Дискуссии о науке = прениям в суде

К такому выводу приходит в Eesti Päevaleht профессор математики Анди Кивинукк, разобрав по косточкам современный механизм государственного финансирования науки.

Автор публикации начинает издалека – с 1986 года, когда еще только создавался отечественный Биоцентр. Его появление особых диспропорций между научными сферами не внесло, поскольку деньги наука получала из общесоюзного котла. И хотя порции были не слишком жирными, они все же позволяли ученым заниматься наукой. С возрождением независимости ученая похлебка стала жиже, да и исследовательские ряды поредели.

А потом начались поиски эстонской Nokia. Исследователи, собравшиеся вокруг Биоцентра, тут своей возможности не упустили. Пошли разговоры про то, что семейные врачи будут в течение 5-6 лет собирать описания состояния здоровья всех жителей Эстонии, составлять их родословные, брать анализы крови для будущих генных карт, а когда все это будет сделано, обещали начать разработку лекарств генного уровня, от которых все станут здоровыми и сильными на зависть даже самым богатым странам.

С самого начала было ясно, пишет Кивинукк, что проект генного банка будет чересчур затратным, а выгода от него проблематичной. Но в эйфории поисков Nokia как-то не потрудились обдумать все его варианты. Так на груди науки Эстонии была пригрета змея. Судя по последним сведениям, инвесторы прекратили финансирование генного проекта, задолжали семейным врачам. В январе на покрытие долгов в порядке исключения государство выделило проекту четыре миллиона крон, которые составили два процента от суммарного целевого финансирования всей отечественной науки. В феврале был утвержден 37-миллионный бюджет проекта генного банка на 2004 год. Из них 20 миллионов участники его просят у государства. А это уже девять процентов от финансирования всей науки и почти столько же, сколько выделено на развитие всех гуманитарных дисциплин в совокупности. Неужели у генетиков Эстонии нет более дешевых способов научного самовыражения – недоумевает математик.

Финансирование эстонской науки осуществляется под конкретные проекты. Такой способ, по выразительному определению Рейна Вейдеманна, сделал, к примеру, ученых-гуманитариев академическими бомжами. Львиная доля государственной финансовой поддержки идет на проекты, расписанные на пять лет, при этом ежегодно следует возобновлять заявки на очередную порцию средств, то есть попрошайничать. Распределение средств утверждает своим приказом министр образования и науки, руководствуясь предложениями Совета научной компетенции (СНК), состоящего из девяти человек.

Автору публикации представляется несколько ненормальной ситуация, когда компетентная девятка по двустраничным заявкам определяет судьбу госсредств на науку. В отличие от СНК другая организация – Фонд науки, имея средств значительно меньше, все же имеет по три эксперта на каждую узкую научную отрасль. При этом не они распределяют деньги. До распределения проводится подробное рецензирование заявок.

Попасть в состав СНК очень важно – в игре огромные деньги и управление их потоком. Но состав СНК утверждает на три года правительство по предложению того же министра образования и науки. Кандидатов могут предлагать ректоры университетов и Академия наук. Но окончательный выбор все же за министром, который по закону должен руководствоваться принципом пропорционального представительства научных направлений. Но похоже, что именно этим принципом формирования СНК пренебрегает нынешний министр, несколько лет бывший научным директором Биоцентра и одним из главных идеологов генного банка.

Министр-биолог утвердил в составе СНК пятерых представителей биологической науки, в том числе сопричастных к генному банку. Соотношение в СНК 5:4 в пользу генетиков. Нет ли в том признаков политической коррупции – интересуется ученый-математик.

В соответствии с порядком целевого финансирования министр должен дать пояснительный ответ на все неудовлетворенные им заявки. Самой удивительной при этом является форма министерского ответа, в котором сказано: приказ министра о финансировании можно оспорить в административном суде. «Благодарю за совет, – заключает Кивинукк, – так мы и поступим, но не дьявольская ли это идея республиканцев считать нормальным ученое общение через суд?» «МЭ» — Обозрение