Горькая школьная жизнь

Ирина БУТЯЕВА

Горька жизнь того ребенка, который остается на повторный год обучения: насмешки новых и уже бывших одноклассников, скептические, «понимающие» взгляды учителей, как бы говорящие: «Ну, с этого-то что взять?»…

Создается впечатление, что для некоторых наших школ второгодники настоящая золотая жила.

С ними очень «удобно»: если в школе в какой-то из параллелей недокомплект, а новых учеников нет, прореху всегда «прикроют» второгодники.

Если повезет, учеников вместе с второгодниками наберется более чем достаточно, можно еще один класс открыть.

Исходя из количества «душ» в том или ином учебном заведении, городские власти делают вывод о успешности школы, если вдруг на повестке дня встанет вопрос о закрытии какой-либо из городских школ.

А родители детей в поисках лучшей школы для ребенка, как правило, обходят стороной школы с малой наполняемостью. Логика проста: чем больше школа, тем она сильнее.

Хочешь аттестат? Рисуй лучше, прыгай выше!

В прошлом году в девятый класс одной из таллиннских школ пришел новый ученик. До своего переезда в Таллинн Володя учился в эстонской волостной школе. Все там было замечательно, только два последних года не было учителя русского языка.

В итоге Володя не справился с экзаменом по русскому языку за девятый класс. А после неудачи повторной сдачи был оставлен на второй год.

И мама решила, что для ее сына будет лучше, если повторный год обучения он пройдет в русской школе. Мальчик переехал к бабушке, которая живет в Таллинне.

Первая же школа, куда обратились бабушка с внуком, подростка приняла. Хочу отдельно отметить, что все учителя этой школы были прекрасно осведомлены о проблемах ребенка. Но, как оказалось, его проблемы здесь никого особо не тронули.

Володя рассказывает, что в начале года он еще обращался к учителям с просьбой помочь ему подтянуться по русскому языку. Но в ответ услышал, что это «его проблемы». После такого ответа подросток никого ни о чем просить не стал.

Практически перестал делать домашние задания. Говорит, что просто не мог с ними справиться, так как много чего просто не понимал. Учителя же предпочитали его на уроках не спрашивать, вспоминая о нем, только когда обнаруживали в журнале напротив Володиной фамилии сплошные свободные клетки.

Конфликты возникли не только с учителем по русскому языку, но и с преподавателями таких предметов, как «изо», музыка и физкультура, причем буквально с первых дней учебы в этой школе.

Что касается физкультуры, то хочется уточнить: последние несколько лет мальчик очень успешно занимается боксом. Просто сказал педагогу, что ему на его уроках неинтересно. Эта откровенность стоила подростку двойки за девятый класс!

А еще он не умел рисовать так, как требовала учительница. И пел, признается, тоже отвратительно.

«Признаю, что я не самый хороший ученик, - говорит мальчик. – Но что же, нужно было молча сносить все оскорбления от учителей, которыми они меня награждали?»

«Да кому я нужен!»

Мальчик пропускал уроки. Особенно много прогулял во второй половине года. Но, говорит он, сами учителя с первых дней его жизни в школе особо и не настаивали на его присутствии на уроках. И прогуливал уроки не «где-то там», а буквально на глазах у учителей, утверждает он.

«А зачем было ходить по улицам, когда я мог отсидеться в тепле? – спрашивает меня Володя. – Я предпочитал делать это прямо в школе. Если честно, сначала делал это специально. Мне было интересно, обратит ли кто-нибудь из учителей на меня внимание…

Знаете, как только раздавался звонок на урок, я демонстративно усаживался в школьном коридоре. В редких случаях я отсиживался в туалетной комнате».

Так вот, учителя через него просто переступали. «Некоторые даже просили, чтобы я чуть отодвинулся, чтобы лучше было проходить…»

Потом задумался и добавил: «Если честно, кто-то пытался убедить меня в том, что учиться надо. Но не сильно...».

