Шесть милых людей

13 июня можно все-таки сходить на выборы. Хотя бы шутки ради. Об этом пишет Тыну Ыннепалу в Eesti Päevaleht. В новыйЕвропейский парламент будут избраны 732 депутата от 25 стран, в которых проживают 453 миллиона жителей ЕС. В среднемполучается 1,6 депутата на миллион жителей. Как известно, для Эстонии выделено 6 мест. Выходит, что многовато - согласночисленности населения нашей страны, было бы справедливо 2, не больше.

Вопросы о количестве депутатов в парламенте решались в ходе трудных переговоров. Эстонские дипломаты и дипломаты других небольших стран преподнесли это общественности своих стран как большую победу.

Интересно, а как посмотрят на это граждане больших стран? Немцы не виноваты, что их 80 миллионов (а мест всего 99). Или виноваты? «Другими словами, - пишет Ыннепалу, - мы, эстонцы, можем быть довольны и все как один отправиться на выборы в Европарламент. Голос эстонца почти в три раза громче голоса немца!»

Но демократична ли такая система? Принцип любых демократических выборов в том, что выборы должны быть общие и единообразные. Это означает, что мандаты в то представительство, куда избирают депутатов, распределяются более или менее по числу жителей округов. Если следовать логике Европарламента, то из Тарту в Рийгикогу можно было бы выбрать почти столько же депутатов, сколько их выбирают из Таллинна. А из Вильянди - немножко поменьше. По-своему это было бы мило. Но смирились бы таллиннцы, тартусцы и жители Вильянди с тем, что более мощным оказался бы голос Тюри?

Из всего этого можно сделать пару выводов. Во-первых, депутаты Европарламента не обладают особой властью. Если бы она у них была, то ни немец, ни француз не смирились бы со своим недостаточным численным представительством. А так - почему бы не пойти навстречу небольшим государствам? Это производит впечатление великодушия. И терять нечего. По правде говоря, не все ли равно, сколько среди 732 депутатов эстонцев - 2, 4 или 6. Опасаться того, что национальные интересы Эстонии будут там доминировать, не стоит. В Европарламенте не будут доминировать ничьи интересы, потому что число депутатов из больших стран там также в меньшинстве.

Во-вторых, следует исходить из того, что руководство ЕС не является демократическим. Это своего рода парадокс. ЕС состоит из самых демократических стран мира. Но демократия плюс демократия еще не дает в сумме демократию. В отношениях между странами по-прежнему правит не демократия, а дипломатия. А дипломатия уже по своей сущности не демократична, а аристократична, как бы хорошо она это ни скрывала. В дипломатии важен не голос избирателя, а авторитет правителя, военная и экономическая мощь его государства, число его дипломатов, опыт и хитрость.

Это означает, что голос избирателей имеет значение и в дипломатии, но иначе. Каждый правитель хочет результатов от своих дипломатов, которые он мог бы показать своим избирателям. И что такого, если эти результаты могут нанести ущерб народу другой страны. При этом правитель может утверждать, что результаты эти нам очень полезны и выгодны. И бедный избиратель ничего не сможет сказать. Он не разбирается в сложности переговоров, не в состоянии следить за СМИ всех стран-участниц, не говоря уже о флере таинственности, который всегда окутывает дипломатию.

Демократия и сегодня действует только в национальном пространстве. Потому что демократия - это не только процедура выборов. Прежде всего, это открытые дебаты. На всех выборах должна возникнуть какая-то тема, которая бы охватила как можно большее количество людей, которая бы касалась всех.

Накануне выборов в Европарламент во всех 25 странах состоятся дебаты. В каждой стране возникнет какая-то главная тема. Если возникнет. На взгляд автора статьи, в Эстонии этого пока не ощущается.

Но даже если в каждой стране евродемократия действует безупречно, это еще не дает демократического результата. И не потому, что мандаты разные по весу. У них разное содержание. Например, представители одной страны, обладающие сильными мандатами, смогут снизить налоги. В другой стране система налогообложения не так важна, и ее представители поедут в Страсбург, чтобы помочь сельскому хозяйству. Для третьей страны важной является тема иммиграции, для четвертой - безработица. Темы для каких-то единых всеевропейских дебатов нет. И не будет, по крайней мере, до тех пор, пока все народы находятся в закрытых национальных СМИ. Даже общий язык не поможет. Французы почти не читают бельгийские газеты на французском языке.

Отсюда еще один вывод: не верьте туманным разговорам тех, кто говорит о защите национальных интересов в ЕС и о его демократизации. Эти две вещи несовместимы. Национальные интересы защищает дипломатия. Чем демократичнее ЕС, тем меньше там места для национальных интересов. Но этой демократической Европы пока не видно. Конституционное соглашение, будет оно или нет, на самом деле ничего не изменит. Европейский союз останется делом дипломатов, не депутатов.

Но это не только вопрос Европы. Такой же парадокс наблюдается во всем мире. В самых важных в мире выборах, от которых зависят мир и война многих народов, цена на нефть, рост мировой экономики, принимает участие ничтожная часть населения мира, составляющего 6 миллиардов: 7 ноября, в лучшем случае, сотня миллионов американцев, если они захотят выйти из дому, пойдут на выборы.

В этом смысле Европарламент - по крайней мере, какая-то попытка демократизировать отношения между государствами. В определенном смысле мы все же принадлежим к чрезвычайно привилегированному меньшинству (1/13 всей планеты), которое может выбирать своих представителей в парламент, в котором решают - все же! - вопросы, которые касаются всего континента и всего мира. Так что 13 июня на выборы все же можно пойти. Хотя бы ради шутки.