Из новорожденных в бомжи?

Ирина БУТЯЕВА

Одна надежда на бабушку! Фото Александра ГУЖОВА

Ребенка, который родится в середине июля в Таллинне, уже сейчас можно записать в ряды бомжей.

23-летней Кате предстоит рожать в июле. У ее ребенка собственного дома не будет. Комнату, в которой Катя сейчас живет вместе с бабушкой, она снимает. Да и этот дом с огромной натяжкой можно назвать подходящим жильем для будущего новорожденного: зимой, сколько ни протапливай, здесь зубы стучат от холода, да и летом не жарко.

Проблема в том, что собственного жилья у Кати нет. Она не потеряла его за долги, не продала, прогуляв деньги. Просто обстоятельства оказались сильнее, а окружающие люди – хитрее и подлее.

На улицу по знакомству

Екатерина Пилюгина родилась в 1981 году в Тарту. Через три года ее мать лишили родительских прав. Чтобы девочка не оказалась на государственном обеспечении, опекунство над ребенком оформила бабушка. А чтобы внучка жила не хуже детей, у которых есть родители, она работала все эти годы сразу в нескольких местах. Кстати, за взятое опекунство бабушка получала от государства по 350 крон в месяц. Ну, и, конечно, детскую дотацию в размере 150 крон.

Когда девочка перешла в гимназию, они с бабушкой решили, что дальнейшее образование Катя будет получать уже в Таллинне. Девочка и учебное заведение выбрала — Таллиннскую школу обслуживания. Бабушка решила, что двухкомнатную со всеми удобствами квартиру в Тарту ей следует продать. На вырученные деньги в Таллинне можно было бы приобрести жилье, пусть поскромнее, но тоже неплохое.

Вскоре на тартускую квартиру нашелся покупатель. Его порекомендовала одна знакомая. Мужчина быстро вошел в положение бабушки и девочки. Все хлопоты с оформлением документов взял на себя. Бабушка только успевала подписывать. В результате получилось, что квартиру Катина бабушка ему просто-напросто подарила!

Когда же бабушка пришла в себя после осознания произошедшего, ее квартира оказалась перепроданной, а обходительный мужчина исчез из Эстонии бесследно.

Полтора года, остававшиеся до окончания гимназии, Катя с бабушкой прожили у друзей. Как только выпускные экзамены были сданы, Катя с бабушкой уехали в Таллинн. Катя училась, подрабатывала. Все это время они живут в съемных квартирах, что сдаются по приемлемым ценам. Такой оказалась и комната в доме на улице Палласти.

«Когда родите, тогда и приходите»

Педагоги школы, узнав про ее жизнь, посоветовали ей встать в очередь на получение муниципального жилья. Для чего отправили ее в социальный отдел.

Катя говорит, что когда она пришла туда в первый раз, ее проблему даже обсуждать отказались. Однако работники социального отдела не отказали в удовольствии просветить Катю в том, что это в советские времена подобные ей могли бесплатно претендовать на жилье. Нынче все изменилось, каждый должен самостоятельно решать свои проблемы.

Катю также уверили в том, что она-то никаких прав на получение муниципального жилья в Таллинне вообще не имеет.

Узнав о результатах посещения отдела, учителя посоветовали Кате все же сходить еще раз навестить специалистов, только уже вместе с адвокатом… Катя так и поступила. Ее сразу поставили на очередь. Было это в 2001 году.

Катерина окончила учебное заведение, устроилась на работу. Ответа же из социального отдела все не было.

За это время Катя влюбилась, забеременела, но отношения с будущим отцом ребенка не сложились… Примерно в этот же период серьезно пострадала и бабушка. Она сломала ногу, получила инвалидность.

На фоне постигших ее неприятностей вдруг происходит целое событие: Кате предлагается посмотреть две комнаты из пятикомнатной коммунальной квартиры по адресу Маяка, 23-1.

То, что она там увидела, ее смутило. В одной из комнат были только стены, пол провалился, а потолок радовал глаз своим кособочием и трещинами.

Вторая комната выглядела поприличнее, рассказала Катерина, но: «когда мы осматривали комнаты, один из жильцов коммунальной квартиры сказал, что если я сюда въеду, то должна буду ему отдать деньги за сделанный им ремонт. Он ее отремонтировал потому, что рассчитывал, что ее отдадут ему. Это бы ничего, но у меня создалось впечатление, что все жильцы этой квартиры, да и всего дома, никогда не бывают ни трезвыми, ни чистыми. А какой там стоит запах — ужас. К тому же на весь этаж один общий туалет и кухня.

Мне показалось, что социальный работник знала, что я откажусь. Просто там жить нельзя, еще и с ребенком. Поэтому она не удивилась, а сказала, что в этом случае эти комнаты они отдадут брату и сестре, выпускникам детского дома».

29 января 2004 года Катя получает официальную бумагу от комиссии управы части города Ласнамяэ, подписанную заместителем старейшины Ласнамяэ Тойво Моорастом. Там сказано, что ей было предложено на выбор два варианта жилья: жилая площадь на ул. Валге, 4с-9, и две комнаты из пятикомнатной квартиры по адресу Маяка, 23-1, от которых она отказалась. Там также сообщалось, что ее документы будут приложены к другим соответствующим документам, с которыми комиссия будет считаться в своей последующей работе.

Но вот что интересно. По первому адресу Катя не была, о нем ей даже не говорили и она никак не могла отказаться: «Я очень удивилась и снова пошла в социальный отдел. Спросила, в чем дело, может быть, они ошиблись? А мне ответили, что не показали ту жилплощадь потому, что я все равно бы от нее отказалась».

Катя не так давно вновь была в социальном отделе. Ее ничем не порадовали, кроме обещания подумать над ее вопросом, когда она родит!

Очередь длиною в жизнь?

Очереди на получение хорошего муниципального жилья в Таллинне огромны. Те же квартиры, что свободны и предлагаются таким, как Катя, или же выпускникам детских домов, зачастую находятся в аварийном состоянии. Из-за этого они никем, кроме бомжей, и не заняты. На капитальный ремонт некогда вполне пристойных зданий, как правило, бывших общежитий, средств в городской казне нет.

Два года назад городские власти запустили программу «5000 квартир для таллиннцев», которая к 2008 году должна будет решить проблемы многих вынужденных квартиросъемщиков. Предполагалось, что в новые квартиры въедет порядка 2000 семей, а 500 получат от города просто пособие на решение жилищной проблемы. Город программу выполняет, сдавая ежегодно по 400-500 новых квартир для вынужденных квартиросъемщиков, но это капля в море, так как ряды «бескрышных» неустанно пополняются.

Может быть, история Кати и ее будущего ребенка закончится хорошо, как и киносказки? Может быть, городские власти тщательнее осмотрят свои жилищные закрома и найдут более-менее подходящее для Кати и ее новорожденного жилье?

Неужели новый гражданин Эстонии, который появится на свет в середине июля, будет вынужден слушать такую колыбельную: «Мой адрес не дом и не улица. Мой адрес весь Евросоюз»?