Сохранить нельзя упразднить

Валерий КАНЧУКОВ,
председатель Попечительского совета
Тартуской Пушкинской гимназии

Было приятной неожиданностью получить обращение лидеров партии Res Publica, которое республиканцы обозначили как «Отчет народу Эстонии».

Тот факт, что данный «Отчет» пришел на мой домашний адрес совместно с другой личной корреспонденцией и был изложен на русском языке, позволяет мне делать вывод, что я являюсь не случайным, а целевым адресатом данного обращения, что правительство считает себя подотчетным и некоренной части населения республики, включая ее в понятие «народ Эстонии». Во всяком случае, приятно отметить уважительное отношение правительства к данной категории населения хотя бы как к налогоплательщику. Воистину, ничто не ценится другими так высоко и не дается нам так легко, как уважительное к ним обращение.

В самом «Отчете» меня, по понятным причинам, привлек больше тот раздел, где речь идет об образовании и языке.

Позиция правительства относительно того, что «ядром школьной системы должны стать дети и их родители, а не чиновники», не вызывает поддержки разве что только у самих чиновников.

На основании постоянного личного общения с педагогами подтверждаю, что в целом «прекращено безобразие и самоуправство чиновников со справками о знании государственного языка».

Является очевидным факт, что «русские школы продолжают свою деятельность». От себя мог бы добавить – «в более спокойной атмосфере», если бы не одна оговорка.

Суть этой оговорки лучше всего рассмотреть на примере следующего утверждения, содержащегося в «Отчете»: «отменено требование о закрытии русского образования в Эстонии». И это тоже факт. Факт законодательный, правовой. Но (это та самая оговорка) не факт правоприменительной практики.

Сужу об этом на основании нашего опыта. Так, в ноябре 2003 года Попечительский совет Тартуской Пушкинской гимназии обратился в Тартускую городскую думу с предложением об утверждении русского языка обучения в Пушкинской гимназии как в основной школе, так и в гимназических классах.

Данное предложение Попечительского совета гимназии было единодушно поддержано родительскими советами классов и большинством родителей (из семисот опрошенных родителей решение Попечительского совета не поддержали только девять человек).

Наше предложение основывается на §9 Закона об основной школе и гимназии, где говорится о том, что в основной школе и гимназических ступенях муниципальной школы «языком обучения может быть любой другой язык» в отличие от эстонского. В основной школе — «по решению собрания местного самоуправления», в гимназических ступенях муниципальной школы «разрешение на обучение на другом языке дает правительство республики на основании ходатайства собрания местного самоуправления. Соответствующее предложение делает Попечительский совет гимназии».

Понятно, что данное предложение отнюдь не обязательно должно быть поддержано собранием местного самоуправления. Но вместе с тем, если Тартуская Пушкинская гимназия, имеющая вековую историю и всегда являвшаяся хранительницей русских культурных и образовательных традиций, не вправе претендовать на родной язык обучения, то для кого же еще предназначен девятый параграф упомянутого закона?!

Через месяц нами был получен ответ, суть которого заключается в одном предложении: «Тартуское городское собрание находит, что принятие решения по вопросу о языке обучения гимназии, которое бы начало действовать, согласно § 52 Закону об основной школе и гимназии, в 2007 году, в настоящее время было бы преждевременным».

Похоже, господин министр образования, ваши слова о том, что ядром школьной системы пока остаются чиновники, находят себе очередное подтверждение. Почему, собственно, «принятие решения по вопросу о языке обучения гимназии в настоящее время было бы преждевременным»? Когда, в таком случае, принятие данного решения станет своевременным, да и кто это решает – своевременно или нет? Из чего следует, что «принятие решения по вопросу о языке обучения гимназии» может основываться только на требованиях § 52 Закона об основной школе и гимназии и не может основываться на условиях, изложенных в § 9 того же Закона? На чем основано утверждение, что «решение о языке обучения гимназии начинает действовать с 2007 года»?

Какими бы ни были ответы на все эти вопросы, ясно одно: положение дел с русским образованием в Эстонии сегодня, по аналогии с известным изречением, лучше всего характеризуется утверждением «сохранить нельзя упразднить». Вроде бы и слова расставлены в нужной последовательности, и точка в итоге имеется. Остается дело за малым – проставить запятую.

Хочется надеяться, господин Майметс, что вы и ваши коллеги успешно справитесь с этой проблемой, чтобы утверждение «отменено требование о закрытии русского образования в Эстонии» впредь не вызывало никаких оговорок.