Два часа десять минут

Николай ХРУСТАЛЕВ

Может показаться, что разговаривать с водолазом зимой как-то не ко времени, не сезон, вода отдыхает подо льдом. Но, во-первых, не вся, а только озерная и речная, а во-вторых, зимой у водолазов времени все же побольше. Хотя наш нынешний собеседник не только водолаз-инструктор, он еще и пожарный I класса. Тем не менее с сотрудником Таллиннского пожарно- спасательного депертамента Юрием Сильмансоном мы договорились, не распыляясь, вести речь исключительно о водолазном деле.

Медные трубы

- Юрий, сразу договоримся, что говорить с вами будем не как с человеком официальным и служивым, но как с человеком, для которого дело стало сразу и профессией, и увлечением. Вообще-то, в детстве подавляющее число мальчишек мечтает стать пожарным или водолазом. Не знаю, мечтали ли вы об этом, но если да, то, получается, детская мечта исполнилась?

- Насчет мечты не знаю, но то, к чему меня тянуло, произошло. А тянуло как раз к воде. Пожарный при этом я как бы по совместительству, работаю же в департаменте, который называется пожарно-спасательным. Отдельной водолазной службы у нас нет, так что и на пожары выезжаю, и на аварии, одним словом, занимаюсь всем тем, чем должны заниматься спасатели. Кстати, сейчас везде в Европе такие понятия, как просто пожарные или, например, просто водолазы, уже отсутствуют, есть только спасатели.

- Между тем русская пословица связывает жизнь человека с огнем, водой и медными трубами. Огонь и вода в вашей жизни присутствуют. А медные трубы?

- Огня и воды мне действительно хватает, а медные трубы иногда встречаю среди находок нашего Эстонского военно-исторического объединения «Вирония», которым руковожу. Ищем мы не только в воде, но и в земле, а там и медные трубы тоже попадаются. И не только трубы.

- Перед встречей с вами разговаривал с человеком, понимающим толк в водолазном деле, и он пошутил: начни со спирта, его водолазам всегда много давали для протирки и промывки.

- Действительно, давали много, но давно, лет 7-8 назад. Те времена смешные уже прошли, потом все коренным образом изменилось, спирт был заменен специальной жидкостью, которую внутрь употреблять невозможно, протирать и дезинфицировать - это пожалуйста.

- Шутки шутками, а вот о первом вашем погружении, Юрий, хотелось бы поговорить всерьез, что тогда испытали?

- Первое погружение, естественно, глубоким не было, но вот ощущение было удивительным - такое состояние невесомости испытываешь, как будто в космос попал. Сальто можно было делать, и я его делал, как заправский акробат. При этом все так медленно, плавно, потрясающие мгновения переживаешь. При этом можно оглядываться по сторонам, что-то разглядывать, есть немного времени.

Дышите глубже

- Когда видишь в кино водолаза, который, не торопясь, с фонариком обследует затонувший корабль, то думаешь, что у него уйма времени. А сколько времени у него реально?

- Все зависит от глубины погружения и времени года. Чем глубже, тем, понятно, холоднее, и время пребывания под водой сокращается. Многое зависит и от аппаратуры, емкости баллонов с воздухом. Так что времени может быть и час, и полтора, бывает даже до двух, тут самые разные обстоятельства имеют значение.

- А каков ваш личный опыт нахождения под водой в течение одного ныряния?

- 2 часа 10 минут.

- Представляю, сколько всего пришлось на себя нагрузить.

- Баллоны были стандартные, хорошие аппараты, закачал много воздуха, было не очень глубоко, мы занимались поисками в реке Нарва, вода была теплой, ритм дыхания выработан нужный, все же опыт сказывался. Вообще для водолаза ритм дыхания имеет огромное значение, главное, его не сбить, уметь вовремя задержать при подъеме, словом, тут отдельная наука, может быть, одно из самых главных правил в профессии. А тогда за работой время летело незаметно, к тому же я и сам тянул немного, не хотелось выходить, менять на базе аппаратуру. Так 2.10 и получилось.

- И все же, готовясь заниматься водолазным делом, чего вы ожидали, на что надеялись?

- Я же свою жизнь при всех условиях собирался связать с водой. Если бы не получилось профессионально, тогда она стала бы моим хобби. Но - повезло, все сложилось.

- А если бы не сложилось, стали бы аквалангистом?

