Фестивальная афиша - это мозаика, а не винегрет

С учредителем Ассоциации «Золотая маска» Эдуардом БОЯКОВЫМ в паузе между фестивалем в Москве и воплощениемэстонского проекта беседует Элла АГРАНОВСКАЯ.

Чтобы театр не превращался в музейный экспонат

Фото Николая ШАРУБИНА

- «Золотой маске» уже одиннадцать лет, и в этом году она впервые перешагнет границы России. За это время проделана огромная работа, и организаторская, и творческая. Ради чего?

- Ради чего люди рожают детей, устремляются в дальние путешествия, совершают неординарные поступки? Вообще, творчество не терпит не только суеты, но и в какой-то мере неполной ему отдачи. Мне сложно сказать, ради чего. Я знаю, что это наша жизнь, мы ищем смысл жизни через эту свою работу, мы отдаемся ей полностью. Здесь нельзя отследить какую-то политическую, прагматическую логику. Вот я могу предположить, ради чего президент Путин поехал именно в ту страну, а не в другую, ради чего какой-то политик сделал именно это заявление или пожал руку этому политику, а не другому, это легко. А ответить на вопрос, ради чего мы занимаемся делом, мне значительно сложнее. И не потому, что нечего сказать, а потому, что, еще раз повторю, речь идет о самых важных вещах в жизни. Ради того, чтобы пытаться соответствовать великой идее русского театра, скажем так. Ради того, чтобы театр не превращался в некий музейный экспонат с великим прошлым, но без живого будущего. Ради того, чтобы мои дети не только играли в компьютерные игры, но получали те же прививки, которые я получал в свое время, смотря спектакли великих мастеров. Конечно, здесь нельзя переоценивать собственные силы и надуваться от мании величия, но, с другой стороны, нельзя излишне скромничать: мы представляем российский театр в самых разных его проявлениях и гордимся им. Вот ради этого и работаем.

И бедный родственник, и яркое явление

- За это время многое изменилось не только в стране, где родился и проходит этот фестиваль…

- Да! И страна изменилась…

- И театральный процесс тоже, видимо, переживает какие-то перемены. В какой мере, с художественной точки зрения, те спектакли, которые мы видим сегодня, отличаются от тех, которые вы показывали на первых фестивалях?

- Безусловно, эти фазы каких-то общественно-экономических изменений и культурных не всегда совпадают. Иногда культура обгоняет общество или политику, иногда притормаживает и выполняет роль какого-то буфера или даже балласта. Если говорить о российской театральной системе, не об эстетике, а именно о структуре российского театра, то, безусловно, он не успел перестроиться и сейчас является чем-то достаточно тяжеловесным, одной из немногих культурных институций, имеющих отношение к советскому прошлому, очевидно. Если сравнивать, то экономика, предпринимательство, бизнес изменились значительно быстрее и значительно больше, нежели театр. Не знаю, плохо ли это, но, во всяком случае, современный театр несет в себе родовые признаки советского театра. Я имею в виду даже не коммунистическую идеологию (в этом отношении он стал, может быть, даже слишком современным), а принадлежность к некой структуре. Отношение к театру, как и к культуре в России, не очень здоровое: знаете, как такой бедный родственник, которого и бросить нельзя - ну, родственник же, потом совесть будет болеть, но, с другой стороны - приезжает все время, напоминает о себе, денег просит, короче, присутствует в жизни как постоянно беспокоящий фактор. Может быть, я утрирую, но в общих чертах так оно и есть. Если же говорить об эстетике, о том, как изменился театральный язык, то с течением времени он меняется кардинально. Появляются совершенно новые люди, новые жанры. За эти десять лет возникли такие явления в театральной жизни, как Евгений Гришковец, возникла большая серьезная линия, связанная с современным танцем, - то, чего вообще не было в России десять лет назад. Мыслимое ли это дело, когда в конкурсе одной номинации соревновались балет Евгения Панфилова, создателя этого жанра, и балет Мариинского театра?

