Радикальное противостояние

Любовь МЕЙНЕРТ

Суд по делу об убийстве Анны Линд начался в среду, 14 января, следующие заседания назначены на 15 и 19 января — об этом сообщил главный судья стокгольмского суда первой инстанции Йоран Нильссон после того, как ни адвокат обвиняемого, ни прокурор не потребовали прохождения подозреваемым судебно-психиатрической экспертизы.

Михайло Михайлович был задержан 24 сентября, 18 декабря следствие по делу было завершено, а 6 января последовало сенсационное заявление: 25-летний Михайло Михайлович, подозреваемый в убийстве министра иностранных дел Швеции Анны Линд, признался в совершенном преступлении во время дополнительного допроса, который проводился по требованию его адвоката Петера Альтина.

Михайло Михайлович во всех подробностях рассказал следователю, как он 10 сентября в центральном стокгольмском универмаге НК нанес ножевые ранения Анне Линд, которая вместе со своей подругой делала покупки. Министр иностранных дел Швеции была без охраны. Несмотря на все усилия врачей, на следующий день она скончалась.

Михайло Михайлович — выходец из семьи сербских эмигрантов. По слухам в журналистских кругах, еще в несовершеннолетнем возрасте он нанес ножевые ранения своему отцу, и, по данным психиатрической экспертизы, его признали психически нездоровым, но не настолько, чтобы постоянно содержать в специальной психиатрической лечебнице. Шведское законодательство необычайно либерально относится к людям с психическими нарушениями, не требуя их немедленной изоляции от общества. И даже наоборот, социальные работники придерживались мнения, что психически неполноценные люди лучше будут адаптироваться в жизни, находясь в обществе нормальных людей. К тому же ощутимая экономия для государства!

Шведское общество полно противоречий. На фоне материального благополучия и высокого уровня демократических свобод целый ряд громких немотивированных убийств, прокатившихся по стране в 2003 году, заставил шведов задуматься, все ли благополучно в шведском королевстве. И совсем нетрудно было прийти к определенным выводам: многие преступления совершены бывшими эмигрантами из «горячих точек». Неадекватное поведение людей, пытающихся найти убежище в спокойной и сытой Швеции, психические срывы, часто связанные с перенесенными страданиями у себя на родине, нередко выливаются в прямую агрессию по отношению к мирным шведским гражданам, периодически — со смертельным исходом. А так как среди эмигрантов много арабов, то, несмотря на то, что Швеция в основном принимала арабов-христиан, антиисламский и антитеррористический настрой постепенно охватывает эту традиционно нейтральную страну.

В конце октября в Швеции был произведен первый арест на основании нового закона о террористической деятельности, предусматривающего более длительные сроки тюремного заключения за преступления, связанные с терроризмом. Жителя Стокгольма задержали, по словам заместителя городского прокурора Агнеты Хильдинг Кварнстрем, «на основании обоснованных подозрений по подготовке террористического акта». Мусульманин из Ливана, возраст — 37 лет, участвовал в военных действиях в Ливане, шведское гражданство получил в 1989 году, ранее уже был судим за нарушение закона о хранении и ношении оружия и наркотики. Арестованный подозревается в попытке строительства тренировочного лагеря членов террористической организации «Аль-Каида» в 1999 году в американском штате Орегоне.

Другой шведский гражданин, проживающий в небольшом городе в центре Швеции 51-летний бизнесмен, был выявлен испанской полицией безопасности как один из руководителей зарубежной сети международной террористической организации. Его подозревают в том, что он из Швеции руководил испанской группой террористов сети «Аль-Каида» и, вероятно, занимался организацией производства мин для их использования в Чечне и Афганистане. Весьма влиятельная шведская газета «Афтонбладет» пишет, что этот человек нередко встречался в Швеции с Баракатом Яркасом — одним из ведущих лидеров «Аль-Каиды».

Терроризм — это другая крайность в современном обществе, продиктованная логикой, которую используют мусульманские экстремисты, защищающие свою веру и образ жизни от западного давления. Методы защиты — вооруженное сопротивление, а поскольку сил для открытой схватки нет, в ход идет скрытое насилие в форме террористических акций. Подобные действия сторонники террора объясняют необходимостью «отстаивать» и «противостоять»: отстаивать интересы конкретной группы населения — в данном случае мусульман, и противостоять разлагающему западному влиянию.

