Эти старые, старые фото

Николай ХРУСТАЛЕВ

В конкурсной программе недавнего Каннского фестиваля демонстрировалась и картина российского режиссера Александра Сокурова «Отец и сын». Сегодня наш гость - продюсер этого фильма Андрей РАЗУМОВСКИЙ. Интересен он нам еще и тем, что обязательно хочет вернуться однажды к давнему проекту совместного эстонскими кинематографистами игрового фильма о Георге Отсе.

Свободное плавание

- Андрей Владимирович, теперь кажется, что это было давным-давно, когда вы в качестве режиссера сняли фильм «Мордашка», последний, пожалуй, успешный фильм в том российском прокате, который потом обрушился, чтобы только сейчас начать возрождаться. Но тогда вы во всем случившемся раздрае затеяли студию «Фора-фильм». На что надеялись?

- На многое, и это было нашей ошибкой. Во-первых, сначала было довольно-таки страшно, потому что после 20 лет работы на «Мосфильме» я, бросив все, ушел в свободное плавание, не зная, чем это кончится. И вдруг совершенно неожиданно все это стало развиваться, и так как мы были вообще первыми, был замечательный прокат, мы же другие деньги платили. Ошибка же состояла в том, что все заработанное мы опять вкладывали в кино, нам казалось, что пришло новое время и уже ничего не изменится. А другие люди вкладывались и во что-то иное, в производство, не имеющее отношения к кино, то есть жили для кино и для себя. Хорошо, что, когда в 92-м пришел поток американского кино и случился обвал, мы все же придумали для себя издательскую деятельность, нашли нишу и стали большими тиражами издавать романы по мыльным операм, которые приносили немалые деньги, мы их опять вкладывали в кино. Но я ни о чем не жалею. Хоть и бывали провальные годы, но вначале мы делали по 6 кино в год, а в 2001-м достигли уровня 91-92 годов, снимали больше «Мосфильма». Сейчас немало снимаем с иностранцами - канадцами, американцами, немцами, болгарами, что может дать зарубежный прокат, а там все ясно и понятно.

Режиссер - мама, продюсер - папа

- Вообще странная ситуация возникает. Вы работаете с Сокуровым и Масленниковым, занимаетесь продюсерством уже больше десятка лет...

- 14.

- С другой стороны, все твердят, что продюсерство в России по-прежнему находится в зачаточном состоянии.

- Все дело в том, что сначала мы создали Ассоциацию независимого кино, потом продюсерскую, потом уже все вместе - Гильдию продюсеров, мы там с Арменом Николаевичем Медведевым вице-призиденты, а президент Владимир Досталь, и основное, чем занимаемся, - юридической стороной дела, но еще больше стараемся оправдать само существование у нас профессии продюсера. Ведь до последнего времени такой профессии в России не существовало ни в каких списках, мы ее обозначили, стали вводить положения, ее устанавливающие. Но все дело в том, что у нас издавна существует режиссерский кинематограф, с этим и спорить не надо, но надо и понимать, что от продюсеров теперь тоже никуда не деться, потому что государство - это не продюсер. Было же смешно, когда государственные чиновники выдавали на кино государственные деньги, а потом выходили получать «Нику» как продюсеры. Однажды Саша Сокуров замечательно сказал, что режиссер - это мама фильма, а продюсер - папа, режиссер фильм родил, а продюсер вырастил. Существует немало точек зрения на продюсерство, кто-то считает их диктаторами, но это неверно, потому что продюсер существует, чтобы создать режиссеру наиболее приемлемые условия для творчества, чтобы дать ему возможность полностью себя раскрыть. К тому же ясно, что чем интереснее у режиссера получится кино, тем больше оно принесет денег. Нашей режиссуре трудно отказаться от лидерства, но сегодня, когда мы постепенно переходим к рынку, возникает положение, при котором все решают деньги. Есть они - и ты хозяин ситуации. Понимая при этом, что если работаешь с Германом, Сокуровым или Михалковым, если работаешь с выдающейся индивидуальностью, то диктовать что-то не получится, можно только советовать.

- А может, все дело в том, что таких, как Сельянов, Сергеев или Разумовский, на пальцах сосчитать, а остальных в папы-продюсеры режиссерам брать не хочется.

- Иногда режиссеры приходят ко мне с просьбой спасти от какого-то продюсера, а кто, спрашиваю, тебя заставлял идти к нему? У нас в гильдии полсотни продюсеров, и могу сказать, по крайней мере, два десятка из них понимают, что и как. Но когда ты сам себя навязываешь и ради денег связываешься с продюсером, который тебя же и кидает, так чего же жаловаться?

- Не секрет, что большинство продюсеров клянутся в любви к Феллини, но при этом занимаются кино, которое, как его ни называй, таковым даже с натяжкой не является.

