Человек успеха

Нелли КУЗНЕЦОВА

Фото Александра ГУЖОВА

Начав помощником мастера на БСРЗ, Игорь БЕРМАН к своим 40 годам стал руководителем целого блока, включающего в себя 30 фирм, расположенных в разных странах, и имеющего оборот в миллиард крон в год.

Сейчас, когда я пишу эти строки и стараюсь вдуматься в то, что рассказывал Игорь Берман и что говорили мне разные люди, знающие его, он вместе с генеральным директором BLPT Grupp ведет большие переговоры в Латвии и Литве — очевидно, это будет какая-то новая ступень в развитии концерна — и вернется в Таллинн к самому своему дню рождения. Ему исполняется 40 лет. Всего только 40… Или, как он сам говорит, уже 40.

Об этом поколении, поступившем в институты в начале или середине 80-х и закончившем их к началу 90-х, говорят и пишут много. Еще не оперившиеся, не узнавшие жизни, не успевшие встать на ноги, эти молодые люди приняли на себя всю тяжесть ломки, покорежившей многие судьбы. Шок в те времена испытали все поколения, но только им, именно этому поколению, быть может, особенно досталось в моменты двух жизненных кризисов — установочного (примерно в 22-24 года), когда формируются жизненные цели, и корректировочного (28-31), когда эти цели корректируются в соответствии с полученным опытом.

Про кризисы, кстати, придумала не я. Была такая американка Гейл Шиихи, которая лет 35 назад вывела теорию жизненных кризисов. На основании огромного статистического материала…

Об этих кризисах мы с Игорем, правда, не говорили, хотя он как раз из этого поколения. Он только сказал, что в первое время на заводе ему было очень трудно. Это, впрочем, понятно. Он ведь привык к студенческой жизни, был, между прочим, благополучным студентом, как и отличником в школе, а тут — огромный заводской механический цех, рабочая среда… Ему пришлось столкнуться и с производственными трудностями, и с человеческими характерами. Он прошел там, в этом цеху все ступени — помощник мастера, мастер, старший мастер и т.д.

Любопытная деталь… Четыре года он жил в мужском общежитии, а в 92-м, когда женился, получил очень маленькую однокомнатную квартирку тоже в заводском общежитии, только семейном. И прожил там с семьей до 96-го года…

Я поразилась, сопоставив эти даты. Ведь 96-й — это так близко, ведь это только кажется, что с тех пор прошло много времени, просто жизнь слишком насыщенна, слишком полна разных событий, противоречий, неожиданных поворотов. Но пример Игоря Бермана все-таки впечатляет… Теперь, когда у него свой дом, трое детей, когда он занимает солидное положение члена правления концерна BLPT Grupp, сам управляет большим количеством людей, отдельной группой фирм, огромным бизнесом, оборот которого составляет сегодня миллиард крон в год и который распространился уже на все страны Балтии, Украину, Калининград, хотя говорят, что это еще далеко не предел, особенно остро чувствуешь, как быстро шагал он по жизни, как много успел. Быть может, в другие времена на это не хватило бы целой человеческой жизни.

Управленец, менеджер, организатор производства, он освоил формулу успеха, соответствующую новым временам, новым обстоятельствам. И быть может, решил ее быстрее многих других.

Но, быть может, этот его стремительный взлет обусловлен все-таки тем, что концерном руководит его старший брат? И не удержавшись, я спросила его: легко ли ему живется под крылом у старшего брата? А он рассмеялся: «Нелегко… Никаких поблажек, льгот тоже нет, а ответственности в два, в три раза больше…» И уже совсем серьезно добавил: «Горжусь братом…»

Что ж, гордиться, действительно, есть чем. Старшего Бермана не зря называют «гениальным директором». Кстати, быть может, его удивительное чутье проявилось и в том, что он дал младшему брату стартовую площадку? Не потому, что он — брат…

В 92-м механические цеха объединили в одну структуру, назвав ее Taglas. Она не была еще даже юридическим лицом. Скорее это была просто проба, очередной шаг на пути спасения завода. Балтийский судоремонтный переживал тогда тяжкие времена. Вопрос стоял остро: быть или не быть?

