Переживший атомный ад

14 сентября 1954 года в степи неподалеку от Оренбурга во время военных учений прошли испытания атомной бомбы. Очевидно, это был уникальный случай в истории - в качестве жертв были выбраны тысячи жителей собственной страны. «Потом этот ужасный день снился мне много лет», - признается Кальо Мандре, житель Кивиыли, переживший атомный взрыв.

Его историю рассказала газета SL Õhtuleht. 71-летний Мандре - один из двух эстонцев, которые своими глазами видели то, что произошло в южноуральской степи. Ад на земле пережил и живущий ныне в Таэбла Ингвар Сеэнманн. Всего же в эпицентре взрыва, произошедшего 14 сентября. побывало около ста эстонцев.

Кальо Мандре призвали в Советскую Армию из Кивиыли в 1952 году. В те времена в Тонди еще была Эстонская дивизия, и Мандре надеялся туда попасть. Но у работников военного комиссариата были другие планы: его отправили учиться на сапера под Ленинград, а затем в Ростов-на-Дону. В июне 1954 года солдат неожиданно поездом отправили в Оренбургскую (тогда Чкаловскую) область.

«Мы установили палатки в 15 километрах от железнодорожной станции Тоцк в степи, - вспоминает Мандре. - Мы заменили людей, заболевших дизентерией, и сразу же приступили к строительству».

В жаркой степи жизнь кипела, как в муравейнике. Тысячи солдат рыли окопы и блиндажи. Привозили брусья, бревна и доски. В степи были поставлены десятки так называемых финских домиков. В них должны были разместить министра обороны Николая Булганина и его заместителя и руководителя учений Георгия Жукова. По слухам, ждали и отца советской атомной бомбы академика Игоря Курчатова.

На место доставили десятки танков, пушек, самолетов и прочего тяжелого вооружения. В вагонах к Тоцку доставили десятки подопытных животных.

Для них Мандре строил блиндаж глубиной 12 метров, куда вела шахта, выложенная мешками с песком.

Но больше всего солдат удивляла необычайная забота начальства об одежде и питании. «Еда была очень хорошая, обильная», - вспоминает Кальо Мандре. Кроме этого солдат с ног до головы одели во всем новое. Никелевые пряжки на ремнях почему-то заменили латунными.

В начале сентября в степи очертили эпицентр взрыва. «Круг, похожий на обычный стадион, на «беговых дорожках» которого белой известью нанесли полосы», - рассказывает Мандре. Каждое утро с восьми до десяти самолеты Ту-4 сбрасывали на «стадион» учебные бомбы. Естественно, офицеры не говорили, что тысячи людей ждет испытание взрыва атомной бомбы. Но их предупредили - не писать об учениях родным, ничего об этом не рассказывать. «Да они и сами многого не знали», - считает Мандре.

Рано утром 14 сентября 1954 года начались «учения» против человечности. В 9 часов по московскому времени 45 000 военных, собранных возле Тоцка, дали кодовый сигнал - «Уран».

Примерно в половине десятого над степью появился самолет Ту-4. На его борту была атомная бомба, мощность которой в два раза превышала мощность бомбы, сброшенной за девять лет до этого на Хиросиму. На Хиросиму сбросили атомную бомбу в 20 килотонн, в Тоцке взорвалась бомба мощностью 40 килотонн.

В 9.33 смертоносная бомба, сброшенная с высоты 9 километров, взорвалась, не долетев 350 метров до степи.

Кальо Мандре сидел в это время в окопе. От атомного ада его отделяло около 12 километров. «Я увидел ослепительную вспышку, хотя на мне был противогаз с затемненными стеклами, - вспоминает он. - После этого земля задрожала и пошла волнами, как холодец!»

Раздался грохот, похожий на гром. Начал подниматься гигантский гриб, ножка которого была серо-синяя, а шляпка светлее. Неожиданно поднявшийся ветер начал гнать сеющие смерть облака на запад, в сторону Куйбышева (Самары), который находился в 300 километрах.

Грохот еще не смолк, а солдатам уже скомандовали на танках отправиться в эпицентр взрыва. Грохотала пушечная канонада, трещали автоматы, ружья и минометы.

Мандре повезло - его не было среди тех, кто отправился на верную смерть на танках. «Наверное, это и спасло меня», - говорит он сегодня.

Кальо Мандре считает, что его и других солдат из батальона спас молодой лейтенант, только что окончивший училище. Он приказал им натянуть над окопами палатки и насыпать сверху песок.

Судьба спасла Мандре и в последующие два дня. Только утром 17 сентября его батальон получил приказ отправиться в эпицентр взрыва.

К этому времени советские официальные информационные каналы сообщили об испытании атомной бомбы.

Мандре услышал об этом 15 сентября вечером по радио. «Диктор сообщил, что СССР взорвал бомбу средней мощности», - говорит Мандре. Где, когда и почему - об этом, разумеется, молчали.

В то же день солдат отправили в эпицентр взрыва. Среди них был и Кальо. На солдатах были резиновые костюмы, но голова без всякого покрытия. «Место взрыва было изменено до неузнаваемости, сожжено. От «стадиона» ничего не осталось. Степь в этом месте в радиусе двух километров была покрыта песчаным слоем, превратившимся в стекло. Подопытные животные сгорели. Военная техника напоминала кучу старого железа. В 400 метрах от места взрыва стоял развороченный танк.

От самолетов остались обломки, от пушек и машин - вообще ничего.

Все это солдат заставили убрать и увезти. «В эпицентре мы были раз десять. Начальство повторяло, как попугаи: «Все нормально!». «Со мной и с моими товарищами все было в порядке. Болеть не было времени», - признается Кальо Мандре.

Затем батальон отправили за 40 километров - строить дома. В 1955 году Мандре вернулся в Кивиыли и скоро заболел. Сначала стал болеть желудок, обнаружили язву двенадцатиперстной кишки. Потом повысилось давление. В довершение всего он весь опух. «Я пошел к врачу и все ему рассказал», - вспоминает Мандре 47 лет спустя. Врачи посмотрели на него большими глазами и сказали, что людей в таких местах не бывает. И еще посоветовали молчать.

Первый сын Мандре умер в 1958 году в возрасте десяти месяцев. Врачи сказали, что у него был детский паралич. Потом Мандре два раза становился отцом, у него взрослые дочь и сын.

В начале 1950-х годов в СССР бытовало мнение, что третья мировая война может начаться с Западной Германии. Боялись атомного удара, поэтому и было решено провести профилактическое учение в оренбургской степи, куда собрали 45 000 военных. Им выдали 15 000 противогазов и 20 000 пар солнечных очков. Учениями руководил маршал Георгий Жуков, который получил за них четвертую звезду Героя.

Об ужасных опытах над людьми в оренбургской степи в СССР стали говорить только в конце восьмидесятых.