После взрыва

Любовь СЕМЕНОВА

Этого взрыва ждали со дня на день. Нет, сведениями о готовящемся в доме номер 23-а на улице Паэ «теракте» не располагала ни обычная полиция, ни Полиция безопасности. Но люди, живущие и в этом доме, и в соседних домах, исподволь всегда были к этому готовы.

Сложный контингент

До этого случая в известной на всю округу неблагополучной общаге рвануло года три назад. В тот раз взрыв произошел на четвертом, последнем, этаже здания, и хотя был не такой силы и не имел таких последствий, как нынешний, однако соседям по коридору запомнился хорошо.

Они, эти соседи, в понедельник утром, на вторые сутки после взрыва, сидели прямо на земле возле огороженного бело-голубой лентой с надписью Politsei и охраняемого полицейскими патрулями здания и ждали, когда «начнут пускать домой». Из имущества, прихваченного с собой в момент ночной эвакуации, при них было: верхняя одежда, нисколько не защищавшая их от сырого утреннего холода, да собака, настороженно-предупреждающе рычащая на каждого, кто осмеливался подойти к ее хозяйке.

«Вы так и сидели здесь всю ночь?» — «Нет, спали вот в этой палатке (показывают на желтое сооружение с красным крестом), а утром нас оттуда выгнали. Теперь вот сидим, боимся уходить, вдруг начнут пускать в дом, и у нас последнее растащат». — «Вы все в этом доме законно живете?» — «Конечно. У нас и комнаты приватизированы. А теперь вот и не знаем, что с нами будет дальше». Ольга, одна из компании, достает из кармана связку ключей: «Вот, смотрите» — похоже, сработал некий приобретенный рефлекс тут же предъявлять доказательства.

«А почему вы спали в палатке, а не в бывшем детском садике вот тут рядом, где других размещали?» — «А кто ж нас туда пустит? — ответили вопросом на вопрос. – Мы же вон какие». «Вон какие», действительно, выглядели «не очень»: не слишком интеллигентная внешность, вид несколько помятый. Первое (и единственное) впечатление – в момент взрыва эти люди явно расслаблялись с помощью «общеукрепляющего» и, кажется, до сих пор не протрезвели окончательно. Поэтому словам Ольги насчет того, что «только недавно муж евроремонт сделал», при взгляде на нее верится с трудом.

Впрочем, они уже привыкли, что окружающие относятся к ним с явным недоверием, пренебрежением или превосходством. Точно так же – «сложный контингент» — воспринимают их и сотрудники полиции, регулярно наведывающиеся по известному адресу то в связи с дракой или убийством, то по поводу «вызова на наркоточку».

Может быть, поэтому одного из компании, сидящей на полянке у дома, парня лет 25, полицейские уже успели оштрафовать за нарушение общественного порядка на 180 крон. Как он сам сказал (показав опять же для достоверности копию протокола): «За появление в общественном месте в нетрезвом виде». И тут же, ища поддержку: «А за что? Они же сами меня из дома ночью выгнали. Я же пил дома, а не в общественном месте». Аргумент логики не лишен.

Общага

В этом доме постоянно что-то происходит, поэтому жители микрорайона называют его по-простому – «бомжатник». Они еще не забыли, что совсем недавно, какой-то десяток лет назад, общежитие комнатного (гостиничного) типа на улице Паэ, 23-а, населяла вполне приличная публика: пенсионеры, молодые семьи с детьми, работники строительных организаций, ожидающие очереди на получение квартиры. Впоследствии кто-то оказался везунчиком и успел получить квартиру в период бесплатного распределения жилья, а кто-то так и остался проживать в общаге, не имея средств на покупку квартиры.

Постепенно, уже во времена независимой республики, когда в нашу жизнь пришла безработица, а стоимость коммунальных услуг стала едва ли не превышать некоторые зарплаты, дом стал заселяться неблагополучной публикой. Среди «неблагополучных», кстати, оказались и те, кто когда-то проживал в этой общаге, получил бесплатное жилье, но со временем не смог оплачивать свое проживание и влез в долги.

Кроме того, тут нашли пристанище люди, неумеренно пьющие, наркоманы, а также «барыги» (торговцы наркотиками в розницу), с успехом ведущие здесь свой «бизнес». Жильцы дома утверждают, что и комнату, в которой в ночь с субботы на воскресенье произошел взрыв, снимал такой «барыга».

Каково жить в этом доме нескольким приличным семьям, остается только догадываться, но в последнее время не то что заходить в неблагополучный дом, но даже случайно оказаться в его окрестностях в неурочный час было небезопасно. Может быть, и по этой причине бывшая «вотчина» небезызвестной фирмы «Сафран» – расположенный рядом дом на Паэ, 25 – даже в «евроотремонтированном» варианте никак покупателей не привлекает, хотя здесь в течение долгого времени и предлагались отличные квартиры. Но отпугивает пейзаж с видом на общагу.

В общем, ночной взрыв в злополучном доме хоть и был внезапным, но не неожиданным.

Бомжей в столице стало больше

Только так можно охарактеризовать последствия взрыва. Комнаты в доме были приватизированы (то есть имели владельца), и это обстоятельство наверняка станет решающим при рассмотрении вопроса об оказании реальной помощи. Ведь у нас, как известно, спасение утопающего должно быть делом его же рук. Если дом признают обвалоопасным (что вполне вероятно), люди не смогут вернуться в свое жилье. Правда, уже ходят слухи, что в этом случае город обещает найти им пристанище. Но…

По данным регистра населения, в доме официально числится 185 человек, причем в большинстве это люди одинокие, с несложившейся судьбой, каких называют асоциалами. Станет ли город решать их проблемы за счет других нуждающихся, например жильцов возвращенных домов?