Новой структуре, как вспоминает Федор Берман, ничем, собственно, помочь не могли. Ее коммерческому директору, которым стал Игорь Берман, просто сказали: «Выживайте сами…»

Сегодня трудно даже представить себе, что тогда придумал младший Берман, как изворачивался, как искал эти возможности выжить… Он, например, ездил в Тулу, возил туда втулки для велосипедного завода, которые делали в Taglas. Тульский завод деньгами за эти втулки платить не мог, а отдавал долг детскими велосипедами. Их привозили в Эстонию и здесь распределяли по магазинам, которые их и продавали. Игорь нашел людей, создал некую службу, которая и занималась этими детскими велосипедами. Вот как он начинал новую жизнь на Балтийском судоремонтном…

Вряд ли надо говорить, сколь много пришлось тогда ему пережить, сколько было страхов, сомнений, надежд, разочарований. А бессонные ночи, изматывающие ночные часы, когда тревога не дает уснуть… Я, кстати, спросила его, спит ли он спокойно теперь, когда «Элме», созданная и взращенная им, со многими ее разветвлениями, разными направлениями производства, бизнеса, действует столь успешно. И он сказал, что, пожалуй, да, теперь уже спит. Хотя бессонных ночей все-таки немало, особенно когда надо найти новое решение. А найти его далеко не всегда просто. Бизнес — тяжелое дело, нелегкий груз. К тому же, это почти всегда риск. И отсутствие гарантий успеха. Словом, большая ответственность…

Я спросила, не давит ли эта ответственность, не мешает ли жить этот огромный груз. И, задумавшись на минутку, он сказал, что нет, пожалуй, это словечко «давит» все-таки неправильно. Ведь и жить, и работать так, с таким накалом — интересно. Хотя, конечно, напряжение никогда не проходит. И это сказывается, особенно когда не все идет гладко. В качестве примера он вспомнил май этого года — совсем недавнее время, — когда они покупали автогенный завод в Харькове. Некоторые обстоятельства беспокоили его тогда, и два месяца, целых два месяца он думал по ночам, как он выразился, в полусне, ворочаясь с боку на бок. И когда нашел решение, уснул, наконец, крепко.

Я, между прочим, помню Игоря Бермана, каким он был 7-8 лет назад. Тогда в нем очень чувствовалась какая-то молодая порывистость, даже, я бы сказала, легкость, молодое честолюбие. С тех пор он не то чтобы постарел. Так сказать, конечно, нельзя. Но все-таки заметно изменился. Теперь это очень сдержанный, немногословный человек… Очень точный, лаконичный язык. Привычка экономить время, рассчитывая его по минутам. Кто-то из специалистов более старшего возраста, говоря об Игоре Бермане и таких, как он, сказал, что они больше уважают себя, «чем уважали мы себя в их годы». И более свободны… И это, действительно, очень чувствуется в нем. Так же, как и привычка к ответственности… Только очень сильный человек, думала я, слушая Игоря, может выдерживать такие нагрузки и не ломаться, а становиться еще сильней, лучше, значительней.

…А ту структуру, которую они создали в начале 90-х на базе механических цехов, все-таки удалось сохранить. Но сегодня это, по существу, машиностроительный завод, работающий на самом современном уровне — со сварочными роботами, с американскими и швейцарскими обрабатывающими центрами, продукция которого ориентирована, в основном, на Германию. За три года его создатели сумели войти в группу «А», то есть подняться на самую высокую ступень поставщиков, их признания.

Так вот к разговору о стартовой площадке… Помните известный анекдот, когда в ответ на мольбы о богатстве просителю раздался глас свыше: купи хотя бы лотерейный билет. Пример Игоря показывает, что счастье не счастье, а уж судьба-то действительно в наших собственных руках. Если бы он все эти годы оставался лишь «младшим братом генерального», вряд ли он сумел бы добиться всего, что сегодня считается его заслугой. Да и вряд ли он вообще удержался бы на заводе. Не то время. Не те обстоятельства…

В BLPT Grupp говорят, что именно Игорь Берман был инициатором покупки предприятия в Харькове — крупнейшего газоперерабатывающего завода. А ведь для этого надо было не просто оценить возможности завода, но и разобраться в украинской экономике, ситуации, оценить политическую обстановку, на что способны, очевидно, очень немногие. Тем более, в нынешний сложный период…

Именно он в немалой степени был и инициатором продвижения «Элме» и концерна в целом в Латвию и Литву, в Калининград. Он не просто выдвигал идеи, он сам делал многое для того, чтобы они действительно осуществились.

