Смотрите, кто пришел

С профессором Тартуского университета Марью ЛАУРИСТИН беседует Татьяна ОПЕКИНА

— Недавно в газетах промелькнуло скромное сообщение о том, что вы, г-жа Лауристин, уходите из состава Тартуского горсобрания, чтобы сосредоточиться только на преподавательской деятельности. Чем это вызвано? Как это понимать? Разногласия в горсобрании? Просто человеческая усталость? Или полное разочарование в эстонской политике?

— Ни то, ни другое и ни третье. Причина на самом деле глубоко практическая, так как я действительно вернулась в университет на полную профессорскую ставку, а это означает очень большую нагрузку и большие обязанности. При этом расписание лекций, научных конференций и т.д. составлено так, что у меня нет возможности одновременно находиться в университете и в зале горсобрания или на заседании комиссии. А мне совсем не хочется слышать упреки в свой адрес по поводу пропусков заседаний горсобрания. К тому же умеренные сейчас в городе находятся в оппозиции, а это значит, что и содержательно я могу оказывать там мало влияния.

— Какими видятся вам главные причины более чем скромных результатов на парламентских выборах, полученных умеренными?

— Итоги выборов показали, сколь велико было в обществе ожидание новой политики, новых лиц. Все те, кто занимался государственными делами в течение последних десяти лет, в глазах народа как бы устарели, стали слишком привычными. Хотя проблемами социальной справедливости умеренные занимались все эти годы. Но мы входили в такие правящие коалиции, где у нас не было перевеса, не было возможности оказывать преимущественное влияние. В сходной ситуации сейчас оказался Народный союз, который надеется внести лепту в создание более справедливого общества. Что ж, мы тоже надеялись.

— Фракция умеренных в Рийгикогу сейчас невелика — всего шесть человек. Правда, все они асы — экс-министры, экс-премьер, лидер профсоюзов. Качественный состав фракции, как видим, отменный. Но нет количества, а количество в парламенте — это все. Ты можешь быть хоть бессловесной пешкой, но у тебя голос...

— Когда партия в оппозиции, качество, уровень ее депутатов очень важны, ибо они могут вывести оппозиционную партию на публичное поле. Если вы смотрели по телевизору парламентские дебаты по бюджету, то видели, что сейчас Эйки Нестор — один из сильнейших оппонентов правительства, потому что он действительно знает дело, ведет четкую линию. Думаю, его опыт, умение обосновать свою позицию уникальны.

— Как вы думаете, почему многие избиратели пошли за партией Res Publica? Ведь все эти заклинания типа «Выбирай порядок!», «Новая политика» — это все слова, слова, слова...

— В семиотике это называется нулевой знак — туда каждый может вложить собственное содержание.

— Так слушают симфоническую музыку. Один думает при этом, как он катался на лодке с любимой девушкой, а другой — про то, что завтра надо заполнить налоговую декларацию...

— Нерешенных проблем в стране действительно много, и потому в обещание новизны в политике каждый избиратель вкладывал свои мечты, ожидания. И теперь ждет, когда и насколько эти ожидания оправдаются.

— Какое впечатление производит на вас новый состав Рийгикогу? В нем много молодежи, новых лиц. Но работоспособен ли этот состав? Некоторые уже начали разбегаться...

— Честно говоря, я сейчас не особенно глубоко вникаю в эти проблемы. Не для того я из Рийгикогу ушла, чтобы мысленно там и дальше оставаться. Что касается конкретной проблемы, а именно выхода известного телеведущего Ханнеса Вырно из Рийгикогу, то да, народ выбрал в парламент не только его, но и других хорошо известных и популярных телезвезд, и они, эти телезвезды, должны теперь сами определиться, чем они всерьез собираются заниматься — телевидением или депутатской работой. Очень жаль, что такой молодой, талантливый тележурналист, как Ханнес Вырно, растрачивает сейчас себя, ведя игру, как стать миллионером, а он ведь очень хорошо вел популярную передачу «Вилка». Как человек, связанный с медиа, я с грустью смотрю, когда творческие люди уходят, не сделав всего, что им дано, на сцене или на экране. Но если они уходят в парламент, то должны понимать — это серьезная профессиональная работа. И не всегда артист для нее подходит. Правда, бывают, хотя и редко, совпадения, когда персонаж, которого артист воплощает на сцене или на экране, помогает восприятию его в политике. Хороший пример тут — Кальо Кийск, исполняющий в телевизионном сериале роль сапожника Иоханнеса, душой болеющего за справедливость. Получалось, что Кийск вроде как и в парламенте — все тот же борец Иоханнес. Увы, если на экране Кийск играет главную роль, то в зале парламента он такой роли не сыграл. Парламентарий — совсем другая профессия.

— Согласны ли вы со мной, что в нынешней правящей коалиции при внешнем доминировании партии Res Publica первую скрипку все же играют реформисты, ставшие по-настоящему партией власти? Ведь что такое «родительская зарплата», которую коалиция собирается ввести с нового года, что такое учебное пособие успевающим студентам? Это продолжение политики реформистов, стоящих на защите интересов молодых и успешных...