Если мальчик столько пропускал, объяснили мне учителя из других школ, классный руководитель была просто обязана поговорить с родителями этого ребенка, к тому же в каждой школе работают социальный работник и психологи. И именно они, подчеркнули педагоги, должны заниматься каждым подобным случаем.

Может быть, Володя просто забыл, что вышеперечисленные специалисты работали с ним в течение года?

Володину маму удивил вопрос, вызывали ли ее в школу и если да, то сколько раз: «Меня никто никуда не вызывал. Никто из школы мне ни разу не позвонил».

Володина бабушка на этот вопрос также ответила отрицательно: «Мне никто никогда даже не позвонил».

А Володя очень переживал, что у него не складываются отношения в школе. Он надеялся, что сможет все исправить, а когда стало совсем невмоготу, он признался бабушке, что у него серьезные проблемы. А до этого молчал - не хотел расстраивать маму.

«Я честно пытался все исправить. А маме ничего не говорил, потому что у нее и без меня проблем хватает. Но у меня это не очень-то получилось...»

Неужели его ни разу не вызывали на педсовет?

«Нет, - отвечает Володя, - не было никакого педсовета. Может быть, и был, но мне об этом никто не сказал. Да кому я вообще нужен!».

Классная просила передать, что…

Итак, подросток окончил учебный год с «неудами» по русскому языку, физкультуре и изобразительному искусству. Буквально за день до первого экзамена Володе вдруг позвонил одноклассник. Сказал, что звонит по требованию классного руководителя, которая просила передать, что Володя может на экзамены не приходить, так как он к ним не допущен.

После этого звонка связь со школой у мальчика окончательно прервалась.

Директор школы, с которым мы связались еще до его отпуска, был невероятно удивлен: такого в его школе не может быть. И фамилию ребенка, которого его же педсовет оставил на очередной (третий!) год учебы в девятом классе, не помнил.

Удивился и тому, что этого ученика, мало того, что не допустили к экзаменам, ему не была назначена дополнительная учебная работа. Сказал: такого просто не могло быть!

И пообещал во всем разобраться. После отпуска.

В середине августа в дом к Володиной бабушке вдруг лично явился социальный работник школы. Принес оценки за год, показал их бабушке, убеждал в том, что у нее очень способный внук - рассказывает мальчик. Далее социальный работник стал настаивать на том, что Володя должен обязательно остаться в их школе. Говорил, что все учителя ему обязательно помогут хорошо окончить девятый класс…

При этом социальный работник ни словом не обмолвились о следующем: если ребенок ТРИ года подряд остается в одном классе, администрация школы имеет право выпустить его со справкой, в которой будет сказано, что такой-то ПРОСЛУШАЛ курс основной школы.

Бабушка, было, поддалась на уговоры, но внук был категоричен - в эту школу он больше не пойдет.

Документ с запросом

Кто-то из друзей посоветовал Володе обратиться в вечернюю школу Вана-Каламая, объяснив, что туда сразу следует идти со всеми документами.

Подросток попытался забрать документы из школы, но получил отказ, мотивированный тем, что школа не имеет права отдавать документы на руки ни ученикам, ни их родителям. Только если об этом попросит какое-либо учебное заведение.

Так, без документов, имея при себе лишь паспорт, мальчик пришел в приемную комиссию вечерней школы. Там новому ученику обрадовались. Попросили документы. А узнав, что документы ему не отдали, очень удивились. Но согласились довольствоваться удостоверением личности.

Кроме того, в вечерней школе Володе посоветовали параллельно получить специальность в Коплиском училище, с которым у школы заключен договор о сотрудничестве.

Из бывшей школы Володя документы все же забрал, и уже никто из администрации никаким запросом не поинтересовался.

Когда он уходил отсюда навсегда, его остановила одна учительница и обратилась с просьбой рассказать о существующей возможности (училище плюс вечерняя школа) некоему Васе, с которым Володя учился...