Течет в его жилах испанская кровь

Любовь СЕМЕНОВА

Фото Николая ШАРУБИНА

Много лет жившая в воображении романтическая легенда о маленьком мальчике, вместе с другими детьми героических испанскихкоммунистов привезенном в Советский Союз для спасения от ужасного режима генерала Франко, разбилась о жестокую прозу жизни:наш знаменитый испанец, артист Русского драматического театра Херардо Контрерас, которому сегодня, 16 апреля, исполняется 65лет, оказался родом... из Подмосковья.

Он родился в Можайске, куда совсем других детей (дети все-таки были!) привезла из Испании его мама, да так и осталась там преподавать родной язык в детском доме для испанских детей. И познакомилась там с Контрерасом-старшим, тоже, как ни странно, испанцем. Вот ведь Россия, страна чудес, на бескрайних просторах которой испанцы встречаются, влюбляются и даже семьи национальные создают!

Удивительное дело, но отец Херардо Контрераса (в то время еще, правда, совсем даже не отец, а очень даже свободный холостяк, причем летчик) попал в Россию из Африки, куда, в свою очередь, увез из Испании на самолете «остатки» последнего республиканского правительства. Конечно, он вполне мог увезти эти самые «остатки» куда-нибудь подальше, и тогда о юбилее испанца, блистающего на сцене Русского драматического театра в Эстонии, нам бы сегодня и говорить не пришлось.

Но по счастливой случайности, ставшей, как мы теперь уже знаем, судьбоносной, горючего в испанском самолете хватило только до Африки. А уже там Контрерас-старший попал в команду сопровождения пароходов, переправлявших золото в Россию, где он в результате и остался. Потом воевал против гитлеровцев на фронтах Великой Отечественной. И даже, когда Сталин вдруг засомневался в надежности охраны Кремля и отозвал всех испанцев из армии, отец Херардо в течение примерно восьми месяцев охранял правительственные пенаты. Потом, правда, Сталин от подозрительности излечился и опять отправил испанцев на фронт, но воспоминания-то остались. Ими отец и поделился впоследствии со своими детьми.

В общем, романтика в жизни Контрераса присутствовала всегда. Может быть, именно это обстоятельство и привело его в столь творческую профессию, ставшую единственной на всю жизнь.

А иди-ка ты в театр!

«Крестным отцом» Херардо на пути к профессии актера стал знаменитый советский артист и педагог Сергей Аполлинарьевич Герасимов. По словам Контрераса, все началось с его любви к поэзии. Читать стихи ему нравилось с детства. И наверное, у него это неплохо получалось, потому что...

Когда Контрерас в молодости месяца три жил в Москве в доме Сергея Герасимова и Тамары Макаровой, он как-то записал на магнитофон несколько стихов в собственном исполнении. Сергей Аполлинарьевич, включив магнитофон, услышал запись и поинтересовался: «Это ты, что ли?» После чего заметил: «Старик, ты же в дело можешь пойти!» В артисты, то есть.

Наверное, это и стало толчком к тому, что Херардо подал документы в училище при МХАТе, куда и поступил без особых проблем. Через два года учебы перешел в Киевский институт театральных искусств, по окончании которого после некоторых раздумий (выбор был неплохой - Московский ТЮЗ, Севастополь или Калинин) он по приглашению Русского драматического театра попал в Таллинн, столицу совершенно незнакомой ему на тот момент Эстонии. Возможно, определенную роль в этом выборе московского испанца сыграл и тот факт, что тогда, в конце шестидесятых, здесь было больше репертуарной свободы, и можно было играть то, о чем, может быть, ни в одном другом театре бывшего Союза и мечтать не смели.

Счастливая случайность? Нет, ибо все в жизни закономерно: и 115 разноплановых ролей в театре с 1967 года, и любовь зрителей, и признание эстонских критиков, которые в свое время назвали его одним из лучших исполнителей роли старого Вестмана в спектакле «Домовой» по пьесе классика Эдуарда Вильде. А совсем недавно, 27 апреля, в Международный день театра, Херардо Контрерас получил премию Союза театральных деятелей за лучшую роль второго плана (граф Шабельский в спектакле режиссера Николая Крутикова по драме Чехова «Иванов»). А такое признание дорогого стоит: непростое это дело - среди сотен «вторых планов» разглядеть лучший.

А если бы Контрерас не стал актером? Могло же такое случиться? Вполне! Что тогда?

«Если бы все по-другому складывалось в жизни, я стал бы физиком или математиком. Мне в детстве очень нравились эти предметы», - признается актер. Вот те раз! Удивительное дело, а главное - какое сочетание: этакий лирик с физическим уклоном.

«Тореадор, смелее в бой!»

