"МЭ" Суббота" | 20.11.04 | Обратно

Олег МЕНЬШИКОВ: «Зачем стесняться своих чувств?»

Элла АГРАНОВСКАЯ

Было это пятнадцать лет назад. В сущности, уже история. На гастроли в Таллинн собирался московский Театр имени Ермоловой.Откровенно говоря, будь на дворе другое время, мы вряд ли сочли бы эти гастроли каким-то уж особенным событием, потому чтоизбалованы были театрами и получше ермоловского. Но эти дни как раз ознаменовались торжественным поднятием на башнеДлинный Герман сине-черно-белого флага, и было совершенно очевидно, что связи с театральной Москвой ослабевают.

Примерно за неделю до открытия гастролей мы сидели в кабинете Галины Боголюбовой, завлита ермоловского театра, и жаркообсуждали грядущие перемены. Разговор то и дело прерывался, потому что в кабинет постоянно забегали артисты: что-то спросить,узнать, просто посудачить. Заглянул на пару минут и Олег Меньшиков.

- Вы знакомы? - спросила Галина.

Из французской жизни

Летом 1984 года Таллинн в очередной раз примерял импортную одежку, нарядившись Францией ХVII века: снималась экранизация знаменитого романа Теофиля Готье «Капитан Фракасс». И в полном соответствии со всеми законами топографии для очередного эпизода было выбрано абсолютно то же место, которое пару дней назад облюбовала другая съемочная группа, имея в виду вполне современный Лондон. К счастью, лобового столкновения не произошло: «Капитан Фракасс» начал осваивать территорию Кадриорга, когда «Тайна Черных дроздов» уже успела перебазироваться в Кейла-Йоа.

Вспомнилось, как однажды на Ратушной площади орудовали шесть съемочных групп одновременно. И хотя совершенно разные страны и эпохи друг другу не были помехой, жизнь прохожих сильно осложнилась. После этого муниципальные власти запретили киношникам заниматься самодеятельностью, и отныне на съемки в Старом городе требовалось разрешение. Зато совершенная приспособленность нашего города к кинематографическому антуражу всех времен и народов больше уже ни у кого не вызывала сомнений.

Обсуждая со мной эту животрепещущую тему и попутно заглядывая в сценарный план, режиссер докладывал, что из Кадриорга они намерены переехать к Домской церкви, где будет сниматься встреча барона де Сигоньяка с красавицей Иолантой де Фуа.

- Ее вы, несомненно, знаете, это известная эстонская актриса Элле Кулль. А вот что касается исполнителя главной роли, то его охотно представлю: знакомьтесь, молодой актер Олег Меньшиков.

Слегка почистив парковую дорожку перьями своей шляпы, молодой актер Олег Меньшиков отвесил изящный поклон и скромно отошел в сторонку.

- Видимо, его имя вам ни о чем пока не говорит, - режиссер понизил голос до шепота. - Но, уверяю вас, только пока.

А слава предначертана судьбой

- Познакомьтесь, - сказала Галина.

Мы вежливо кивнули друг другу.

Как только за Меньшиковым закрылась дверь, Галина затараторила: - Вот актер с фантастическим будущим. Он станет звездой первой величины!

Много лет спустя Олег Меньшиков привез в Таллинн свой спектакль «Горе от ума».

- При том, что производите впечатление человека достаточно благополучного и вполне праздничного, в какие-то моменты вы ощущали себя Чацким?

- Как каждый из нас, я уверен. Но видите ли, я-то считаю, что и Чацкий - праздничный человек. Другое дело, что с ним произошло потом, в конце. Он праздничный, потому что любит и любим, и приехал в этот дом, потому что здесь вырос - это его детство! Как можно не любить свое детство? И воспитывал его плохой Фамусов, как нам говорили в школе, Чацкий жил в этом доме, и каждая трещинка на зеркале ему знакома! Что же до меня, то праздник я вообще люблю и убежден в том, что его нужно дарить людям. Сейчас вы спросите, когда я ощущал себя Чацким?

Не успела открыть рот, как он уже продолжал:

- Нет, все же всерьез не ощущал. Чацкий что думал, то и говорил, а я уже так не могу.

- Уже хватает мудрости, чтобы промолчать?

- Мудрость, знаете ли, тоже палка о двух концах: иногда это хорошо, а иногда думаешь - эх, надо было сказать! Увы, момент упущен.

- А что сказала про спектакль ваша мама?

- Что мамы говорят, я вас умоляю! Мамам все нравится, даже если это очень плохо. Нам кажется, что это мы играем, - это играют наши мамы, вместе с нами ходят по сцене, незаметно только… Она все знает, вплоть до точного времени: когда какой монолог звучит, когда антракт, когда заканчивается спектакль. Мамы есть мамы.

Услышав, что его огромный портрет в течение месяца украшал фронтон кинотеатра в самом центре Таллинна, когда после долгого перерыва с фильмом «Сибирский цирюльник» сюда вернулось русское кино, Меньшиков отреагировал мгновенно:

- И все же это не моя заслуга - это заслуга Михалкова. К тому же очень благородно, и нечасто случается в наши времена, когда человек на протяжении десяти лет сохраняет свое предложение. За десять лет у него были основания мощно пересмотреть свои позиции по отношению к этой роли, но он этого не сделал.

- Кстати, вам нравится этот фильм?

- Мне нравится. Мне вообще нравится все, что Михалков делает.

- Мне тоже.

- Нет, серьезно. Я понимаю, что у каждого художника свои периоды, свои взгляды на жизнь: сегодня он смотрит весело, завтра погрустнел. Но этот человек - интересен. Тогда давайте задумаемся, почему он так смотрит, почему в этот период жизни именно так решил посмотреть. Нет, мне фильм очень нравится.