— Я с вами абсолютно согласна. И подозреваю, что многие люди, голосовавшие за партию Res Publica или за Народный союз, а также те честные люди, которые от этих партий избраны в Рийгикогу, испытывают некоторое неудобство. Умеренным это хорошо известно, мы ведь были в одной коалиции с реформистами — партией богатых и красивых, проводящей сильную финансовую политику, партией Сийма Калласа — лучшего, на мой взгляд, финансиста Эстонии. Но социальная логика и финансовая логика — это разные вещи. И интересы людей, связанных с финансами и бизнесом, не совпадают с интересами других людей.

— Известная шутка Бертольда Брехта: ограбление банка — ничто по сравнению с его основанием.

— Реформисты потому и доминируют в политике вообще, что у них огромное влияние в области политики финансовой. И если сейчас с поста министра финансов ушел миллионер Тынис Пальтс, то на его место приходит новый молодой министр, который учился у Калласа, проходил практику в Министерстве финансов, когда Каллас его возглавлял.

— Когда глава кабинета Юхан Партс представил в парламенте проект бюджета на следующий год и обозначил его приоритеты — демография, образование, экономический рост, — депутаты, в том числе и оппозиционные, не задали ему ни одного вопроса. Вас это не удивило? Или — все дебаты и все вопросы впереди?

— Я не слушала доклад, и что было причиной в данном конкретном случае, не знаю. Но по опыту парламентария могу сказать, что в иных случаях молчание оппозиции после доклада показывает отношение к тому, кто докладывает.

— Считают, что докладчик не ответит на вопросы?

— Считают, что он не ответит на вопросы по существу.

— Так называемая родительская зарплата, учебное пособие студентам, снижение уровня подоходного налога... Все это для молодых и успешных. А что делать старшему поколению? Лечиться не на что, жить не на что. В то же время психологически непросто осознавать себя обузой общества. Пенсионеров ведь много.

— Каждый пенсионер в отдельности из последних сил старается выкручиваться как может. Кто-то подрабатывает, кого-то дети поддерживают, а кто-то живет очень и очень туго. И потому я задала бы вопрос по-другому: а что может сделать государство для пенсионеров? У этой проблемы есть две стороны. Одна — это повышение пенсий. Потихоньку они растут. Но увы, прибавки к пенсиям моментально съедаются ростом цен. И потому умеренные предложили, отказавшись от индексации пенсий, исходить главным образом из того, насколько растут поступления от социального налога. А они растут, ведь заработная плата не стоит на месте. И, значит, необходимо увеличить прибавки к пенсиям.

— Такое предложение умеренных — признание собственной ошибки? Ведь именно умеренные были инициаторами индексации пенсий.

— Конечно, это исправление ошибки. Дело, однако, в том, что когда индексация предлагалась, это был большой шаг вперед. Инфляция в то время была значительной, а теперь условия изменились, инфляция сократилась, и, значит, ориентация на нее не может улучшить положение пенсионеров. Но есть и другая сторона проблемы, которая у нас недооценивается. Если посмотреть на другие страны — на наших северных соседей, на Германию и даже США, — то там укоренился совсем другой взгляд на старшее поколение, его образ жизни, его возможности. Услуги и льготы старшему поколению оказываются там на каждом шагу, начиная от бесплатного входа в музеи и кончая разного рода скидками, льготами, услугами, которые оплачиваются либо из государственного, либо из муниципального бюджетов. Вот сейчас идет много разговоров об ухудшении у нас медицинского обслуживания. И правда, введение платы за визит к врачу — неприятная неожиданность. Умеренные предлагали — тогда у власти была коалиция Калласа — Сависаара — запретить законом брать с пенсионеров плату за визит к врачу. Но тогда этой платы не было. И нас заверили, что вряд ли больницы и впредь на нее пойдут. Но они пошли... Различные льготы, которые не прибавляют дохода пенсионерам, но сокращают их расходы, — таков опыт названных и неназванных мною стран, который нам стоит позаимствовать. Такого рода льготы у нас уже были, когда пенсионерам ввели пособие по оплате жилища в случае, если стоимость коммунальных услуг превышает треть доходов. Теперь этого нет, и для одиноких пенсионеров проблема становится нерешаемой, ибо вся их пенсия целиком должна быть потрачена на оплату счетов за тепло, свет, воду и т.п.

— Новое поколение приходит — уже пришло! — в политику. Эти молодые люди красноречивы, образованны, знают иностранные языки, видели мир. Но какие у них сердца? Чего они хотят для Эстонии? Можно ли им верить? Вы знаете это поколение. Многие из них — бывшие студенты Тартуского университета. А некоторые — ваши ученики.

— То, что в политику приходит новое поколение, это хорошо. Это нормально. Так и должно быть. Ведь мы оказались в политике на волне Народного фронта — ученые, артисты, художники. Непрофессионалы. Сейчас страна уже вышла из ситуации переходного периода, и в политику должны прийти люди более подготовленные — юристы, экономисты, финансисты, социологи. Они и приходят, хотя народ пока еще любит выбирать в парламент тех же артистов... Что можно сказать о новом поколении? Они разные. В любом поколении есть разные люди. Я вижу среди молодых политиков очень хороших, умных людей, энтузиастов. Но вижу и других. Они думают, что если у нас рыночная экономика, то каждый должен заботиться только о своем доходе, своей прибыли. Но в политике нельзя думать только о прибыли. Хотя это опять-таки не проблема поколения, это проблема личности.

— Спасибо за беседу.