О поведении политиков в нестандартных условиях

В день начала военных действий против Ирака газета Postimees на полосе новостей опубликовала заметки Ало Лыхмуса о книге Магнуса Ильмярва, которая готовится к выходу в свет в апреле. Заметки касаются политических рокировок Эстонии в предвоенные 1938-1939 годы.

Официально прикрываясь нейтралитетом, предвоенная Эстония проводила прогерманскую политику и согласилась на оккупацию со стороны СССР, поскольку этого желал Гитлер. Большую роль сыграли в этом прямые и косвенные подарки политикам от Германии. Таково мнение историка.

Главной фигурой в прогерманской ориентации страны был Карл Селтер, ставший весной 1938 года министром иностранных дел Эстонии. Он поддерживал хорошие отношения с руководством крупного германского военного концерна IG Farben, который использовал добываемые в Эстонии сланец и фосфориты для производства химикатов, нужных германской армии, и делал большие капиталовложения в Эстонию.

Руководство страны, со своей стороны, полагало, что заинтересованность Германии в фосфоритах и других источниках производства масел настолько велика, что ради этого Германия обеспечит независимость Эстонии.

Историк отмечает, что, еще будучи министром экономики, Селтер всячески способствовал притоку германских капиталов. От немецких фирм финансовую поддержку помимо Селтера получал также генерал Лайдонер, которому, по некоторым данным, Селтер приобрел акций германских предприятий на 750 тысяч крон. Подкуп это не только чистая взятка, подкупом может быть, например, привлечение к участию в советах предприятий за высокую плату, предоставление акций, выплата дивидендов — поясняет историк. Лайдонер заседал в совете Eesti Kiviõli, и все решения совета во второй половине 30-х годов были в пользу Германии. По инициативе Лайдонера под официальным прикрытием нейтралитета велись военные переговоры с Германией.

В интересах Германии Эстония, а затем и другие государства Балтии отказались ратифицировать статью 16 Пакта Лиги наций, обязывающую государства — члены Лиги оказывать помощь странам, ставшим жертвами агрессии, и провозгласили нейтралитет. Действительной целью такого шага было исключить возможность вмешательства Советского Союза в защиту Чехословакии от Германии. По оценке историка, такой шаг Балтийских стран содействовал гибели Чехословакии и крушению системы Лиги наций. В самих странах Балтии он привел к охлаждению сотрудничества.

Ориентация внешней политики исключительно на Германию привела к банкротству в тот момент, когда Польша отказалась войти в блок с Германией и на повестку дня встал ее конфликт с Германией. Вслед за заключением пакта Молотова-Риббентропа ориентация только на Германию сменилась ориентацией и на Германию, и на СССР одновременно.

По мнению историка, в период войны Германии с Польшей Эстония была единственной в Прибалтике страной, не предпринимавшей никаких мер для защиты собственного нейтралитета.

Решение подчиниться возможным требованиям Советского Союза было принято уже в конце августа или первые дни сентября 1939 года. Вопреки общепринятому у нас мнению, будто Селтер был приглашен в Москву под предлогом заключения торгового договора, историк пишет, что министр иностранных дел сам активно добивался приема у Кремля, чтобы покориться ему.

Подобная политика уступок правительства Эстонии по-прежнему играла на руку интересам Германии: война Балтийских стран с Советским Союзом прервала бы снабжение вермахта балтийским продовольствием и сырьем. Она внесла бы неразбериху на западных железнодорожных ветках Советского Союза и нарушила поставки в Германию российского сырья и продовольствия, а также транзитных товаров из Японии и Китая.

Ильмярв пишет, что сопротивление Советскому Союзу, вероятно, закончилось бы поражением, но отмечает, что балтийские государства в 1939 году располагали более мощной военной силой, чем Финляндия, пережившая Зимнюю войну. А поскольку Финляндия осталась верна Лиге наций, то получала от нее значительную моральную поддержку. Эстония же пожертвовала идеалами Лиги наций ради интересов Гитлера.