"МЭ Среда" | 25.08.04 | Обратно

Госконтролер против гостайны

Евгения ГАРАНЖА

У государственного контролера Михкеля Овийра на сей раз нашлось немало пищи для журналистских умов. Фото Александра ГУЖОВА

Государственный контролер Михкель Овийр считает, что за государственной тайной, которой окутан стратегический резерв Эстонии, на деле скрывается лишь безответственность чиновников и отсутствие дальновидной стратегии.

Обстоятельная проверка стратегического резерва Эстонии, которую Государственный контроль провел по следам выплывших на свет в этом году масштабных растрат, выявила картину комичную и печальную одновременно. Ни одно учреждение из тех, кому положено заботиться о том самом неприкосновенном запасе, от которого зависит благополучие населения страны в лихую годину, не справилось с такой ответственностью. Лидирует, конечно, Министерство сельского хозяйства. Вместе с подчиняющимся ему государственным акционерным обществом «Эстонское зернохранилище» оно проморгало 15 тысяч тонн государственного зерна на сумму почти в 28 миллионов крон.

Из восьми зернохранилищ, удостоенных титула «закрома родины», течь дали три. При этом «Эстонское зернохранилище» не забило тревогу даже после того, как хранилища несколько раз не смогли в срок выполнить свои обязательства – предоставить требуемое зерно или расплатитьcя по счетам. Более того, с нарушителей не взяли предусмотренного за просрочки штрафа. Министерство сельского хозяйства, в свою очередь, превратило госрезерв в источник неучтенных бюджетом субсидий для отечественных производителей – оно регулярно скупало зерно по ценам выше рыночных, а продавало по дешевке.

Продав, не сохранили – сохранив, не продали

В сфере ответственности МВД и Министерства социальных дел таких умопомрачительных растрат не обнаружено, но, как показала аудиторская проверка, исключительно по той причине, что их запасы оказались менее соблазнительными. Взять хотя бы почти анекдотичный случай с пропажей 25 тысяч фильтров от противогазов. Сейчас даже не представляется возможным установить, существовали ли эти фильтры вообще, поскольку во время инвентаризаций противогазы всегда считали ящиками, а не комплектами. Сопроводительная документация составлена так, что не позволяет установить виновных. Но даже если бы противогазы по сей день лежали в целости и сохранности, никто не мог бы поручиться за их рабочее состояние, поскольку помещение, где их хранят, не соответствует никаким нормам.

Единственная часть резерва, в которой не обнаружилось прорех, это запасы медикаментов. Однако порядок их выдачи в чрезвычайной ситуации до сих пор не установлен. Кроме того, Министерство социальных дел не справилось с задачей вовремя продавать лекарства, срок реализации которых подходил в концу, и попросту списывало устаревшие пилюли.

А ларчик просто не открывался

Госконтролер Михкель Овийр убежден, что разгильдяйское отношение к госрезерву процветало во многом благодаря окутывающему его покрову государственной тайны. Овийр призывает обратить внимание на тот факт, что до 1999 года информация о госрезерве была общедоступной и лишь потом ее засекретили. «Какому-нибудь шпиону и сейчас потребуется от силы полдня, чтобы выяснить размер стратегического запаса зерновых. Достаточно обзвонить все восемь хранищ по отдельности», — иронизирует госконтролер, убежденный, что на данный момент секретность выполняет единственную функцию – помогает правительству скрывать отсутствие какой-либо стратегии по созданию и хранению госрезерва.

Минимум, что необходимо сделать для исправления ситуации – проанализировать, в каких запасах на черный день действительно нуждается Эстония. Ведь большая часть предусмотренных законом составляющих резерва никогда не создавалась, а другие, например продовольственный, комплектовались на глазок. Нужно также практически заново создать систему общественного контроля за состоянием госрезерва и научиться своевременно и по рыночной цене продавать те запасы, срок годности которых подходит к концу, чтобы на вырученные средства закупать новые.

Виновный должен отвечать

Помимо этого, госконтролер считает нужным точно распределить ответственность за сохранность госрезерва между конкретными сотрудниками конкретных министерств, чтобы наказание виновных не ограничивалось чисто политическим жестом – отставкой министра, пробывшего в должности от силы год и ни в чем, по сути, не замешанного. «Безответственность – это смерть любой административной системы. Я сам работал в министерстве и знаю, что мы, чиновники, чувствовали себя очень неплохо. Мы по сути почти ни за что лично не отвечали», — покаялся Михкель Овийр.

Для начала Госконтроль предложил министру сельского хозяйства Эстер Туйксоо заставить совет акционерного общества «Эстонское зернохранилище» нести коллективную ответственность за допущенную растрату. Один положительный эффект у скандала вокруг госрезерва все-таки был: как отмечают сотрудники Госконтроля, в последние полгода правительство наконец-то продемонстрировало практический подход к их предложениям.

А завершил отчет Госконтроля Михкель Овийр почти притчей. «Мы в Эстонии привыкли смотреть на госрезерв, как когда-то на учения по гражданской обороне: они есть, но вот есть ли от них польза, никому не интересно, — рассказал госконтролер. — Но накануне расширения ЕС я был на одном международном совещании и беседовал со своим коллегой. И я заметил, что Эстония вступает в ЕС сравнительно тихо – ее не сотрясает ни смена правительства, как в Латвии, ни импичмент президенту, как в Литве. На это мой коллега ошарашенно посмотрел на меня и воскликнул: «Но послушайте, какое значение имеют эти события по сравнению с тем, что вы разбазарили свой государственный резерв!»