Жизнь повышенного риска

Любовь СЕМЕНОВА

После второго взрыва дом с трудом, но устоял. В этот раз совершенно случайно взрывная волна оказалась «счастливой». Что будет дальше? Фото Александра ГУЖОВА

«Эмоции? А их уже нет... Остались только слезы и страх. Осталось то дикое чувство в животе в момент взрыва... да картина впамяти, как проснувшаяся дочка за мгновение до него тянет ручонки: «Мама»... словно что-то почувствовав... да миг тойтишины, которая застыла после взрыва...

А потом все пошло по знакомому сценарию... мигалки... спасатели... «скорая»... суматоха... слезы... страх... и непонятная длядругих радость. Оттого что мы живы...

Но что дальше?»

После Тоомпеа и президентского дворца в Кадриорге жилой дом на улице Паэ, 23а, в Таллинне, пожалуй, можно поставить на третье место по степени известности в стране. Вот только известность эта пахнет как-то очень уж дурно: разрушениями и смертью.

И взрывами...

Дом на Паэ, 23а, взрывали уже три раза. Впервые это произошло четыре года назад, когда рвануло возле дверей одной из комнат на последнем этаже четырехэтажного крыла здания. По счастью, тот взрыв не имел серьезных последствий, однако жильцы дома запомнили его надолго.

Взрыв, прогремевший в этом же доме в мае 2003 года (точнее – в 2 часа ночи 11 мая), основательно повредил дом, который чудом устоял после того, как рухнуло потолочное перекрытие между комнатами первого и второго этажей, разрушилась часть наружной стены здания и вылетели почти все стекла в этом и соседнем доме. Тогда погибла женщина средних лет и еще один мужчина получил травмы.

И вот в ночь на понедельник, 17 мая 2004 года, в 2 часа 43 минуты, когда все спали, на первом этаже злополучного жилого дома на улице Паэ, 23а, вновь что-то грохнуло.

Неужели опять взрыв?

В зоне смертельного риска

Взрыв был такой силы, что оконные решетки пострадавшей «девятиметровки» ударной волной забросило на ветви одного из деревьев, растущих возле дома, на высоту десяти метров.

Взрывом вынесло оконную раму вместе с подоконником и частью стены и полностью разрушило противоположную стену в той же комнате. И это стало настоящим спасением для людей, потому что если бы не поддалась эта стена, то взрывная волна метнулась бы в стороны, на боковые стены, и тогда могли бы, словно карточный домик, сложиться сразу несколько комнат, расположенных рядом с взорвавшимся помещением. А это грозило бы уже обрушением всего дома.

Окна, как после бомбежки, зияли пустыми глазницами. Ударной волной разнесло почти все стекла, вставленные после прошлогоднего взрыва, а в комнате, расположенной на четвертом этаже, прямо над той, где произошел взрыв, стеклопакет просто-напросто выпал из оконного проема и ввалился внутрь. В соседних комнатах попадала мебель.

К счастью, в этот раз никто не погиб, но испуганные полусонные люди не могли поверить в повторение кошмара. Многие плакали и искали утешения у прибывших на место спасателей. Некоторые были травмированы осколками оконных стекол: одному человеку прибывшие медики оказали первую помощь на месте и еще троим жильцам, находившимся в состоянии нервного шока, были сделаны успокоительные уколы.

Спасатели оценили атмосферу, царившую на месте происшествия, как «тревожную и тягостную».

После взрыва

Вице-мэр Кайа Яппинен, совсем недавно ставшая высоким чиновником, ответственным за все городское имущество, реформу собственности и жилищное хозяйство (памятуя о том, что в прошлом году город выделил из бюджета на ремонт взорванного дома на Паэ, 23а, около 1,4 миллиона крон), после нынешнего взрыва озаботилась вопросом страхования квартирных товариществ.

«Для города дешевле и целесообразней подтолкнуть товарищества к страхованию, чем оплачивать из резервного фонда города или части города всевозможные ущербы. Договор должен обеспечить страховку от несчастных случаев, связанных со стихийными бедствиями, происшествиями, а также вандализмом», - отметила Яппинен. По ее словам, город мог бы обеспечить льготный процент по выплате страховки.

Эта информация дошла и до многострадальных жильцов злополучного дома на Паэ, 23а, в котором квартирное товарищество существует уже второй год. Жильцы расстроились, потому что...

«Рисковый» дом

«Мы уже давно хотели застраховать дом, но нашему квартирному товариществу в этом отказали из-за того, что мы живем в доме повышенного риска, аварийном, хотя никто и не хочет официально это признавать, а у нас на эксперта 40 тысяч нет. Страховать комнаты по отдельности тоже отказываются, и ссуду в банке под залог недвижимости на покупку другого жилья не дают, делают круглые глаза и спрашивают: «Паэ, 23а? А что, вы там живете?».

Кстати, Ласнамяэское самоуправление очень даже в курсе всех этих дел... Будут они способствовать... Чему? Как побольше деньжат себе в карман положить?» - жильцы дома на Паэ, 23а, не верят в помощь города или государства. В первую очередь, потому что, говорят, им в ней (материальной помощи и компенсациях в связи с ущербом от взрыва) отказывали уже неоднократно, ссылаясь на то, что собственники приватизированных квартир из разных ситуаций должны выкарабкиваться самостоятельно.