- Так тут тоже все не просто. Однажды мы сделали два фильма. Один назывался «Александр Галич. Изгнание», его каждый год по телевидению показывают. А вторым был «За прекрасных дам», комедия, которая дала путевку в жизнь Эймраджану, с которым мы больше никогда не работали. Но это же кино нас спасло, дало денег. Мы до сих пор стараемся не делить ничего на высокое и низкое, потому что иначе не получается, только мечтать можно об очень богатом человеке, Чубайсе, например, чтобы давал деньги на искусство. А фильм только ради искусства запускать нельзя.

- И тем не менее, предполагая заниматься «Русским ковчегом» Сокурова или его «Отцом и сыном», вы же не могли не просчитывать наперед прокатную судьбу этих картин.

- Конечно, мы понимали, что «Ковчег» в первый год денег не принесет, но будет в будущем постоянно работать. Вот недавно «Мордашку» показывали по телевизору в 47-й раз... Понимали мы и то, что «Ковчег» - это эксперимент, что сложен для зрителя, что такого в кино практически не было, когда фильм снимается одним планом за один съемочный день, за полтора часа, в 12 включили камеру, в половине второго выключили. Но поднять эти полтора часа... Четыре раза начинали, а день был самым коротким в году, 20 декабря, 27 градусов мороза, все одно к одному. Было очень сложно. Но, с другой стороны, иногда ведь приходится работать с неинтересными режиссерами, и от этого так устаешь...

Монолог

- Отношения режиссера и продюсера - отдельная история, здесь необходимо искать общий язык, но в то же время продюсер должен знать - это самое сложное, - как разговаривать с режиссером, как его не отпугнуть, если, конечно, в нем заинтересован. Однажды мой товарищ Валерий Ланской сделал картину, которая шла 1 час 45 минут, и было ясно, что 20 минут лишние. Сказал ему, и была страшная обида, мы с тобой товарищи, учились вместе, а ты стал хуже Госкино... В конце концов мне с ним спорить надоело, и в результате мы не сумели продать ни одной копии. Прошло 8 лет, я ему на юбилей подарил свою личную копию этой картины, и он сократил в ней то, что я когда-то просил.

Вторая короткая история. Когда мы снимали с Димой Астраханом «Все будет хорошо», то, читая вначале сценарий, я сказал: Дима, эту сцену надо выбросить и эту выбросить, ужас же. Он в ответ: ты ничего не понимаешь, стонать и плакать народ будет как раз на этих сценах. Так все и было: народ стонал и плакал как раз на этих сценах. Но Астрахан же один из тех режиссеров, которые совершенно фантастически чувствуют зрителя, хотя и публика его достаточно специфическая. Конечно же, продюсер должен идти на компромиссы, против совести нельзя идти, а компромисс всегда возможен, если я доверяю режиссеру. Помню, когда я снимал свою первую картину и председатель Госкино Сизов Николай Трофимович посмотрел пробы, то он не утвердил ни одного из шестерых главных героев. Для меня, дебютанта, это была трагедия уже хотя бы потому, что артист Катин-Ярцев, столбовой дворянин по происхождению, показался Сизову евреем. Ему все говорили, что это не так, а он на своем стоял: говорю, что он еврей, а мы евреев не берем. Что было на первом месте, когда создавали «Фора-фильм» - быть самостоятельными, снимать то, что хочется, пусть хоть всего одну картину в год. Сам я за 14 лет снял только 2 фильма. Первый - «Мордашка» - потому что, почувствовав себя в рамках новой профессии, сам должен был снова снять, чтобы уметь разговаривать с режиссерами. Это был интересный опыт, даже сегодня еще пишут: это было во времена «Мордашки». И вторая картина, наверное, получилась, но я понял, что совмещать две такие должности сложно. И все же у меня есть идеальный сценарий, обязательно хочу найти полгода...

Кино про кино

- Андрей Владимирович, получается, что вы наступили на горло собственной песне. Ради чего, если без слишком высоких материй?

- Скажу. Я влюбился в эту проофессию, она мне нравится, в ином случае я не стал бы ею заниматься. Но когда прихожу на площадку, смотрю на режиссеров, конечно, большого спокойствия в душе нет. Сейчас я придумал одну историю, она продолжается уже несколько лет - снимаю маленькие короткометражки «Тысяча и один рассказ про кино». Снял уже 46 серий, еще с десяток в работе. Я бы назвал это искорками памяти о кино, небольшие интервью, срез истории советского и российского кино. Я успел сделать 17 серий с рассказами замечательного сценариста Анатолия Борисовича Гребнева, снял Владимира Наумова, Козакова Мишу снял, Армена Медведева. Тут очень важно, чтобы был интересен рассказчик, на этом все построено, никаких фрагментов из фильмов, только «говорящая голова», только огромное количество фотографий, а меня в кадре нет, хоть собеседник и обращается часто: а ты помнишь? Я заметил поразительную вещь: когда-то в кино самыми главными были начальники, но вот фотографий режиссеров, актеров, операторов - уйма, а найти фото давнего министра культуры Михайлова - сложно, фотография Лапина - редкость и Сизова - редкость. Они как бы канули в историю, и даже такое обстоятельство становится любопытной подробностью...