Говорят, что звездную славу ему принесли «Покровские ворота» Михаила Козакова и фильмы Никиты Михалкова «Утомленные солнцем» и «Сибирский цирюльник». Если это правда, то лишь отчасти: слава Олегу Меньшикову была предначертана судьбой. Его не нужно было делать и лепить - ему следовало лишь дать возможность осуществить то, на что способен.

- А как вы думаете, почему у вас так счастливо складывается жизнь - и в театре, и в кино?

- Конечно, мне глупо говорить: на самом деле мне трудно все дается!

- Скажите, если это так!

- Нет, это неправда.

- Вам все легко дается?

- И это не совсем так. Совсем не так, что сел на санки и - как с горы понесся, аж дух захватывает. Просто, видимо, в памяти остаются работы, которые действительно зацепили меня очень сильно. Ведь, в принципе, я очень мало снимаюсь. И играл только там, где очень уж хотелось. И тоже, сказать по правде, не всегда получалось хорошо. Но в памяти зрителей, да и в моей тоже, остались только стоящие работы. А сколько лет я не работал в театре! Но если остается ощущение такого безудержного счастья - ну, и слава Богу!

«Артистам думать - необходимо»

- В свое время театральным открытием стал ваш Нижинский, потом - Чацкий. Вы постоянно ходите по этой грани - между разумом и безумием. Вас это пограничное состояние тревожит?

- Как всякого артиста, наверное, не может не интересовать. Просто моя профессия мне помогает разрешать эти вопросы. Во всяком случае, пытаться искать на них какие-то ответы. Нам думать - необходимо.

- Да? А я полагала, что артистам как раз думать необязательно. И много думаете?

- Иногда чересчур. Наверное, не надо столько думать, надо и остановиться.

- А как выглядит этот процесс? Садитесь на диван - и думаете?

Сейчас заподозрит подвох и замолчит, подумала я, попробуй объясни ему, что мне и в самом деле это интересно. Но объяснять ничего не пришлось: он оказался вполне нормальным человеком.

- Нет, нет, сумбурно думаю, на ходу. Но есть вопросы, о которых думаешь всегда. Только не спрашивайте, какие, потому что вряд ли смогу ответить. Вот Лев Николаевич Толстой говорил, что если не подумаешь о смерти один день, значит, день прожит зря. Конечно, это впрямую не означает, что я всегда думаю о смерти, но на серьезные, большие вопросы подсознательно ищу ответы постоянно.

Вообще-то, глядя на Олега Меньшикова, артиста необыкновенно экспрессивного, человека очень мобильного, довольно трудно заподозрить в нем способность оценивать себя отстраненно. Но ведь без этого в своем же собственном спектакле ни за что не сыграть.

- Кстати, Чацкого репетировал другой актер, и я искренне хотел, чтобы он его сыграл. Но время у нас такое: все поставлено на мощную финансовую основу. У нас начинались гастроли, и там хотели видеть... меня. Так что ввелся в спектакль практически за три дня. Как это происходило, сформулировать сложно. Просто очень долго жил им. Но что меня приятно поразило - действительно приятно и действительно поразило - тепло, которое ощущаю в зрительном зале, когда выхожу на сцену. Знаете, я никогда не думал, что ко мне неплохо относятся.

- И не знали, что вы самый любимый народом артист, да?

- Во-первых, я не думаю, что самый...

- А, во-вторых, не купаетесь в этом чувстве?

- Я стараюсь понимать его правильно, и совсем необязательно нырять туда с головой. Гораздо лучше сидеть рядом, как у моря, - он сделал глубокий вдох, - хорошо!

- А есть люди, которым в этой жизни вы безумно благодарны?

- Конечно, есть такие люди. Что касается известных, это тот же Никита Михалков, Роман Балаян, Михаил Козаков. Но это режиссеры, с которыми я начинал, поэтому не могу не испытывать к ним благодарность. Они формировали меня, незаметно, тактично. Думаю, если что-то и умею, то огромная заслуга здесь принадлежит именно этим людям. Петр Наумович Фоменко... Но ведь есть еще масса людей, кому-то не известных, но известных мне, - они сделали для меня и делают сегодня очень много, и у меня к ним такое чувство...

Меньшиков попытался было пояснить, какое именно, но из этого ничего не вышло: чувства вообще, как известно, пересказываются с трудом. И тогда он пошел другим путем.

- Знаете, вот в Америке они получают «Оскаров» и говорят: спасибо маме, спасибо папе, спасибо Джеку, еще кому-то спасибо... И раньше я всегда думал, ну, как это скучно, все говорят одно и то же - спасибо, спасибо. А потом понял, что вот эти «спасибо» - они же очень честные. Вспомнить хотя бы съемки «Сибирского цирюльника», не режиссера, не группу, а тех людей, с которыми живешь рядом, дышишь, - сколько они сделали для того, чтобы это состоялось. Не зная даже! Они не ставили перед собой такую задачу: вот мы сейчас сделаем все, чтобы Олег хорошо сыграл. Просто своим существованием, своим теплом, свои дыханием помогают, и это очень важно.

- И вы об этом знаете, помните?

- Конечно. Просто почему-то мало показываю. Знаете, мы почему-то стесняемся своих чувств, стесняемся иногда показывать хорошее отношение, мы стесняемся лишний раз сказать слова благодарности и любви. Это неправильно. Но видите, говорю «неправильно» и тут же - не скажу...

Он рассмеялся и очень благодарно посмотрел в объектив камеры, и его искренность не вызывала никаких сомнений.