Чтобы человеку было хорошо

Анна ЛИТВИНЮК

Делать свою работу надо так, чтобы пациенту было хорошо. Таков единственный критерий оценки результатов труда у моего сегодняшнего собеседника хирурга Юрия ЗОЛОТАРЕВА. По-другому просто нельзя. В хирургии могут работать лишь ответственнейшие люди, не отказывающие в помощи никогда. Без этих качеств человек просто не может стать хирургом, считает Юрий Золотарев.

В последнее время как-то принято больше ругать эстонскую медицину, чем хвалить. Иногда создается впечатление, что ничего хорошего в Эстонии в этой сфере не происходит и произойти уже не может. Но в здравоохранении, как и везде, работают люди. Работают каждый день. Лечат пациентов, делают операции. То есть стараются выполнять свою работу профессионально. Но об этом у нас писать как-то не принято.

В больницу на день

Одной из интенсивно развивающихся областей эстонской медицины является дневная хирургия, позволяющая пациенту в день операции уйти домой. Именно дневным хирургом в Маардуской больнице и работает Юрий Золотарев, о котором наша газета уже неоднократно писала. Уникальные операции по реплантации органов (пришиванию утраченных в результате несчастных случаев конечностей вместе с сосудами и нервами), которые делал этот военный хирург, воспринимались когда-то как одно из чудес медицины.

С каждым годом арсенал, которым располагает дневная хирургия, становится все более и более совершенным. До недавнего времени на ее базе можно было делать лишь самые простые операции первой, второй, иногда третьей категории сложности. Например, удалять грыжу, аппендикс, лечить вены. Года два назад возможности дневной хирургии расширились, рассказал нам Юрий Золотарев. Теперь в дневном стационаре можно делать разные более сложные операции: удаление желчного пузыря, внедрение в желудок, эндоскопические операции. Но на их проведение должна быть лицензия, а также одобрение Хирургического общества. Необходимо иметь и специализированное оборудование, соответствующую подготовку.

Создание центров дневной хирургии поощряется Больничной кассой (БК). Скажем, в Маардуской больнице, поскольку она находится неподалеку от хорошо оснащенных столичных медучреждений, не было смысла содержать круглосуточное хирургическое отделение. Так возник центр хирургии одного дня.

Главное - хорошо организовать

Дневная хирургия требует наличия хорошей анестезиологической службы. В Маарду анестезиолог приезжает только на операции. При таком подходе, когда человек уходит домой через несколько часов после сделанной операции, особое значение приобретают хорошая связь (телефон, транспорт), хорошее дооперационное обследование, качественно проведенная операция, правильное поведение человека после операции. Важно наличие хороших дорог. Неплохо, когда человека увозят после операции домой на машине. Да и Эстония такая маленькая. Здесь есть все условия для развития дневной хирургии. Многое зависит и от общей медицинской подготовки населения.

- Понимаю, что больницам и БК такие операции делать действительно выгодно, не расходуются деньги на койко-место, питание, дополнительные лекарства, но некоторые люди с опаской относятся к этому виду медицинской помощи.

- Дневная хирургия возможна при высокой организации быта людей. Если и у пациента, и у врача есть мобильный телефон, всегда можно созвониться и обсудить возникшие проблемы. Пациент получает памятку, как готовиться к операции. Далее, когда сама операция сделана качественно, возможность осложнений сводится к минимуму. Человека информируют о возможных последствиях. Он знает, как себя вести после операции.

Немаловажное значение имеет и налаживание контакта между семейным врачом и хирургом. Эти инстанции - стационар и поликлиника (семейная медицина) - должны работать вместе. Семейный врач здесь выступает в роли помощника, а иногда даже может подсказать что-то хирургу. Например, есть ли у пациента другие болезни, которые могут как-то повлиять на ход операции. То есть дневная хирургия требует высочайшей организации работы.

- А на практике это получается?