- Сейчас не говорят - аквалангист, теперь есть дайверы, количество звездочек и уровень значения не имеют, это любительская категория. Водолазы - тут профессиональное образование, аквалангисты - нечто другое. Чтобы было понятнее: водитель грузовой машины всегда профессионал в отличие от автолюбителя, у которого тоже есть права. Но с ними за баранку самосвала не сядешь. С водолазом можно заключать трудовой договор, а дайвер - это турист, только подводный.

- Вам, как я понимаю, под водой туристом быть некогда, надо работать. Что это за работа?

- Она связана преимущественно со спасательной деятельностью. Иногда приходится искать утопленника, какие слова ни подыскивай, но это так официально называется. Иногда требуется найти на дне оброненный в воду предмет, мотор лодочный, скажем.

Подводные свалки

- А случайно на дне можно что-нибудь любопытное найти?

- Как ни прискорбно про это говорить, но наше дно очень сильно замусорено. Сверху не видно, но особенно чистой береговую полосу не назовешь.

- Конечно, битые бутылки - радость небольшая, но есть же находки, от которых сердце водолаза начинает учащенно биться?

- Безусловно, что-то можно найти. Вообще, мне кажется, что сегодня обнаружена только малая часть затонувших судов, если вести счет от средних веков, даже еще раньше. Морские пути здесь оживленные, но много покоится на больших глубинах, к тому же все не очень обследовано, требуется особая аппаратура.

- По правде говоря, плохо верится, что в наши продвинутые технические времена что-то может быть не обнаруженным, не исследованным.

- Конечно, найти подводный объект, корабль при современном техническом оснащении труда вроде не составляет. И дойти до него можно, но вот попасть внутрь, обследовать - это уже настоящая работа, очень опасная, требующая подготовки, снаряжения и морально-психологического заряда, потому что всякое может случиться.

- А что вообще испытываешь, попадая в затонувший корабль?

- Первое ощущение - большая настороженность, оттого и предельная осторожность необходима, но вместе с нею и воодушевление испытываешь, сам факт, что находишься здесь, для тебя важен. И, конечно, есть еще ожидание того, с чем можешь встретиться, что увидеть.

- А наглядевшись разных фильмов, где жуткая акула-убийца такого наворотит, что мурашки по телу, можно в реальности ожидать под водой каких-то ужасов?

- Тут, конечно, не без преувеличений и фантазий, хотя в теплых морях, безусловно, все возможно. К тому же с улучшением качества оснащения люди больше стали увлекаться дайвингом, пошли в воду, так что и увеличилось число разного рода происшествий. В нашей холодной Балтике опасностей подобного рода, слава Богу, нет.

- Но тем не менее бывало, что чувствовали себя под водой, мягко говоря, не очень комфортно?

- Ситуации всякие были, случаются непростые условия поиска, иногда можно наткнуться на, попросту говоря, подводную свалку, а там чего только нет - и стекла, и рамы, что угодно, так что вопрос собственной безопасности становится актуальным, а это увеличивает общее напряжение.

- Если человек мечтает стать водолазом, с чего начинать?

- С контакта со знающими людьми. Самому начинать довольно сложно и технически, и материально. Вот мы тут обсуждаем: как там под водой - страшно, нестрашно? Но когда правила изучены и все доведено до автоматизма, тут-то и начинается радость, удовольствие. Но сначала требуется овладеть азами.

Заветный сундучок

- Вы возглавляете Эстонское военно-историческое объединение «Вирония», что ищете?

- Клуб наш существует с 1986 года, и мы занимались поиском на Балтике судов Первой и Второй мировых войн. Со временем выросли в объединение, появились филиалы, и к морским поискам добавились поиски в реке, озере, подводные объекты можно обнаружить практически везде.

- В течение почти двух десятков лет вы, не сомневаюсь, наверняка что-то находили.

- Находили военную технику, несколько лет назад нашли очень старинный военный фрегат, предположительно шведский, делали замеры, пытались фотографировать, но тут для обследования требуется по-настоящему качественная аппаратура.

- Все жду, что вы про клад какой скажете.

- Кладов мы не пока находили, но у водолазов всегда есть мечта найти якорь, а еще рынду - корабельный колокол... Якорь находил, в прошлом году нашел, наконец, старинную рынду, теперь ею надо заниматься, чистить, искать маркировку. Теперь, когда фрегат, якорь и рында найдены, пора бы и сундучок обнаружить.