- И кто победил?

- Конечно, балет Мариинского театра.

- Что вы говорите!

- И мы чувствовали это несоответствие, ощущали необходимость как-то реагировать на вызовы времени, условно говоря. Поэтому возникла отдельная номинация, а внутри ее - очень серьезные явления. Но они есть не только в жанре современного танца. Можно говорить и о таком явлении, как Театр.doc, который появился три-четыре года назад. Это такая странная, можно даже сказать, больная реакция современного театра на то, что происходит в больших, малоподвижных репертуарных компаниях, которые абсолютно не связаны с действительностью, не интересуются современной жизнью, современными темами. Подавляющее большинство российских профессионалов делают вид, что живут в каком-то отдельном волшебном мире. Иногда даже хочется позавидовать их непосредственности: они делают вид, что таких проблем, как межнациональные конфликты, конфликт поколений, не существует, что в нашем обществе нет войн, как нет и проблем маргинальных групп, сексуальных меньшинств, наркотиков и так далее, и так далее. Мне становится противно, когда вижу, как вырастают театральные люди, группы и компании, которые спекулируют на сегодняшней тематике: дескать, а что у нас сегодня модно? Ага, сегодня модно про наркоманов, поставим, и нас позовут на какой-то там фестиваль. Это ужасно! Я говорю о другом, о честном гражданском отношении к театру и к выбору темы в том числе. Художник действительно должен говорить о том, что его волнует. Судьба кринолиновых героев и все эти рассуждения о русской классике как единственном источнике вдохновения - это я даже не комментирую, и противопоставлять такую классическую парадигму современной глупо. Но еще глупее - не чувствовать, что одного без другого не будет. Театр.doc - команда, которая появилась несколько лет назад, очень яркий молодой коллектив. Ребята работают в странной манере, спектакли часто рождаются не из классической пьесы, а из каких-то глубоких интервью, которые люди проводят, например, приезжая в шахтерский город, живя там какое-то время и открывая очень много интересного. Потому что на самом деле искусство может очень многое, не только развлекать и ублажать публику. Искусство может говорить о действительно очень серьезных вещах. Вот к этому Театр.doc, сегодня, безусловно, имеет самое прямое отношение. И мы рассчитываем непременно представить его в эстонском проекте «Золотой маски».

Контуры эстонского проекта

- А сейчас уже очерчены контуры этого эстонского проекта?

- Пока еще я не могу говорить о программе с уверенностью, потому что это вопрос многих факторов, начиная от финансовых и кончая просто композиционными. Я знаю, что обязательно нужно представить в Таллинне новую российскую драматургию, без этого просто не имеет смысла все затевать, иначе это будет обычный выставочный проект. Еще раз повторю, что это будут, конечно, спектакли Театра.doc, каких-то других молодых, живых коллективов. Полагаю, что хорошо бы показать таллиннцам получивший в прошлом году «Золотую маску» очень яркий спектакль «Двойное непостоянство» из Новосибирска, поставленный молодым и очень востребованным московским режиссером музыкального театра Дмитрием Черняковым… Словом, есть интересные спектакли, и мы всерьез отвечаем за их качество. Другое дело, что фестивальная афиша - это мозаика, а не винегрет, куда можно положить разные компоненты, и все вместе будет очень вкусно. Это только икебана. И, думая о таком большом международном проекте, как эстонский проект, мы хотим, конечно, отнестись к нему очень продуманно. С одной стороны, нужно выстроить безошибочную логику, а с другой - придумать настоящий букет. Он будет, конечно, неполным (такое явление, как российский театр, несомненно, шире любого фестиваля), но все-таки это будет композиция, в которой представлены разные жанры, разные поколения, разные взгляды, разные российские регионы, что очень важно. И это будет попытка дать почувствовать зрителям, что из себя представляет российский театр в целом. Думаю, таллиннцы получат эту возможность.