Небольшие вузы остались без будущего

Александр ЛУКЬЯНОВ,
доктор экономических наук, профессор

Осень прошедшего года для многих была омрачена появлением проекта изменений к закону о частной школе, ужесточающих требования к собственному капиталу вузов.

Причины рождения этого проекта и возможные последствия анализировались автором в опубликованной в ноябре 2003 г. статье «Небольшие вузы лишаются будущего» (МЭ, 12.11.2003 г.). В конце апреля этого года названный законопроект был, несмотря на протесты общественности и руководителей вузов, принят с небольшими поправками. В главном же его содержание (капитал, лицензии, собственники и руководители вузов, договоры со студентами, финансовый контроль) и направленность остались без изменений. Последствия введения закона в действие (в целом с июля 2004 г., а в части требований к собственному или акционерному капиталу – с 01.01.2007 г.), в том числе для вузов с русским языком обучения, теперь несложно просчитать с точностью до 3 – 4 лет, т.е. на период действия имеющихся лицензий и аккредитаций. Добавим к этому, что Министерством образования и науки уже сделаны определенные шаги для смягчения некоторых отрицательных социальных последствий его введения и начата активная пропагандистская кампания. В частности, имеется в виду решение министра о расширении обучения на русском языке в некоторых государственных вузах. Одновременно и, вероятно, не случайно, такую же новую для себя стратегию в изменившихся политических условиях начинают осуществлять и крупные частные вузы с эстонским языком обучения, например, EBS, где открывается русское отделение с магистратурой. В принципе, названные положительные перемены в образовательной политике свидетельствуют в известной мере о признании важности сохранения обучения на русском языке для нашего государства, и их нельзя не приветствовать. Но еще в большей степени сегодня это новые факторы рынка образовательных услуг.

Как уже известно, внесенными поправками к Закону о частной школе устанавливается для частных университетов (для владеющих ими АО, паевых товариществ или целевых фондов) минимальный размер акционерного, паевого или собственного капитала 10 млн крон, для прикладных вузов – 6 млн крон. Эти достаточно жесткие (и, как уже отмечалось в печати, завышенные) требования должны быть выполнены ими к 1 января 2007 г., т.е. через два с половиной года. Данная поправка определила судьбу действующих вузов, и на вопросах, связанных с ней, мы в основном и остановимся. Какие и у кого шансы?

Поскольку в частных вузах увеличить собственный капитал можно в основном только за счет собственных средств или платы за обучение, а на такое увеличение в год в лучшем случае они могут выделить не более 10–15% средств от общей суммы поступлений (примерно 60% ее в среднем расходуется на оплату труда преподавателей, остальную часть составляют текущие и другие расходы), несложно сосчитать, что границу 2007 г. смогут перешагнуть лишь те из них, где сегодня учится не менее 500 – 600 студентов и собственный капитал составляет как минимум 3 — 4 млн крон. Среди 25 частных вузов таких богатырей по численности, по данным статистики (вне зависимости от языка обучения), сегодня 8 – 9. Но тех, кто уже имеет необходимые размеры собственного или акционерного капитала, – только 3 – 4 (например, EBS, Audentes, Nord, а среди вузов с русским языком обучения – только один Силламяэский институт экономики и управления). При благоприятных условиях к 2007 г. в эту группу войдут еще 2 – 3 вуза. Итого останутся на плаву 6 – 7 вузов. Вероятно, какие-то льготы получат достаточно малочисленные сегодня теологические вузы. Остальным (примерно 12 — 13) придется самораспуститься, признать себя банкротами или объединиться с другими. Их студентов заберут другие вузы. Преподаватели и другой персонал частично останутся без работы. Собственный капитал, таким образом, становится реальным и одним из важнейших показателей настоящей и будущей надежности вуза, хотя и здесь не все так просто.

Дело в том, что пропорционального роста качества обучения или возрастания степени защищенности студентов после введения в жизнь данной поправки на самом деле не последует, поскольку акционерный или собственный капитал – это не свободные деньги в кассе или «машины роста качества». Кроме того, не все из имущества собственника быстро или вообще может быть продано в час «икс». Повышение качества в обучении, как хорошо известно, может потребовать, наоборот, увеличения текущих затрат, которые не относятся к собственному капиталу (приглашение высококлассных преподавателей, повышение их квалификации, печать учебных материалов и т.д.). Такой поддержки в части качества для частных вузов государство пока не предусматривает, хотя все налоги, как правило, они исправно платят. Министерство образования и науки выбрало сегодня более простой и жесткий административный путь наведения порядка (прежде всего внешнего) в своем хозяйстве. Решение же в этой области, как уже говорилось в печати, целесообразнее было бы искать не в завышении общей суммы собственного капитала владельца вуза, а в создании системы поддержки частных школ, например, путем организации бесплатной сети повышения квалификации преподавателей вузов, их частичного финансирования и т.д., при нормальном контроле за реальной обеспеченностью студентов и преподавателей учебными пособиями, компьютерами и всем другим, что относится к учебно-материальной базе. Законодательных рычагов для этого у министерства было достаточно и ранее.

Читая рассматриваемый закон, не покидает ощущение, что его разработчики проникнуты духом недоверия к частным вузам. Отсюда нередко стремление к мелочной опеке над их деятельностью. Министерству чуть ли не передают функции отдела персонала для частных вузов, и оно будет решать, кто из приглашенных преподавателей имеет право преподавать в том или ином вузе, кому быть или не быть ректором. На взгляд автора, это опасная тенденция для рыночной системы и демократического общества, открывающая простор для произвола чиновников. Сегодня право выбора сотрудников принадлежит Советам вузов и их собственникам, и, если они на законных основаниях занимаются своим делом, никто не может им указывать, с кем работать. Кстати, для государственных вузов таких ограничений не установлено. Что касается прикладных вузов с русским языком обучения, у них уже завтра не будет иного выбора кроме объединения и всемерного повышения качества обучения. Малым и небогатым вузам оно не под силу.