Хрестоматия не для чтения

Екатерина РОДИНА

В Таллинне вышла книга, один из авторов которой настоятельно рекомендует ее не читать. Тем не менее найти «Хрестоматию» Ильи Сунделевича и Рауля Меэля можно практически в любом книжном магазине столицы. Презентация «серьезной вещи, написанной на философском уровне» состоялась в день закрытия выставки классика эстонского авангарда Рауля Меэля «Написанная история/письмо» в Доме кастеляна.

Поскольку, по мнению Ильи Сунделевича, в Таллинне «нет художественной русской интеллигенции», книгу пришлось издавать на эстонском языке. Это стало возможным благодаря Оттю Ардеру, который сотворил авторизованный перевод той части книги, что была написана Сунделевичем на русском языке. Однако часть этого текста уже издавалась в США в пятитомнике русской поэзии XX века «У голубой лагуны».

Первая часть книги «Проект повести о настоящем» – это некое учебное пособие по математике, работе с тканью, сортировке кожи, парикмахерскому искусству и эстонскому языку. Вторая часть, принадлежащая перу Рауля Меэля, «Hobu ohkas tuulesse» – это римейк небезызвестного «Калевипоэга», по определению Сунделевича, «тонко выполненный графически (разными шрифтами) и стилистически на грани конкретной и визуальной поэзии».

Сунделевич уверяет, что эта книга не предназначена для простых читателей: «В метро ее читать не будут, и я рекомендую ее не искать и не читать просто так. Это – бессмысленное дело». По словам автора, те, кто читает его книгу «просто так, в отрыве от современного искусства», просто развлекаются. А «Хрестоматия» – это, по выражению автора, «не стеб», а серьезное произведение, рассчитанное на широкую известность в самых узких кругах, наподобие Московской концептуальной школы.

Книга не имеет сюжета, но имеет главный персонаж. Это – язык. В детстве Сунделевич читал на немецком «Язык третьей империи» Виктора Клемперера. Книга, написанная на материале нацистских текстов, говорит о том, что делает с языком тоталитаризм. «Язык сам по себе жесткая тоталитарная среда, которая не оставляет человеку свободы, – Илья Сунделевич поясняет, о чем, собственно, написана их одна на двоих с Меэлем «Хрестоматия». – Человек есть то, что он читает. И эти тоталитарные языковые структуры вложили нам в голову советская и, частично, литература XIX века».

«Тоталитарные структуры языка» в конце концов трансформировались в вершину тоталитаризма – учебник на русском языке, который лично у Сунделевича вызывает панический ужас. И, заметим, не только у него одного. Панический ужас время от времени испытывают и учителя наших школ, в очередной раз открыв русскоязычный учебник, о чем регулярно сообщают редакции. Так что преподаватель, ориентирующийся в современном искусстве, вполне может рискнуть сесть за «Хрестоматию» Сунделевича и Меэля.