как дирижер интерпретировал то или иное произведение, они отвечают: «Не знаем уж, как он там интерпретировал, но мы-то играли 9-ю Шостаковича». Или 6-ю Чайковского. Оркестровая культура творит свой юмор. Ведь музыкантам нужно терпеть всех дирижеров, хороших и разных, подчиняться их воле. И тут невозможны никакие компромиссы.

Японию Ану не видела, столь плотным было расписание гастролей. Но с десятками японцев познакомилась. После концертов многие слушатели терпеливо ждали ее, выстроившись в ряд, чтобы получить автограф на компакт-диске, купленном в перерыве концерта. А растроганный профессор Накайя — концерты прошли успешно, все билеты были проданы, и слушатели были довольны — вместе со своей семьей пригласил Ану после третьего концерта в ресторан. Хозяин открыл его, несмотря на поздний час, подал суши. А на стенах Ану увидела свои фотографии...