Испанцы обожают корриду, это их национальный вид отдыха, развлечения, спорта, искусства и всего прочего. Но вот нашему эстонскому испанцу Контрерасу бедных быков всегда жаль. Может быть, и поэтому он никогда не стремился перебраться на историческую родину, хотя туда из России вернулась вся его семья: сестра, которая и сейчас живет в Испании, брат и мама, которых, к сожалению, уже нет в живых. «Ностальгия по исторической родине не мучила меня никогда. Если приезжаю в Испанию, то уже через пару недель тянет домой, в Таллинн. Привык», - признается актер.

И все-таки он настоящий испанец. Испанский язык был, как это у нас в Эстонии называют, его «эмакеэлем» (emakeel - родной язык), до шести лет он вообще русского языка не знал, поскольку всегда был при маме, в детском доме для испанских детей, и только перед школой его отдали в детский сад к русским детям. Где он довольно быстро выучил язык и к школе уже прилично говорил по-русски.

А вот родители так и не овладели русским языком в совершенстве. Как, впрочем, и их сын, живущий в Эстонии много лет, не сумел освоить эстонский. «Как-то не получилось, хотя немного понимаю из того, что мне говорят, - рассказывает артист. - Тут дело в общении, которого у меня нет. Работаю всю жизнь среди русских, жена у меня русская, и все мои эстонские друзья-артисты со мной по-русски говорят».

А еще у него серый паспорт иностранца, хотя он потомственный гражданин Испании. Была, правда, возможность получить эстонское гражданство за заслуги, но... испанец же. Отказался. Но «вакансия» из выделенных на драмтеатр по разнарядке «гражданств за заслуги» не пропала, досталась другому артисту.

За что тот, наверное, и сейчас благодарен испанцу Контрерасу, у которого даже вызовом на мобильном телефоне звучит хорошо всем знакомый «Тореадор, смелее в бой!».

Горячий испанский парень

«Горячая испанская кровь - это про вас?» - «Не знаю. Кровь у всех одинаковая, красная. Я не чувствую себя таким уж горячим парнем, но что-то есть, конечно».

Еще бы! У него репутация человека прямолинейного, не боящегося сказать правду в глаза. Не всем такое по душе, но Контрерас считает, что это нормально: «А кому нравится несправедливость, ущемление какое-то? Конечно, я возникну...»

Впрочем, сам себя он называет сомневающимся человеком, и хотя в гороскопы не верит, однако овен он еще тот! Иначе вряд ли с ним произошла бы в свое время, когда он еще учился в начальных классах школы и только-только вступил в пионеры, такая интересная история, о которой никак нельзя умолчать. «Как повяжут галстук, береги его. Он ведь с нашим знаменем цвета одного»...

Из пионеров юного Контрераса исключили почти сразу после торжественного приема в ряды «всесоюзной пионерской красногалстучной». Он тогда был председателем совета отряда, и ему, чтобы отличаться от рядового пионера, полагалось носить на рукаве рубашки две красные полосочки. С них-то все и началось.

В классе разбили окно, и наш председатель, который, само собой, при этом присутствовал и все отлично видел, будучи вызванным в качестве главного свидетеля на совет дружины, товарища не выдал. Стойкий такой оказался. Но совет дружины, сочтя подобное поведение за личное оскорбление, решил: снимаем тебя, Контрерас, с почетного поста председателя совета отряда, не оправдал ты, дескать, общественного доверия. И наш гордый пионер, не долго думая, сдернул с рукава отличительные председательские «метки». «Ах, ты так! - возмутилась старшая пионервожатая. - Тогда мы тебя вообще из пионеров исключим!»

Лучше бы она этого не говорила, потому что Херардо молча снял красный галстук и положил его рядом с «метками» на стол. А было ему тогда всего-то 11 лет.

Так и получилось, что и в галстуке пионерском покрасоваться вволю ему не дали, и охоту в дальнейшем связываться с какими бы то ни было общественно-политическими организациями отбили на всю оставшуюся жизнь.

«К оружию, испанцы!

...Мщение, мщение!
Дух реконкисты правнуков зовет».
Джордж Г. Байрон,
«Путешествие Чайльд-Гарольда»

Короче, не удержалась я, чтобы не задать актеру актуальный вопрос «о наболевшем».

«А если представить себе, что ремонт в театре сделали, да так здорово, что артистов русского драма и зрителей туда пускать уже как бы и жалко? Ковры затопчут, стены запачкают, кресла поломают. Что тогда? Куда русскому актеру в Эстонии податься?»

«Да некуда. Но выход найти можно. Как запасной вариант, я думаю, мы бы сделали антрепризу. Играли бы все равно», - отвечает. Но признается, что профессия актера такова: сейчас ты нужен, а завтра... Всякое может быть. Вот уволили из театра нескольких актеров, из-за чего Контрерас и сейчас, по его словам, чувствует себя неловко: «Они моложе меня гораздо».

Но хочется верить в лучшее: «Правда, этот ремонт в театре. После такого долгого перерыва вернуть зрителя нам будет сложно. Но будем надеяться, что если сумеем сделать достойные спектакли, зритель к нам вернется. У нас есть только одно оружие - хорошие спектакли».