Европа, естественно, всеми силами пытается оградить себя от угрозы террора, но в то же время, проявляя сострадание к беженцам и пострадавшим во время войны и репрессий в странах любых регионов мира, дает им на своей территории и кров, и хлеб насущный. Потому в Западной Европе складывается какой-то «местный» мусульманский мир, где перемешаны европейские и мусульманские традиции. Этот мир неоднозначен, сложен, активен и порою, как уже отмечалось, агрессивен по отношению к местному населению. Что и вызывает соответствующую реакцию этого населения.

В Швеции, например, правительство целенаправленно пытается сдержать волну «исламофобии». В ноябре 2003 года премьер-министр Швеции Йоран Перссон посетил стокгольмскую мечеть, которая действует уже три года. Вместе с представителями Исламского объединения и Исламского совета в Швеции Йоран Перссон обсудил возникшие антиисламские настроения и положение мусульманских женщин в шведском обществе и заявил, что «расистские тенденции и угрозы в адрес мусульманских групп в Швеции должны быть прекращены».

Кстати, в этой стране необычайно большая терпимость не только к инакомыслящим и иноверцам, но и к «инакоодевающимся». Например, администрация школ после долгих дебатов в обществе теперь имеет право запрещать ношение в школьных помещениях головных накидок, закрывающих лица учеников. Главное управление среднего образования пришло к выводу, что учитель должен знать, к кому он обращается, и, следовательно, видеть лицо учащегося. Однако этот вывод шведских чиновников приобрел характер всего лишь рекомендации, но не непререкаемого постановления.

Анализируя вопрос об отношении к одежде религиозного толка, великолепно владеющие политикой нейтралитета шведские государственные мужи нашли и на сей раз компромиссный выход из щекотливого положения. При решении религиозно-этнографических проблем в школах либеральное руководство управления среднего образования оставило право окончательного решения вопроса — какую одежду носит и как выглядеть — за дирекцией каждого конкретного среднего учебного заведения. Представьте, сколько наших школьниц и студенток ходили бы на экзамены в парандже, если бы им это позволили, тогда никто не смог бы утверждать, что это не та студентка, за которую она себя бы выдавала на зачете или экзамене.

После вступления в Евросоюз и в балтийских республиках могут возникнуть похожие проблемы, и еще неизвестно, как их будут решать наши государственные чиновники. Во Франции, например, правительство в конце прошлого года приняло постановление, запрещающее носить в школах предметы национальной одежды и одежды, соответствующей религиозным предписаниям.

Используемые в разных странах методы борьбы с терроризмом могут иметь порой самые неожиданные последствия. США, опасаясь новых террористических актов, ограничили возможности поступления иностранцев в американские учебные заведения. После терактов 11 сентября студентам из Восточной Азии, с Ближнего и Дальнего Востока все труднее поступить учиться в американские колледжи и университеты. Это привело к тому, что в европейских вузах в последнее время резко увеличивается количество иностранных студентов, особенно из развивающихся стран. Индия, Пакистан, Китай, Корея, арабские страны, Африка — география представлена в полном объеме. И не только такие престижные образовательные центры, как Оксфорд, Кембридж или Сорбонна, становятся вожделенными местами интеллектуального паломничества. Мягкий и доброжелательный социальный климат в Скандинавии создает благоприятную почву для укрепления международных студенческих рядов. Учебным заведениям этот процесс экономически очень выгоден, и, кроме того, значительно повышается интеллектуальный уровень образования, так как иностранные студенты, особенно из Азии, необычайно работоспособны, исполнительны и, как правило, при поступлении показывают хорошие результаты в тестах на эрудицию. Получение высококачественного образования и престижной профессии становится для них делом жизни.

В интервью газете «Вэстерботтенс-Курирен» ректор шведского университета в Умео говорит о том, что шведские учащиеся по сравнению с зарубежными студентами более вялые и избалованные. Очень быстро на создавшуюся ситуацию отреагировала Дания, отменив обязательный для иностранцев экзамен на знание датского языка при поступлении в датские учебные заведения, что уже обеспечило большой приток иностранных студентов в страну. Активно принимают иностранцев и в вузы Финляндии и Нидерландов, предлагая обучение на английском языке. И совершенно не испытывают никаких страхов по поводу того, что этот многонациональный коллектив высокообразованных профессионалов останется у них навсегда. В статье использованы материалы Шведского радио.