И люди, как оказалось, совершенно правы, потому что вице-мэр Яппинен, говоря о поддержке страхования квартирных товариществ, в действительности (и это подтвердили в пресс-службе мэрии) имела в виду всего лишь то, что «у города есть средства в бюджете, которые можно было бы направить на поддержку. Но если страховые фирмы отказываются страховать «этот дом», то город по закону не имеет права в отношении них принимать какие-либо организационные меры или отдавать приказания».

Полина, которая живет здесь с двухлетней дочкой, пережила все взрывы и пыталась подать заявление на муниципальное жилье, но его не приняли. Потому что у нее есть «собственная квартира». «Мне даже сказали, кому муниципальное жилье дают без очереди. Догадайтесь, кому? - горько усмехается женщина и сама же себе отвечает – Зэкам... Правда, здорово?».

Так кто же тот взрывник?

Следствие по делу о нынешнем взрыве, как и прошлогоднем, ведет Полиция безопасности. Поскольку последний взрыв совсем «свежий», то и комментировать его пока нечем. А вот по поводу предыдущего (11 мая 2003 года) взрыва комиссар Полиции безопасности Хенно Куурманн сказал «Молодежи Эстонии»: «К настоящему времени обстоятельства, связанные с означенным взрывом, не полностью ясны, и следствие, в ходе которого разрабатываются несколько версий, продолжается.

В качестве подозреваемых в причастности к данному взрыву в ходе следствия были допрошены четыре человека, но в настоящее время обвинения никому из них предъявлены не были.

Согласно результатам проведенной в рамках уголовного дела экспертизы причиной взрыва 11 мая прошлого года в доме на улице Паэ, 23а, стало самодельное взрывное устройство. Характер повреждений, анализ взятых на месте происшествия проб и прочие вещественные доказательства, по мнению экспертов, дают основания предположить, что при его изготовлении было использовано, по меньшей мере, полтора килограмма взрывчатой смеси, по мощности сравнимой с более чем килограммом тротила (но это точно не был тротил)».

От более подробных комментариев комиссар Куурманн воздержался, уточнив лишь, что обследовавшие место происшествия сотрудники Полиции безопасности и саперы центра разминирования Спасательного департамента нашли там большое количество крупных и мелких фрагментов, которые дали экспертам возможность составить мнение о конструкциях взорванного объекта, использованном взрывчатом веществе и месте его положения в момент взрыва.

Взрывоопасный дом

То, что несчастный дом на Паэ, 23а, взрывают намеренно, уже ни для кого не является откровением. При этом, по мнению его жильцов, стараются сделать так, чтобы жертв не было, а разрушения вызвали бы панику среди людей. «Не зря выбирают только что купленные комнаты, в которых никто не живет, - не без логики рассуждают люди. – В прошлом году в комнате, где произошел взрыв, никто не жил, а комнату над ней только что продали, и там никто не должен был в ту ночь находиться. Жертвы были случайными. И сейчас тоже взорвалась комната, которую недавно купили и еще не въехали в нее, а наверху тоже комната пустая».

Жильцы имеют свои версии происходящего, они совершенно уверены, что и этот взрыв не последний, и пытаются просчитать, где это может произойти в следующий раз: «Еще не прошло и дня, как у нас заговорили об очередном взрыве. Слухи ходят, что в начале июня опять взорвут».

Среди версий... Дом очень мешает капитально отремонтированному зданию напротив, по адресу Паэ, 25 (бывшая спецкомендатура Морского района, бывшая вотчина «Сафрана»). Квартиры в нем продавались в течение нескольких лет, и покупательского ажиотажа не было именно по причине такого вот неспокойного соседства. В настоящее время площадь сдается в аренду фирмам, и там все еще много пустующих помещений. Говорят, что если бы не было рядом этого старого «бомжатника», дом давно окупился бы, а не стоял с облупившимися от времени стенами. Поэтому теперь и «давят» на жильцов на Паэ, 23а, таким вот опасным способом.

Но, по мнению сотрудников Спасательного департамента, о психологическом терроре в этом доме вряд ли уместно говорить, так как большей части жильцов все равно некуда идти, и «террористы» должны это понимать.

Еще догадки... В этих взрывах должны быть заинтересованы маклеры, потому что после каждого цена на комнаты резко падает, что позволяет «оборачивать» их многократно с неплохой прибылью.

Помогите нам выжить!

В доме живет много маленьких детей, но, считают их родители, никого не волнует, что они переживают каждый раз, в каких условиях живут и какова в будущем степень их деградации. Никому не интересно, что, подрастая, эти дети стремятся уйти из страшного дома. Куда? На улицу, конечно.

«У нас много разных версий и различное отношение ко всему этому... но у каждого в глазах один большой страх! Мы живем как на войне... Но у тех, кто взрывает, есть преимущество - они знают время, они знают место... Они не повязаны ничем... А мы воюем... без защиты и на руках держа детей... Хотя и это уже никому не интересно...

Но что тогда ценится в Эстонии, если ничего не стоит жизнь? Почему наши дети недостойны тихих спокойных ночей? Сколько нужно заплатить и кому, чтоб они могли спать спокойно в этом доме? Одно хочу узнать: как можно в свободной стране на родной земле разучиться бояться взрывов? И как в 3 часа ночи объяснить дочурке, что теперь мы спокойно ляжем спать... и, может, уже никогда не проснемся...»