До новой социальной политики нам далеко

Прямое влияние ЕС на социальную сферу Эстонии в ближайшей перспективе будет минимальным. Косвенное влияние скажется через годы. Ответственное «домашнее задание» — гармонизировать эстонские законы социальной сферы с европейскими — в ближайшие годы нами, видимо, выполнено не будет. Объявленный прогресс в связи со вступлением страны в ЕС и НАТО самой чувствительной для людей социальной сферы не коснется. Таковы выводы наблюдателя Европарламента от Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса, зафиксированные в прогностическом докладе Рийгикогу о возможном влиянии ЕС на различные сферы нашей жизни.

Социальная сфера, зависимая в основном от расходной части госбюджета любой страны, в ЕС менее всего законодательно зарегулирована, все документы, ее касающиеся, носят по преимуществу рекомендательный характер. Так что здесь у каждой из стран-членов в законотворчестве руки развязаны — твори, как говорится, выдумывай, пробуй. Увы, автору доклада приходится констатировать: Эстония свою социальную сферу законодательно по-европейски не оформила.

Нынешняя правящая коалиция, как и предшествующие, трусовата в подходах к социальным вопросам, лишена решительности в том, что касается государственной социальной заботы.

Для убедительности Ильвес перечисляет те необходимые правовые документы, которыми правительство предпочитает не занимать своего внимания, первой упоминая европейскую Социальную хартию: «Правительству не хватило смелости даже обнародовать, какие ее положения оно не выполнит».

Запланированная налоговая реформа и нежелание менять индексацию пенсий приведут к тому, что пенсионный уровень в 40 процентов от средней заработной платы нами достигнут не будет.

У нас все еще не начата работа над законами, защищающими людей, потерявших здоровье на работе, нет речи о страховании от несчастных случаев на производстве и профзаболеваний. Не видно даже желания правительства переломить противодействие этому работодателей. Его пассивность автор доклада отмечает и упоминая Закон о трудовом договоре: «Партнеры по рынку труда — работодатели и профсоюзы по многим вопросам уже пришли к соглашению, а шагов третьей стороны социального партнерства – правительства – не видно и не слышно. Правительство так и не поняло, что наемный работник – самая уязвимая сторона трудового договора и потому должна быть больше защищена законом». Минюст и парламент по-прежнему противятся принятию закона о равенстве полов.

Что же касается размера социальных пособий и пенсий, то сам по себе ЕС никаких изменений к нам не привнесет. Эта сфера целиком зависит от социальных министерств стран-членов и госбюджета каждой отдельно взятой страны.

И если уж говорить о каких-либо внешних влияниях, то они будут скорее косвенного плана и находиться в зависимости от инвестиций в тех, кто наиболее уязвим на рынке труда, от обеспечения равных возможностей, от развития третьего сектора, от роста информированности людей об организации социальной защиты в других странах и их требовательности к отечественной социальной сфере.

А пока, отмечает Ильвес, с 1998 года пособие по безработице у нас держится на уровне 400 крон, и правительство корректировать его не намерено, отказываясь даже внести в закон поправки, позволяющие безработным помимо пособия получать средства собственных накоплений по добровольному страхованию от безработицы.

Детское пособие с 1997 года заморожено на уровне 150 крон в месяц, хотя правительство рапортует о миллиардах дополнительного бюджета и обещает рекордный рост госбюджета в 2004 году.

Правительство, объявившее поддержку семьи своим приоритетом, рекламирует родительское пособие, которое лишь усиливает расслоение общества и коробит чувство справедливости. Судя же по запланированной налоговой реформе, дыры бюджета от налогового недобора будут затыкать беднейшие, обеспечивая процветание процветающих.

Снижение ставки подоходного налога до 20 процентов скорее всего заморозит зарплаты, поступления в пенсионную и больничную кассы не увеличатся. Сохранится и официальный прожиточный минимум в 500 крон. Активной политики занятости тоже не предвидится. Если страны ЕС тратят на нее в среднем 2,7 процента ВВП, то Эстония лишь 0,2 процента. Дополнительно государственного финансирования в перспективе не видно, и, более того, правительство не намерено убирать барьеры на пути работников к повышению квалификации — отклонено предложение освободить работодателей от налогообложения их инвестиций в квалификацию работников.

Доступность медицинских услуг связана напрямую с поступлениями соцналога. Его размер сохраняется неизменным, тем самым перемены в здравоохранении скорее будут происходить под влиянием все тех же косвенных факторов, что и в целом в сфере социальных услуг. Приобщаясь к опыту других стран, наши люди станут требовательней к своему здоровью и отечественной системе здравоохранения, хотя в общем автор доклада Рийгикогу не видит перспектив улучшения финансовых возможностей эстонской медицины в ближайшие годы. Самая чувствительная сфера — социальная – останется у нас по-прежнему болевой. «МЭ» — Обозрение