Между прочим, на юбилейном празднике концерна года три назад крупнейший в то время эстонский банкир Индрек Нейвельт с улыбкой признал, что куда бы ни двинулся Хансабанк, нащупывая новые возможности, новые территории для освоения, там уже работали люди BLPT Grupp. И в самом деле «Элме» уже купила до этого фирмы в Вильнюсе, в Шяуляе, уже начала работать практически по всей Литве.

Игорь Берман и его подчиненные создали целую сеть продажи промышленных, медицинских газов. И теперь на этом рынке остались лишь два игрока, занимающихся промышленным газом — крупнейшая скандинавская фирма и «Элме». Но скандинавы в этом качестве существуют на рынке уже, наверное, лет 100, они привыкли диктовать свои условия, а «Элме» достигла такого уровня за чрезвычайно, просто немыслимо короткий отрезок времени. И, может быть, именно этим заинтересовала крупнейшего своего партнера — германскую фирму Messer Gaas.

Вот, кстати, что значит сила предвидения, интуиции, делового чутья, которым особо отличаются оба Бермана, старший и младший… На Балтийском судоремонтном, как, впрочем, и на других предприятиях была в свое время кислородная, ацетиленовая станция. В изменившихся обстоятельствах многие просто не знали. что с ней делать. А Игорь Берман и его товарищ Игорь Новоселов, с которым они обычно и работают вместе, постарались убедить членов правления тогда еще БСРЗ, что надо менять технологию. В Палдиски, когда оттуда уходили войска, были куплены три большие емкости из нержавеющей стали — кому еще могло прийти в голову что-либо подобное? — и можно было привозить таким образом жидкий кислород из Белоруссии, из Петербурга. А в конечном итоге, развивая эту идею, это начинание, БСРЗ вместе со своим партнером, крупнейшей немецкой фирмой Messer Gaas построили самый современный в странах Балтии кислородный завод, дающий еще и азот, и аргон. Этим Игорь Берман тоже занимался вплотную.

Ну, а помимо всего этого, «Элме» — это еще и автомобильный, железнодорожный транспорт. Это металл: «Элме» сегодня — крупнейший продавец стали, судовой стали. Это самое большое подразделение концерна.

Генеральный директор BLPT Grupp говорит, что проекты, которые предлагает Игорь Берман, так обдуманы, просчитаны, обоснованы заранее, что их можно уже не проверять. Сказываются огромный опыт, уже накопленный Игорем, умение работать тщательно, последовательно, скрупулезно, забота о высокой репутации «Элме» и всего концерна BLPT Grupp, которые так ему присущи. Хотя сам он говорит, что успешно можно действовать только со своей командой, с надежными людьми.

Он, кстати, с директорами фирм, входящих в блок, которым он руководит, зачастую и отдыхает вместе, когда выдается возможность, и встречает праздники. Съезжаются с женами, с детьми из разных стран, дружно празднуют, что, пожалуй, не так уж часто встречается в бизнесе. Он не боится людей, он открыт для них…. Он верит им. И в них…

Говорят, что время, в которое мы живем, поразительно неромантично. Оно деловое, трезвое, прагматичное до бесчеловечности, неплохое в потребительском смысле, но безлюбовное, безыдеальное… Берман словно выбивается из всех этих определений. Он предан своей семье, у него есть убеждения, даже, я бы сказала, идеалы, он любит свою работу, гордится концерном, который вырос до таких масштабов. Он, если хотите, романтик Дела, хотя, конечно, называет себя прагматиком. Но тут, сдается, он все-таки слегка лукавит…

На своей машине, сам за рулем, он зачастую мчится за сотни километров в Латвию или Литву, не слишком заботясь о собственных удобствах. Потому что этого требуют интересы дела…

Полгода он безвылазно сидел на Западном заводе в Клайпеде, когда там было сложное положение. Именно потому, что так было нужно для дела… Он убежден, что прирост на его предприятиях должен быть не меньше 6-7% в год. Иначе нельзя. В бизнесе нельзя останавливаться. И он все время ищет эти возможности — идти вперед…

Его рабочий кабинет похож на него самого. Строгий, лаконичный, элегантный. И стильный… Кабинет современного, интеллигентного, образованного, делового человека, который работает взахлеб, а в короткие дни отпусков путешествует с семьей по европейским странам. Или катается с дочерью, которой 13 лет, на горных лыжах где-нибудь в Швейцарии… Вот он такой. Всегда рискует, хотя, как он говорит, в разумных пределах.

С днем рождения вас, Игорь Берман!