Самое человеческое желание

Евгения ГАРАНЖА

Во вторник премьер-министр Эстонии Юхан Партс встретился в Доме Стенбока с миротворцами, участвующими в миссии в Ираке. Ю.Партс поблагодарил солдат за службу, сопряженную с риском и опасностями. Пребывание эстонской миротворческой миссии в Ираке может быть продлено до лета 2005 года - с таким проектом правительство Эстонии намерено обратиться в четверг к парламенту страны. По ныне действующему решению, миссия должна завершиться в конце июня 2004 года. Фото Александра ГУЖОВА.

Даже шестидесятиградусная жара не помешала младшему сержанту Антону Мигалеву все проведенные в Ираке полгода мечтать о том, чтобы по приезде домой первым делом заключить в объятия свою половинку.

«Была одна такая самая первая вещь, — застенчиво отвечал неделю как вернувшийся на службу после отпуска миротворец, когда мы с фотографом спрашивали его, о чем он мечтал во время долгого полета домой из Ирака: о холодном душе или, может быть, о домашних пельменях. – Когда тебя шесть месяцев нет дома, это желание было главным не только для меня, но и для моей половинки... Ну то, самое человеческое!»

Упоминание о той, кого младший сержант Мигалев в разговоре называет исключительно «моя половинка», является одним из немногих способов добиться от него ответа, состоящего хотя бы из нескольких фраз кряду. Дело принимает совсем уж печальный оборот, когда Антон признается, что самым тяжелым моментом, связанным с багдадской командировкой, для него было отражение по возвращении домой нашествия знакомых с одним и тем же вопросом: «Ну и как там было, в Ираке?». «Я уже по горло сыт этим! Как-как! Да поезжай и сам посмотри!» — стучит по столу в такт словам ребро внушительной загорелой ладони. Не иначе как именно с ним имел дело тот сержант армии США, который потом писал в Интернете, что эстонские сослуживцы своей суровостью напомнили ему русского боксера, с которым бился в очередной части своих приключений американский герой Рокки!

Интернет там жутко медленный...

В Ираке, где Мигалев был с Иванова дня до Рождества с первым подразделением эстонских миротворцев, ему больше всего запомнились три вещи – пыльные шторма, своеобразный уклад местной жизни и жутко медленный Интернет.

Иракских добровольных полицейских эстонские миротворцы учили безопасному обращению с оружием. Фото из архива миротворцев
«Когда мы уезжали из Эстонии, там градусов 15 было. А когда прилетели в Кувейт — уже все 50 или 60. Ветер горячий был, шторм пыльный. Спасала только вода, если ее много пить. У нас в заплечных ранцах все время должно было быть не меньше двух литров. Я раньше был в горячем климате, в Средней Азии. А тем, кто впервые, конечно, тяжело было!» — рассказывает Антон. Впрочем, и привычка спасала тоже не всех. От жары страдали даже парни из Техаса, который в жаркие месяцы вполне может сравниться с Персидским заливом. Спасала специальная форма – солнцезащитные шлемы, особая ткань, которая отражала солнечные лучи, одновременно пропуская воздух, и не дававшие перегреваться ногам сапоги.

Зато в помещениях бывшего завода по ремонту «бэтээров», где базировался американско-эстонский батальон, исправно работали кондиционеры. На условия жизни в багдадском пригороде миротворцы не жалуются. «Вполне приличное место. Дома все стояли целые. Этот район не бомбили. Комната отдыха была, спутниковое телевидение — российские каналы там смотрели, спортивные соревнования. В Интернет можно было платный зайти, 5 долларов час. Был и бесплатный, но до него идти далеко надо было. Воды хватало. Электростанцию, правда, привезли собственную. Еда тоже была туда-сюда, терпимая. Сначала самим надо было кое-что пристроить для готовки. Это требует времени. Потом и с едой тоже стало все в порядке. Продукты, конечно, были привозные, не иракские».

Сначала мы просто носы зажимали...

Желание попробовать местную кухню у Мигалева надежно отбил городской рынок, который входит в зону патрулирования эстонцев: «Место настолько грязное, что это просто заставляло смеяться. Сначала, когда приходили туда, просто носы зажимали. Скажешь какому-нибудь торгашу, ну почисти ты свою лавчонку! Он вроде почистит, а на следующий день лавка становится в десять раз грязнее прежнего».

Обратно в Ирак Антону Мигалеву пока не хочется. Фото Александра ГУЖОВА
Говорили, что местные нападали на эстонских миротворцев именно из-за того, что они участили проверки на рынке. Но, по словам Антона, все, что удавалось найти во время таких операций – не более чем оружейная мелочь. «Сарафанное радио» быстро предупреждало продавцов запрещенного товара о приближении иностранных солдат, и «крупная дичь» успевала унести ноги.

Чего еще не обнаружил младший сержант Мигалев на багдадском рынке, так это признаков царящего в стране голода. «Ну я точно не заметил, чтобы у них был голод. Рынок ломился от еды. Там продают все подряд, как раньше у нас на Кадака. Другое дело, что не у всех были деньги, чтобы это покупать. Если у нас есть бедные, средние и богатые, то там — либо очень бедные, либо невообразимо богатые. Я ни одного середнячка не видел. Зато кое-кто себе отстроил такие замки...» — усмехается он.

В каждой семье должно быть оружие

В обысках и патрулировании эстонско-американскому подразделению помогала местная полиция. Она же стояла на воротах военной базы, когда небо в очередной раз белело от автоматных очередей – народ праздновал то гибель сыновей Хусейна, то новость о поимке самого беглого диктатора. Антон говорит, что уж чему-чему, а стрельбе иракских полицейских, набранных из рядов добровольцев, миротворцам учить не пришлось. А вот во многих других отношениях подготовку стражей порядка пришлось начинать с нуля. «У них такая культура, что как праздник, свадьба, например, или любое другое событие, тут же начинается стрельба в воздух. Палят все время. Традиция такова, что в каждой семье должно быть оружие. Оно передается по наследству. Их надо было научить безопасному обращению с оружием. Они не знали сначала, как строить оборону, не владели тактикой. Мы им показывали, как правильно двигаться», — описывает Мигалев инструкторские трудности миротворцев.

Побывали эстонские солдаты и в настоящей иракской школе. В каждую миротворческую миссию включается так называемая гражданская программа. Эпизоды из нее потом расходятся по миру на фотографиях военных, обучающих арабских мальчишек американскому футболу или дарящих оборванной малышне игрушки. Практичные эстонцы вместо плюшевых мишек привезли детям тетрадки, ручки и строительные материалы для восстановления школы. Мигалев говорит, что у местных на это просто не было денег: «С детьми-то мы общались очень хорошо. Тут же возникали шутки. Вообще мы не замечали, чтобы местные в большинстве своем были злы на нас. И такое, конечно, было. Но это очень маленький процент. Остальные, наоборот, приветственно махали нам, улыбались».

О военной части миссии, о взрывах гранат и о раненых Мигалев говорить не любит. «Мы с самого начала знали, что однажды это должно произойти, — коротко бросает он. — После первых нападений поняли, что головой по сторонам надо вертеть в два раза тщательнее прежнего». По словам младшего сержанта, в Ираке время за работой летело быстро. Куда труднее ждать конца командировки приходилось его «половинке», хоть они и говорили по телефону каждую неделю. Снова в горячую во всех смыслах точку Мигалева потянет не скоро. «Надо же и дома пожить», — впервые за все интервью мягко улыбается он.