- Получается. Хотя существуют отдельные недоработки. На конференции по дневной хирургии, на которой недавно побывал, их как раз и обсуждали. Где-то уже разработаны хорошие послеоперационные инструкции для пациентов. Большое значение сейчас придают и заранее проведенной встрече анестезиолога и пациента. Желательно, чтобы анестезиолог поговорил с пациентом хотя бы за день до операции. Тогда специалист может дать какие-то рекомендации по поводу принятия или отказа от лекарств накануне операции. Допустим, в случае сердечных болезней или сахарного диабета. Ведь инструкция предоперационной подготовки предусматривает какие-то общие моменты, а существует конкретный человек со своими проблемами.

«Операция на психике»

- Сейчас традиционная медицина начинает активно сотрудничать с нетрадиционной. Скажем, восстановительное лечение после операции ведется теперь зачастую вместе с психотерапевтами. Как вы к этому относитесь?

- Когда-то я не придавал этому значения. Теперь по опыту знаю, что прежде чем принимать решение об операции, человеку важно сделать ее «психологически» и посмотреть на результат. Нужно вообще понять, нужна ли именно эта операция человеку. Но в этом случае речь о нетрадиционной медицине не идет. Имеет место просто более глубокий подход к реабилитации пациента. Нетрадиционная медицина - это принципиально иной подход. Вспомните хотя бы плацебо (таблетки-пустышки). Люди часто зацикливаются на приеме чего-то, замыкаются на условный рефлекс принятия чего-то. Это вторая сигнальная система, которой обладает человек. Не зря говорят, что слово лечит.

Если продолжать разговор о новшествах в дневной хирургии, заметил Юрий Золотарев, они в основном связаны с введением нового оснащения, новых операций. Сначала такие операции делают только в больших клиниках. Потом ими овладевает все большее число хирургов, которые оттачивают технику их проведения. И вот уже их можно делать в обычной больнице.

Дневная хирургия - обычная?

В принципе, дневная хирургия ничем не отличается от обычной хирургии. Просто послеоперационный период человек проводит в привычных для себя условиях, а не в больнице.

Сейчас существует так называемый «комплексный показатель» оплаты операции. Раньше как считали? Сколько стоит сама операция, наркоз, пребывание в больнице. Сейчас все это не рассматривают по отдельности. Просто пишут, что операция «аппендицит» стоит столько-то. То есть независимо от того, сколько человек пробудет в больнице, БК заплатит за это строго фиксированную цену. Для меня в этом случае существует единственный критерий - чтобы человеку было хорошо. Надо ему полежать в больнице, он от меня уйдет не сразу. Важно довести дело до конца, не бросить человека.

- То есть по сути дела сейчас все зависит от добросовестности хирурга? От того, какой он человек - добрый или не очень.

- Нет, дело не в том, какой он - хороший или плохой. Если операция сделана через пень-колоду, человека не долечили, у него концы шрама один выше другого, а ему говорят: «О чем это вы? Мы вас от смерти спасли, а вы толкуете про свой кривой рубец...». Понимаете, насколько качественно должны быть выполнены все этапы операции. Надо делать свою работу до конца. По-другому хирургам просто нельзя работать. И так думают все специалисты. Просто иногда не справляются, бывают перегружены работой...Поэтому так важно правильное обучение молодых хирургов.

- А как быть с очередями на операции, которые не уменьшаются? - задаю коварный вопрос.

- Скорость создания новых отделений пока меньше, чем скорость закрытия тех, что были до этого. К созданию очередей приводит и все большая централизация медучреждений.

Что же касается самых последних изменений в дневной хирургии, Юрий Золотарев рассказал нам, что в мире сейчас существует такая тенденция, когда крупный бизнес покупает «под себя» больницы. Там занимаются исключительно узкой специализацией. Например, только эндоскопией или травматологией. Что кажется моему собеседнику не очень хорошим знаком. В советское время мы это уже проходили, говорит хирург.

Например, в Военно-медицинской академии специализация была настолько высока, что в травматологии, где вроде бы в основном работали травматологи-ортопеды, один травматолог-ортопед ставил только пластинку, другой - исключительно спицы аппарата Елизарова. И они не могли заменить друг друга. А если у человека, находившегося в травматологическом отделении, не дай Бог, начинал болеть живот или была почечная колика, приходилось вызывать из соседней клиники хирурга, чтобы он поставил диагноз. Вот к чему приводит узкая специализация, говорит Юрий Золотарев. Хирург надеется, что в Эстонии это не произойдет.