Репетиции «Репетиции»

Юрий ЯКИМАЙНЕН

Эстонский драматический театр совместно с Нарвским симфоническим оркестром затеял авангардный проект по сценарию великого итальянца Феллини к его же фильму «Репетиция оркестра». Вдохновитель, автор идеи, продюсер и действующее лицо будущей постановки — опытный режиссер, осуществляющий также и общую режиссуру проекта, Роман Баскин.

В настоящее время на мызе Палмсе близ Вийтна среди садов, прудов и старинных строений в бывшем цехе по дистилляции спирта (XVIII век) идут репетиции «Репетиции...», а 9 июля в Нарве, под сводами Александровской церкви, состоится премьера.

— Я надеюсь, — говорит Роман Баскин, обращаясь ко всем участникам репетиции, что в июле вся наша труппа, состоящая из 19 актеров и 32 музыкантов, станет одним оркестром. Актеры театра приблизятся к музыкантам (смех музыкантов)... Нет, я имею в виду имитацию, но надеюсь, что она будет достоверной. А музыканты, в свою очередь, должны стать актерами. Мы все, несмотря на разницу в средствах выражения, близки. Музыкант выражает себя через инструмент, актер же сам является инструментом. Бывает, что актер играет без слов. Дирижер я, Роман Баскин. Не надо смеяться. Анатолий Щура, руководитель и дирижер Нарвского симфонического оркестра, надеюсь, не сердится? Я же с самого начала говорил, что проект сумасшедший...

Смысл этого действа в том, что некий оркестр репетирует в течение двух часов в здании старой церкви и все, что там происходит, происходит в реальном времени в течение двух часов.

— Я подчеркиваю, — продолжает Баскин, — что это репетиция. Между оркестром и дирижером перманентный конфликт, который в конечном итоге найдет свое очень красивое завершение. Я, во всяком случае, уповаю на это и уверен, что мы, несмотря ни на что, как и герои пьесы, найдем дорогу друг к другу и дойдем до того, что сумеем вместе исполнить часть симфонии Шуберта. Говоря высокими словами, музыка победит. На самом же деле мы должны чувствовать себя совершенно свободно, будто мы и не на спектакле вовсе. Действительно на репетиции.

Постепенно собираются музыканты, кто-то пьет кофе, кто-то мечтает, кто-то читает книгу, кто-то ест колбасу. У каждого свой характер и свои проблемы. Не обходится здесь без приземленных вещей и обычных человеческих дрязг. Кто-то обвиняет другого в пьянстве, хотя и у самого, как говорится, рыльце в пушку. Многим не нравится дирижер. Словом, как и в фильме Феллини, где сочетается и мешается комичное и трагичное, низкое и высокое. То пробежит под ногами церковная крыса, то на паутине, как спецназовец на веревке, спустится со старых сводов здоровенный паук. Не обойдется и без любовных сцен: пианистка раскинется под роялем.

«Вся Европа когда-то внимала великолепной акустике этой церкви. Здесь выступали великие музыканты. Какая публика здесь собиралась: министры, дамы в бриллиантах и декольте. А какие парфюмы!» — погружает нас в атмосферу «переписчик нот» (актер Калью Орро). То один, то другой музыкант говорит о достоинствах своего инструмента, а тот, разумеется, самый лучший (имеется в виду инструмент вообще). Иногда это нечто возвышенное и поэтичное, а иногда это что-то вроде того, что барабан, например, может или заглушить оркестр, или заменить его. (За ударные отвечает актер Аллан Нооритс.) Роль тромбона у Юри Аарна. Он немного играет на этом инструменте и какие-то фразы исполнит сам. Первая скрипка — Тео Майсте, знаменитый бас, солист театра «Эстония». Роль трубача играет известный актер Мартин Вейнман, один из ярчайших представителей славной плеяды эстонских драматических актеров.

Было заметно, что не всем музыкантам удается адекватно произносить эстонские тексты.

— Ничего страшного, — спокоен Роман Баскин, — это на репетиции, а потом на спектакле мы даже рады будем тому, если они будут произносить свои тексты на родном языке и что-то еще привнесут от себя, потому что наш оркестр разноязычен, многоголосен, разнообразен, как сама жизнь.

Телевидение, которое будет делать фильм про этот спектакль, само станет участником действия и со своими камерами и кранами, по замыслу режиссера, должно привнести в постановку динамическую струю.

Баскин поднимает руку. Оркестр включается и, как машина, без каких бы то ни было точек и запятых срывается и летит... Где педаль тормоза, где сцепление, где педаль газа, где передача? Мотор, отбивая такты, уже вовсю голосит, в салон врывается охапками воздух, поднимая волосы дыбом, навстречу несутся и исчезают пейзажи... Стоп! Что-то не так. Не получилось. Оркестр сам собою заглох...

— Ничего, — говорит Анатолий Щура, — раз уж взялись, значит, надо и продолжать. Давайте вместе!..

Они дирижируют вместе, и с удивлением отмечаешь, что музыканты начинают понимать Романа Баскина. Может быть, с определенной долей коррекции, не без того, но всем уже стало спокойнее, они чувствуют, что смогут вместе работать, да и сам новоявленный «дирижер» уже входит в роль... Симфония, будто корабль, выявляется из тумана, и корабль плывет.